Дж. Д. Сэлинджер. Идя через рожь - Кеннет Славенски

В первый раз «Над пропастью во ржи» был запрещен одним школьным советом в Калифорнии в 1954 году. С тех пор делалось множество попыток подвергнуть книгу цензуре, и раздавались требования изгнать ее из классов и запретить учителям рекомендовать ее для чтения. Библиотеки, школьные советы и группы родителей ссылались на употребление Холденом нелитературных выражений, на его отношение к авторитету старших, сексуальным проблемам и проблемам образования. Успех романа только подогрел страсти. Рост популярности романа в академической среде привел к тому, что учителя старших классов стали широко рекомендовать книгу своим ученикам. Некоторые даже бросали вызов системе, открыто обсуждая ее во время классных занятий. На молодежь роман действовал безотказно. Многие видели в Холдене Колфилде выразителя своих сокровеннейших чувств. Однако родителям не нравилось, что их дети увлечены персонажем, на их взгляд порочным: сквернословящим, пьющим, курящим, посещающим коктейль-бары и нанимающим проституток. Поднявшаяся вокруг романа шумиха привела к странному результату. Опрос 1962 года показал, что в Калифорнии преподаватели колледжей поместили «Над пропастью во ржи» на первое место в списках рекомендованной литературы. В то же самое время роман быстро становился наиболее часто запрещаемой книгой в Соединенных Штатах.

Известно, что Сэлинджер лишь однажды публично высказался на эту тему, да и то не откликаясь на события, а только предвидя их. Незадолго до публикации книги издательство «Литл, Браун энд компани» выпустило ограниченным тиражом рекламную листовку со словами самого Сэлинджера, выражавшего опасения, что роман может подвергнуться преследованию цензуры за язык и содержание. «Среди моих лучших друзей очень много детей, — говорил он. — Вообще-то все мои лучшие друзья — дети. Мне невыносимо думать, что моя книга окажется на полке, откуда они не смогут ее взять». Этот короткий комментарий, разосланный главным образом по книжным магазинам, остается единственным публичным высказыванием автора о цензуре.

В 1960 году даже такое сдержанное осуждение возможного цензурного преследования романа уступило место фаталистическому приятию судьбы. И оправданием для этого фатализма ему, как всегда, послужила работа. В течение нескольких лет подряд Сэлинджер получал письма от одного упорного диссертанта по имени Дональд Фини. Когда-то он преподавал в старших классах школы и был уволен за то, что порекомендовал «Над пропастью во ржи» своим ученикам. Теперь же, будучи преподавателем в университете Луисвилл, он задался целью составить для своей диссертации полную библиографию сочинений Сэлинджера на всех языках. Несколько его просьб о помощи так и остались без ответа. Поэтому в сентябре 1960 года Фини очень удивился, когда получил от писателя письмо. В нем Сэлинджер извиняется, что не может помочь своему корреспонденту в его работе, но далее делится своими переживаниями из-за дебатов, сопровождавших запреты романа. «Меня все это очень огорчает, — пишет Сэлинджер, — и я часто думаю, могу ли я чем-то помочь делу». В конце концов писатель решает не вмешиваться ни в какие споры. Сэлинджер объясняет Фини, что необходимость посвятить себя новой работе, которой он «поглощен», заставила его забыть о чувстве ответственности по отношению к старым произведениям ’.

В первую неделю июля 1962 года «Фрэнни и Зуи» поступили в продажу в Великобритании. После инцидента с «Хэмиш Хэмилтоном» Сэлинджер попытался устраниться от личных контактов с издателями, требуя при этом прав на более тщательный контроль над внешним обликом книги. Он поручил «Гарольду Оберу» найти подходящего агента в Англии. Олдинг выбрала адвокатскую контору «Хьюз, Мэсси энд компани», которая также вела дела Харпер Ли, и поручила ей найти издателя для «Фрэнни и Зуи». Одним из самых первых, предложивших свою кандидатуру, был «Хэмиш Хэмилтон», готовый заплатить 10 тысяч фунтов стерлингов за права, которыми по закону он и так уже фактически владел. Сэлинджер проигнорировал предложение Хэмилтона и вместо этого согласился на 4 тысячи фунтов от «Уильяма Хайнемана». Джейми Хэмилтон вполне мог бы подать на Сэлинджера в суд за нарушение договора, но предпочел воздержаться, пытаясь положить конец тому, что впоследствии он опишет как наиболее тягостный эпизод на протяжении всей его карьеры.

Но для «Уильяма Хайнемана» и «Хьюз, Мэсси энд компани» головная боль только начиналась. Они очень скоро были доведены до состояния полного изнеможения, уже привычного для «Литтл, Браун энд компани». Сэлинджер немедленно потребовал от нового агента и издателя того же уровня совершенства, какого он добивался от себя самого. Когда агенты Сэлинджера в марте 1962 года предъявили «Уильяму Хайнеману» составленный ими договор, в нем оказалось такое количество пунктов и подпунктов, какого «Хайнеман», подавая свою заявку, и вообразить себе не мог. В договоре говорилось, что без одобрения автора не может осуществляться ни одна рекламная акция. На обложке и суперобложке ни в коем случае не должна присутствовать фотография автора. Все рекламные материалы подлежат согласованию с автором. Ничьи высказывания, «благоприятные или же неблагоприятные», в рекламных целях цитироваться не должны «Уильям Хайнеман» безоговорочно принял все условия.

Когда Сэлинджер получил в мае сигнальный экземпляр британского издания «Фрэнни и Зуи» (что также оговаривалось в контракте, ведь весь скандал с Хэмилтоном разгорелся из-за отсутствия такового после выхода сборника «Дорогой Эсме с любовью — и всякой мерзостью»), он немедленно написал своему агенту в конторе «Хьюз, Мэсси энд компани». Хайнемановское издание «Фрэнни и Зуи» отвечало всем требованиям, но все-таки, на его взгляд, имело дешевый вид. Сэлинджер писал, что книга напоминает ему «брошюрку, какую могли бы, даже лучше, выпустить страны железного занавеса с их малыми бюджетами». «Хьюз, Мэсси энд компани» доложили о разочаровании автора Дороти Олдинг в письме, одновременно повинном и едко саркастическом. Неудовольствие Сэлинджера, говорилось в нем, вызвали две вещи: толщина бумаги и качество переплетного материала. В итоге британское издание «Фрэнни и Зуи» поступило в продажу в июне 1962 года в том виде, в каком автор получил его в мае, но, когда следующая книга Сэлинджера вышла в Англии два года спустя, все было на высоте — и толщина бумаги, и качество переплетного материала.

Четвертую, и, как окажется, последнюю, книгу Сэлинджера издательство «Литтл, Браун энд компани» выпустило 28 января 1963 года. Подобно «Фрэнни и Зуи», книга «Выше стропила, плотники и Симор: Введение» объединяла две повести о семье Глассов, ранее опубликованные в «Нью-Йоркере». Выпустить их под одной обложкой Сэлинджер решил в 1960 году, тогда же, когда собрался печатать «Фрэнни и Зуи», и подготовка обоих изданий происходила одновременно.

Подобно предыдущему сборнику, «Выше стропила, плотники и Симор: Введение» вышли с учетом обычных авторских требований. До минимума сводилась предварительная реклама. Несколько разрешенных Сэлинджером анонсов выглядели спокойно и сдержанно. В «Паблишерз уикли» от 7 января появилась целая полоса, объявляющая о скором выходе книги. На ней не было никаких рисунков, кроме изображения самой книги. Книжное обозрение «Нью-Йорк тайме» от 7 апреля поместило рекламу с нарисованной пирамидой из книг, подобной той, что была в рекламе «Фрэнни и Зуи». Собственно, рекламная кампания, предварявшая появление «Плотников и Симора», лишь повторяла ту, что предшествовала выходу «Фрэнни и Зуи», только началась гораздо ближе к дате поступления книги в магазины.