Дочь костяных осколков - Андреа Стюарт

– Это не мое сражение.

– Эта твоя женщина… Как давно ты ее ищешь?

Я начал закипать от злости и крепко зажмурил глаза:

– Это не важно.

– Ты ищешь ее много лет, верно? Если ее забрала та лодка, она не вернется. Никто не возвращается, Йовис.

– И что ты хочешь мне предложить?

– Отправляйся в сердце Империи. – Ранами как будто не услышала угрозы в моем голосе. – Проберись во дворец. Если у тебя еще есть шанс узнать, что случилось с твоей женщиной, ты узнаешь об этом там. Та лодка отправилась на Маилу, это ее конечный пункт, но на Императорский остров она тоже заходит.

– Понятно, я помог вам свергнуть здешнего губернатора, а теперь вы хотите, чтобы я отправился на Императорский остров и провел там неизвестно сколько времени, чтобы вы смогли уничтожить Империю?

Ранами начала что-то отвечать, но я не стал ее слушать и повысил голос:

– Вы такие же, как Империя или Иоф Карн. Вы используете людей в своих интересах. Возможно, вы даже думаете, что у вас благородные цели, а у меня цель одна – найти Эмалу и вернуть ее домой. Но вам плевать на мои желания, у вас ведь есть идеалы.

Ранами крепко сжала губы, мои слова явно ударили по больному.

– Я бы с радостью пошла навстречу твоему желанию, если бы его можно было исполнить. Но мертвых нельзя вернуть.

– Не смей говорить о ней так, будто она умерла!

Я топнул ногой, и накопившаяся во мне вибрация, о которой я даже не подозревал, вырвалась наружу. Она распространялась вокруг меня, как круги по воде. Все, кто был в комнате, повалились на пол.

Фалу бросилась к Ранами и помогла ей встать на ноги.

Легко строить такие грандиозные планы, когда твоя любимая рядом с тобой. Ранами строила свою жизнь, и у нее была цель. Она не понимала, каково жить с пустотой в сердце.

Я решительно вышел, и никто не посмел меня остановить.

Город за это время успел измениться. Видно, слух о смещении губернатора быстро распространился. Улицы заполнили радостные горожане. Повсюду зажгли фонари. Торговцы бесплатно раздавали пироги гуляющим и даже сиротам из сточных канав.

Интересно, они так же будут веселиться, когда поймут, что смена правителя не положит конец их проблемам? Впрочем, нельзя винить людей, которые поверили в то, что их надежды начинают сбываться.

До пещер повстанцев я добрался к ночи.

Бросившись к скале, я начал так быстро протискиваться в узкий проход, что даже рубашку изорвал.

– Мэфи!

Я-то думал, что застану его обессиленным у очага в главной пещере, а он подбежал ко мне резво, как будто еще утром не был на пороге смерти. Ткнулся башкой мне в ладонь и принялся петлять у меня между ногами. Я опустился на колени и обнял его за шею:

– Я боялся, ты можешь умереть.

Мэфи не стал долго терпеть мои объятия, он вывернулся, отступил на пару шагов и спросил:

– Хорошо?

Я почесал его за ушами:

– Мы уходим.

Маила, остров на краю Империи

Крона мангового дерева напоминала большой раскрытый зонт. Задрав голову, Сэнд разглядывала ветки, сквозь которые просачивался слабый солнечный свет, а по широким листьям мерно стучал дождь. Она точно знала, с какого развилка упала, но все остальное было словно в тумане. Где-то на полпути к земле она то ли о сук, то ли о кору поцарапала ладонь.

Сэнд обошла ствол дерева. Здесь с ней произошла какая-то перемена, и дело было не только в глубоком порезе на ладони. Сэнд не раз получала повреждения, никто на острове их не избежал. Тут дело было в чем-то еще.

Опавшие мертвые листья окружили ствол дерева. Сэнд пнула их, и они прилипли к ее сандалии. В нескольких шагах от ствола гнил на земле перезрелый плод манго. Внимание Сэнд привлекла какая-то белая искра. Она подошла ближе и присела на корточки. В последние дни часто шел дождь. Сэнд протянула руку и достала из лужи сверкнувший предмет. Он был размером с ноготь большого пальца, но у́же и длиннее. Это мог быть осколок обычного камня, но, когда Сэнд обтерла его и поднесла ближе к глазам, оказалось, что на нем были какие-то метки.

Царапины?

Нет, это были специально вырезанные знаки.

Слегка подрагивающими пальцами Сэнд поднесла осколок камня к порезу на ладони. Их длина совпадала.

– Сэнд… – В нескольких шагах от нее стоял Шелл с копьем в руке. – Корал говорит, что вроде увидела паруса на горизонте. Пора идти. Лиф собирает остальных.

Сэнд встала и положила осколок в карман.

– Все ознакомились с планом?

– Сеть установлена. Мы готовы.

Даже если и нет, это уже не важно. Лодка приближалась, и никто не знал, когда она снова появится и будут ли они к тому времени свободны от тумана, который мог в любой момент снова окутать их разум.

Они вышли из манговой рощи. Где-то вдалеке раздавались раскаты грома. Дождь был мелким, и Сэнд знала, что он еще долго не превратится в настоящий ливень.

У нее была своя жизнь, с личными воспоминаниями и целями. Сэнд не знала, как долго это продолжалось или какое событие привело ее на Маилу, но порой, когда она отстранялась от происходящего вокруг и задумывалась, в ее сознание начинали просачиваться воспоминания.

Обеденный зал с высоким потолком. Фрески на стенах. Двери с дымчатым можжевельником и высокий красивый мужчина в шелковой мантии. Сэнд почувствовала, как жар поднимается от шеи к щекам. У нее была интимная близость с этим мужчиной. А он не только любил ее – он открывал ей свои секреты.

Память не подсказывала, какими именно были эти секреты, но Сэнд понимала, что у нее была другая жизнь, отличная от той, которую она проживала на Маиле.

Такой красивый мужчина вряд ли бы захотел такую страшную и ничем не примечательную женщину, как она. Но вдруг? Может быть, когда-то они много значили друг для друга.

– Ты в порядке? – на ходу спросил Шелл.

Сэнд блуждала в собственных мыслях и отстала, так что теперь пришлось ускорить шаг. Сейчас точно было не время погружаться в воспоминания и предаваться мечтам – у них появился шанс захватить лодку, а она зациклилась на себе.

– Да, все в порядке.

Звук их шагов заглушала дробь дождя по кронам деревьев и высокие трели певчих птиц. Надежда стиснула горло Сэнд. Она сглотнула.

– Шелл, у тебя когда-нибудь появляются воспоминания о жизни до прибытия на этот остров?

– Нет, – ответил он и отодвинул ветку тупым концом копья.