Тираны и мстители - Брендон Сандерсон

чувствуя себя словно во сне и вслушиваясь в собственные слова. Слова, которые я говорил над умирающей Меган. Я прослушал все до самого конца.

– Не знаю, люблю ли я тебя, – произнес мой голос. – Но никогда прежде за все годы я не испытывал столь сильного чувства. Спасибо тебе.

Запись закончилась, после чего начала воспроизводиться сначала.

Я шагнул в маленькую комнатку. Меган сидела в углу на полу, глядя на мобильник в своих руках. Когда я вошел, она уменьшила громкость, но продолжала смотреть на экран.

– Я сделала видеозапись, – прошептала она. – Камера вживлена в мою кожу, над глазом. Она включается, когда мои глаза слишком долго закрыты или слишком учащается или замедляется пульс. Данные пересылаются в один из моих тайников в городе. Я стала так поступать после того, как умерла первые несколько раз. После воскрешения ничего толком не соображаешь. Лучше иметь возможность увидеть, что предшествовало моей смерти.

– Меган, я… – Что еще я мог сказать?

– Меня действительно зовут Меган, – ответила она. – Забавно, да? Я решила назваться мстителям настоящим именем, потому что той, кем я была, нет в живых. Меган Тараш. Она никогда не имела никакого отношения к Огнемету. Она была самым обычным человеком.

Она посмотрела на меня, и в свете экрана мобильника я увидел на ее глазах слезы.

– Ты нес меня до самого конца, – прошептала она. – Я видела. Сразу же, как только возродилась в тот раз. Тогда я не поняла, зачем ты так поступил. Думала, может, тебе от меня что-то нужно. Но теперь знаю – все было иначе.

– Нам нужно идти, Меган, – сказал я, делая шаг ей навстречу. – Проф сможет все объяснить лучше, чем я. Но сейчас – просто идем со мной.

– Мой разум меняется, – прошептала Меган. – Когда я умираю, я возрождаюсь день спустя где-то в случайном месте – не там, где было мое тело, и не там, где я умерла, но где-то рядом. Каждый раз по-разному. Я… теперь чувствую себя совсем другой. Не такой, какой мне хотелось бы быть. Не понимаю. Во что верить, Дэвид? Во что верить, когда тебя словно ненавидят даже твои собственные чувства и эмоции?

– Проф сумеет…

– Стой, – сказала она, поднимая руку. – Не… не подходи ближе. Оставь меня. Мне нужно подумать.

Я шагнул вперед.

– Стой!

Стены расплылись, вокруг будто вспыхнуло пламя. Пол подо мной покачнулся. Я споткнулся, почувствовав подступивший к горлу комок.

– Ты должна пойти со мной, Меган.

– Еще шаг, и я застрелюсь, – ответила она, протягивая руку к лежащему рядом с ней на полу пистолету. – Я действительно это сделаю, Дэвид. Смерть для меня больше ничего не значит.

Я попятился, подняв руки.

– Мне нужно подумать, – снова пробормотала она, глядя на мобильник.

– Дэвид! – послышался в моем ухе голос Профа. – Дэвид, мы улетаем прямо сейчас.

– Не используй свои способности, Меган, – попросил я. – Пожалуйста. Ты должна понять – именно из-за них ты становишься другой. Не пользуйся ими несколько дней. Спрячься где-нибудь, и твой разум прояснится.

Она продолжала смотреть на экран. Запись начала воспроизводиться заново.

– Меган…

Она направила на меня пистолет, не сводя взгляда с экрана. По ее щекам текли слезы.

– Дэвид! – крикнул Проф.

Я повернулся и побежал к вертолету. Больше мне ничего не оставалось.

Эпилог

Я видел кровь Стального Сердца.

Я слышал его крик. Я видел, как он горел. Я видел, как он умирает в огненном аду, и убил его именно я. Да, детонатор сработал от его собственной руки, но это не имело значения. Все случилось благодаря мне. И подтверждением тому служил его череп.

Я сидел в кресле вертолета, пристегнувшись ремнями и глядя в открытую дверь. Ветер развевал мои волосы. На заднем сиденье быстро приходил в себя Коди, к немалому удивлению Абрахама. Я знал, что Проф передал ему немалую порцию своих способностей к регенерации. Судя по тому, что мне было о них известно, с их помощью Коди мог восстановиться после любого ранения, лишь бы он еще дышал.

Мы поднялись в воздух на фоне сияющего солнца, оставив позади обугленный стадион, над которым тем не менее царил дух торжества. Отец рассказывал, что стадион Солджер-филд – Солдатское поле – назвали в честь военных, мужчин и женщин, погибших в бою. Теперь же он стал местом самого важного сражения со времен Напасти. Никогда еще название стадиона не казалось мне столь подходящим.

Мы летели над городом, впервые за десятилетие увидевшим настоящий солнечный свет. Люди вышли на улицы, глядя в небо.

Тиа управляла вертолетом, одной рукой держась за руку Профа, словно не в силах поверить, что он действительно жив. Он смотрел в окно, и я подумал, видит ли он то же самое, что и я. Мы не спасли город – пока. Мы убили Стальное Сердце, но на его место наверняка придут другие эпики.

Я не мог смириться с тем, что нам придется бросить этих людей на произвол судьбы. Мы ликвидировали источник власти в Ньюкаго, и нам следовало взять ответственность за это на себя. Я никогда не бросил бы родной дом, ввергнув его в хаос, – даже ради мстителей.

Сопротивляться эпикам вовсе не означало просто их убивать. Требовалось нечто большее. Возможно, имевшее непосредственное отношение к Профу и Меган.

Эпиков можно победить. Некоторых, возможно, даже удалось бы спасти. Не знаю, каким именно образом, но я намерен продолжать искать ответ на этот вопрос, пока жив.

Мы повернули в сторону от города, и я улыбнулся.

«Герои придут… но иногда даже героям нужна помощь».

Я всегда считал, что смерть отца стала переломным моментом в моей жизни. Но только теперь, держа в руках череп Стального Сердца, я понял, что сражался не для того, чтобы отомстить, и не для того, чтобы искупить вину. Я сражался не потому, что погиб мой отец.

Я сражался ради его мечты.

Благодарности

Замысел этой книги рождался долго. Впервые ее идея пришла мне в голову во время книжного тура в… 2007 году? За те годы, что потребовались, чтобы закончить книгу, я получил поддержку от немалого количества людей – надеюсь, что никого не пропущу!

Больше всего я благодарен своему очаровательному редактору Кристе Марино за ее невероятно искусное руководство данным проектом. С помощью первоклассной редактуры она сумела провести эту книгу по всему пути от черновой рукописи до законченного продукта. Должен также отметить одного негодника по имени Джеймс Дэшнер, который оказался столь любезен, что позвонил ей и представил нас друг другу.

Не меньшего одобрения