Ковчег спасения - Аластер Рейнольдс

– Я могу убить вас. Способов найдется много.

– И какая с того польза? Сами умрете. А мы можем предложить кое-что существенное за ваши услуги. Помогите нам, сочленителям, и мы позаботимся о том, чтобы вы не попали в лапы конвенции. Ей мы предоставим мертвое тело, идентичную копию, клонированную с вас. Объясним: находясь в нашей власти, вы погибли. Так вы не только получите свободу, но и армия сыщиков конвенции перестанет вынюхивать ваш след. Мы дадим вам денег, снабдим фальшивыми документами. Скорпион официально умрет, но вы останетесь живы.

– А почему вы до сих пор так не поступили? Если можете подделать мое тело, отдали бы его им, и все дела.

– Скорпион, выдача вашего трупа повлечет за собой неприятные последствия. А мы дорожим своими отношениями с Феррисвилем. Но сейчас Клавэйн нам нужен больше, чем добрая воля конвенции.

– Наверное, он много для вас значит.

Ремонтуар снова развернулся к приборной доске, пальцы замелькали, словно брал сложные аккорды на концертном рояле.

– Да, он как личность многое для нас значит. Но еще ценнее содержимое его головы.

Скорпион задумался над своим положением. Как обычно в трудные времена, инстинкты заработали с безжалостной эффективностью. Некогда противником был Квайл, теперь – хрупкий на вид сочленитель, способный убить одной лишь мыслью. Сомнений нет: угроза выдать Скорпиона конвенции в случае отказа от сотрудничества вполне реальна. Предупредить Хлестуна о своем возвращении невозможно. Если попадешь к властям, смерть гарантирована. А помогая Ремонтуару, некоторое время будешь живым и даже условно свободным. Может, он и не соврал, обещая отпустить в награду за помощь. Но если сочленитель и лжет, сотрудничество с ним даст возможность рано или поздно связаться с Хлестуном и подготовить побег. В общем, от предложения очень глупо отказываться, даже если это значит работать на того, кого считаешь человеком.

– Похоже, вы в отчаянном положении, – заметил Скорпион.

– Может, и так, но это не ваша забота. Так вы согласны помочь?

– А если откажусь?

Ремонтуар улыбнулся:

– Тогда нам не придется делать клонированный труп.

Раз в восемь часов Антуанетта открывала дверь шлюза – на краткое время, чтобы передать воду и пищу. Клавэйн принимал их с благодарностью, говорил «спасибо» и не выказывал ни малейшего раздражения по поводу своего плена. Достаточно и того, что она спасла беглого сочленителя и собирается передать властям. На ее месте он вел бы себя еще осторожнее, зная, на что способны пауки. Ведь дверь шлюза представляла для него куда менее серьезную преграду, чем полагала Антуанетта.

Заключение длилось сутки. Вдруг он ощутил, как дернулся, накренился пол, – корабль сменил вектор тяги. Появившаяся в дверях девушка, протянув колбу с водой и плитку пищевого концентрата, подтвердила: судно направляется к Ржавому Поясу.

– А к чему эти зигзаги? – поинтересовался Клавэйн, отдирая фольгу от плитки. – Мы уклоняемся от чьих-то военных кораблей?

– Не совсем военных.

– А от кого же?

– От баньши, – ответила Антуанетта и, заметив недоумение на лице Клавэйна, пояснила: – Это пираты, бандиты, грабители, мародеры – как хотите, так и зовите. Сволочное отребье, мразь и подонки. Очень опасные.

– Я о них не слышал.

– Само собой. Вы ведь не торговец, пытающийся честно зарабатывать на жизнь.

Клавэйн откусил от плитки, прожевал.

– Вы таким искренним тоном говорите про честный заработок.

– Я, конечно, иногда вынуждена обходить правила. Но эти мерзавцы – они ж такое вытворяют! Мои грешки в сравнении – ну, как порядок при швартовке нарушить, вроде того.

– Эти баньши… они ведь раньше тоже были торговцами?

– Ну да. До тех пор, пока не выяснили: проще забрать груз у других, чем перевозить самому.

– Раньше вы с ними сталкивались?

– Вплотную – нет. Хотя они за мной гнались несколько раз. Все, кто возит грузы у Ржавого Пояса, их встречали. Но обычно они за «Буревестником» не гонятся подолгу. Моя птичка быстрая, брать ее на абордаж рискованно. К тому же у меня есть кое-какие сдерживающие средства.

Клавэйн понимающе кивнул, представляя, о каких средствах она говорит.

– И долго они гнались за нами?

– Целый час. Пара баньши шла в десятой доле световой секунды. Всего тридцать тысяч километров. Но я их стряхнула с хвоста.

Клавэйн отпил из колбы.

– Думаете, они вернутся?

– Не знаю. Странно повстречать их так далеко от Ржавого Пояса. Я бы сказала… хм… – Девушка запнулась.

– Вы бы сказали, что дело, возможно, во мне?

– Ну, я так подумала…

– Я бы предложил другое объяснение. Ваши действия непонятны, вы пересекаете зону военных действий, подвергаясь опасности. Баньши видят единственное объяснение: у вас ценный груз, ради которого стоит рискнуть. Это и пробудило их интерес.

– Наверное, так…

– Клянусь, я не имею никакого отношения к ним.

– Клавэйн, я и не думала, что вы имеете отношение к баньши. Во всяком случае, не вы их вызвали, это точно. Но в наши дни случается столько всякого непонятного…

– Так расскажите об этом, – предложил он, отхлебывая из колбы.

Из шлюза его выпустили спустя еще восемь часов. Тогда Клавэйн впервые смог рассмотреть как следует мужчину, которого Антуанетта звала Ксавьером. Он был высок, длиннорук и длинноног, с веселым округлым лицом и стриженными под горшок лоснящимися черными волосами, отливавшими синевой в свете коридорных ламп. По оценке сочленителя, Ксавьер был лет на десять-пятнадцать старше подруги. Но Клавэйн допускал, что парень мог оказаться младше девушки. Во всяком случае, едва ли каждому больше двадцати-тридцати лет от роду.

Когда дверь шлюза открылась, оба стояли, облаченные в скафандры, но с закрепленными на поясе шлемами. Ксавьер из дверного проема показал пальцем на скафандр сочленителя:

– Снимайте и проходите на корабль.

Клавэйн кивнул и сделал, как было велено. В тесной шлюзовой камере снимать скафандр было неудобно, но он все же управился за пять минут, раздевшись до термобелья.

– Надеюсь, дальше можно не раздеваться?

– Да.

Ксавьер посторонился, позволил ему пройти на судно. Оно шло под тягой, гравитация позволяла ходить. Ноги в носках зашлепали по бугристому протектору пола.

– Спасибо! – поблагодарил Клавэйн.

– Не меня благодарите, а ее.

– Ксавьер хотел, чтобы вы оставались в шлюзе до самого Ржавого Пояса, – объяснила Антуанетта.

– Его можно понять.

– Но если попробуете что-нибудь учинить… – угрожающе начал парень.