Стрела любви - Моника Маккарти

— Джон Лорн снова создает проблемы. Ходят слухи, что его людей видели в наших местах. Они вымогали у арендаторов деньги. Мы имеем все основания думать, что теперь он отправится в свои прежние земли в Аппине. Там мы рассчитываем устроить для него ловушку. Быть может, нам удастся узнать, что они замышляют.

Маргарет не требовались подробности. Сути было вполне достаточно. Более чем достаточно. И получалось так, что Йен в общем‑то не нарушил клятву, которую дал Брюсу. Он ничего не сказал жене о шотландской гвардии, зная, что кузен этого не одобрит.

Йен собирался серьезно поговорить с Брюсом при следующей встрече. Или кузен освободит его от клятвы, или он, Йен, покинет шотландскую гвардию. Тайна, касающаяся его роли в тайной армии Брюса, была слишком велика, чтобы вечно утаивать ее от жены. Ей не нужны всевозможные подробности, но все равно она должна была знать, чем он занимался.

Маргарет права. У него долг не только перед кузеном, но и перед ней. При определении системы ценностей Йен раньше не ставил жену на первое место, но теперь намеревался эту систему пересмотреть.

Он постарался внушить жене серьезность полученной ею информации.

— Никто не знает того, что я тебе сказал, Маргарет: только ты и участники миссии. — Йен даже отца не посвятил в детали. — Мы стараемся держать свои дела в тайне. Чем меньше народу о них знает, тем меньше вероятность неудачи.

Маргарет прикусила губу. Теперь она казалась встревоженной.

— Это будет очень опасно?

— Мы не собираемся делать ничего такого, чего не делали бы уже сотни раз до этого. Не стану лгать, опасность безусловно существует, но… не такая уж большая. Ее существенно снижает элемент внезапности. — Йен ухмыльнулся. — Лучше быть пиратом, помнишь?

Маргарет улыбнулась.

— Кажется, игра называлась «Горцы и викинги». Кто из них пираты?

— И те и другие, — усмехнулся Йен.

Маргарет рассмеялась, и Йен поцеловал ее в губы. Когда же она обняла мужа за шею и прижалась к нему, последовал второй поцелуй, который перерос в нечто большее. Йена охватила неудержимая страсть, которая требовала немедленного удовлетворения. Он уже хотел повалить жену на сено за ее спиной, но вовремя опомнился. Его ждал Кэмпбелл!

Не без усилий Йен отстранился.

— Мне пора.

Маргарет кивнула. Она выглядела слегка ошеломленной. Ее веки были тяжелыми, зрачки черными, губы красными и немного припухшими, а дыхание неровным… О боже, когда‑нибудь эта женщина его убьет.

Йен пошел к выходу из конюшни, но Маргарет окликнула его.

— Йен!

Он остановился и обернулся.

— Спасибо, Йен.

Улыбку, появившуюся на лице жены, он не забудет до конца своих дней. Она казалась драгоценным бриллиантом, только была для него стократ дороже.

— Я люблю тебя, — тихо сказала жена.

Восхитительное тепло разлилось по всему телу воина, подарив ему чувство глубочайшего удовлетворения, какого он никогда еще не испытывал. Теперь он все правильно сделал.

— А я люблю тебя, малышка, — сказал он в ответ.

Настроение Маргарет в одночасье изменилось. Отчаяние и мрачная хандра превратились в радость и восторг. Если бы не опасность, сопровождавшая все миссии мужа, счастье было бы полным, абсолютным.

У Маргарет впервые за все время их брака появилась надежда на будущее. Близость за пределами спальни, которой ей так не хватало, стала казаться возможной. Они с Йеном сделали важный шаг навстречу друг другу. Ее терпение было вознаграждено. Муж рассказал ей о своей миссии. Конечно, не все: она знала, что было еще что‑то очень важное, — но первый шаг сделан.

Он доверяет ей, и Маргарет поклялась, что будет достойна этого доверия, но даже не предполагала, что их с мужем новые отношения подвергнутся проверке в ближайшее же время.

Маргарет провела все утро с леди Ригнах и управляющим замком. Она была удивлена, когда ее позвали на эту встречу. И еще больше удивилась, когда леди Ригнах спросила ее мнение относительно некоторых покупок. Вероятно, мать Йена узнала, каким образом Маргарет расплатилась с монахинями за то, что те научили ее читать и писать.

Маргарет вовсе не ждала, что гордая дама в ближайшее время откажется от своей роли хозяйки замка, но та явно намеревалась предоставить Маргарет какую‑то роль в ведении домашнего хозяйства, а в будущем, возможно… Ох, пока что рано об этом даже думать.

Но самое удивительное!.. Оказалось, что ее ярая противница попросила о встрече наедине после полуденной трапезы. Леди Ригнах и Эхан отправились в конюшню, чтобы посмотреть новорожденного жеребенка, а Марджори тем временем встретилась с Маргарет в саду.

Хотя Марджори была всего на год старше ее — ей исполнилось двадцать пять, — годы обошлись с ней неласково. Разочарования и горести наложили неизгладимый отпечаток на ее внешность, перечеркнув былую девичью привлекательность. Что было тому виной: неспособность родить ребенка или неудачный брак, — Маргарет понятия не имела. Вероятнее всего, и то и другое. Но только от гордой избалованной юной красотки осталась жалкая тень.

— Я не хотела испугать тебя, — сказала Марджори, нервно комкая платок. — А только… — Ее глаза наполнились слезами. — Чтобы ты уехала отсюда.

— Здесь было хорошо без меня? — спросила Маргарет.

Глаза Марджори внезапно распахнулись, словно она услышала что‑то ужасное, и несколько секунд она молча взирала на собеседницу. По щеке ее скатилась слезинка, задержалась на верхней губе и упала, когда Марджори помотала головой.

— Нет‑нет. Здесь не было ничего хорошего. Фин никогда меня не любил. Думаю, он женился на мне, чтобы оказаться ближе к Йену. Когда ты уехала, он обвинил во всем меня.

Маргарет нахмурилась.

— Что за нелепость? Тебе ведь известно, почему я уехала.

Марджори кивнула, и теперь слезы покатились градом по ее щекам.

— Да, я все видела, хотя и не желала верить. Я думала, что он любит меня, и убедила себя в том, что ты его соблазнила, хотя в глубине души знала правду.

Маргарет тяжело вздохнула. Ей было жаль несчастную женщину.

— Тогда зачем же ты вышла за него?

Марджори пожала плечами, вся сотрясаясь от рыданий, но потом, немного успокоившись, вытерла слезы тыльной стороной ладони и опять заговорила:

— Я думала, что, когда тебя не будет, смогу заставить его полюбить меня; надеялась, что, когда подарю ему сына… — Ее голос сорвался. — Фин говорит, я бесплодна, но я уверена: этот выкидыш — знак свыше, а вот в следующий раз…

Маргарет было искренне жаль эту женщину, хотелось поддержать ее, помочь, но она была уверена, что Марджори напрасно надеялась. Ребенок не заставит мужа полюбить ее. Судя по всему, Фин вообще не способен любить. И она не удивилась, узнав, что он возложил на жену вину за их бездетность.