Красный лик. Мемуары и публицистика - Всеволод Иванов

Идёт эра стройки дома или эра борьбы за это право; одним словом, эра библейской простоты.

Эра трезвого отчёта в возможностях, эра анализа обстановки.

Каждый человек будет стоить в это время столько, сколько вообще стоит он сам. В данный момент. Не больше.

Русская эмиграция, которая в начале своего исхода имела в себе много подлинной народности, внеклассовости и прочее, постепенно утратила уже эти качества за 10 лет. Она грозит обратиться в одинокий, распадающийся утёс.

А в воздухе пахнет свежей весной, пахнет новыми идеями, новыми возможностями. Вот ещё шаг, и русская история вступит в новый фазис.

Этот фазис будет заключаться в сближении с потурубежными, намечающимися уже как-то национальными тенденциями. В обновлении идей, бывших загнанными, затерянными в вульгате русской истории, русской общественности.

Идёт эра волевого действия, эра конкретных интересов.

И в это время драгоценности русского духа настойчиво требуют для себя покоя.

Шопенгауэр в одном месте рассказывает, что дикари вновь открываемых земель принимали деревянные фигуры, украшавшие носы кораблей пришлецов, эти ростры, — за богов, благодаря которым движется самый корабль.

Но эти исторические фигуры — символ людей умерших, о которых осталась только память.

Кораблями же движут всегда люди, матросы и капитаны.

Живые.

И в них русская культура.

«Молва» вчера праздновала годовщину революции 1917 года целым рядом статей и стихов; в качестве же примера революционных достижений она привела фотографию, которая озаглавлена «Без фабриканта» и изображает какой-то завод. В этой фотографии самое замечательное то, что она помещена вверх ногами и таким образом символизирует подлинные достижения настоящего российского строя.

Мы бы рекомендовали совпрессе лучше писать о достижениях; реальные достижения могли бы кое-кого и помирить с новым строем. Но если для возвеличения своих достижений и для создания эффектного фона для своих реклам совпресса прибегает к искажению и оплёвыванию прошлого, мы считаем необходимым сделать возражение по существу.

В статье «Годовщина свержения двуглавого орла» неизвестный, как негр, автор выливает ушаты грязи на тот строй, который царил на Руси до февраля 1917 года. Излишнее старание; всем известно, каковы были недостатки упомянутого строя; всем памятно то воодушевление, которое овладело всей Россией при его отмене; люди, которым теперь по 20 лет и больше, должны отчётливо помнить, какие надежды питала Россия на будущее, как искренно она хотела сбросить с себя ошибки прошлого.

Но не «Молве» издеваться над тем, что произошло, — хотели истопить квартиру, а сожгли дом. И, конечно, никто другой как «Молва» и её хозяева теперь виноваты в том, что в народе память о революции не вызывает никакого восторга.

Упомянутая статья о «свержении двуглавого орла» имеет подзаголовок — «Режим безмозглых». Действительно, правительство последних лет русской империи выказывало мало мозгу. Оно не понимало, какие бури ждут русский народ, и легко шло к тому, чтобы народ сам взял свою судьбу в свои руки. Оно само шло навстречу революции, и «Молва» указывает, что отречение царя было сделано при ближайшем участии монархиста Шульгина, который поднёс царю эту чашу из своих рук верноподданного.

Но напрасно отождествлять «двуглавого орла» с «режимом безмозглых». Почти тысячу лет просидел двуглавый орёл символом России и, надо сказать, просидел с такой пользой, что теперешним властителям земли русской и во сне не видать.

На 1/6 часть Земли протянулось это государство, 200 миллионов народу объединило оно под своей державой. Оно оперлось на два океана. И до 1917 года этот орёл обладал тем, чем русские уже не могут похвалиться вот уже 11 лет:

— Международным престижем.

Чем могут похвалиться, какими успехами, властители Руси настоящего времени? Гуманностью и либеральностью? Смешно. Народным образованием? Печально. Беспризорными? Неслыханно! Промышленностью? Она не достигла довоенного уровня и жалко плетётся в хвосте других стран. Расцветом науки? Слава Богу, всегда русская наука стояла высоко. Армией? То же самое. Миром и тишиной внутри страны? Видим, что люди удирают оттуда, пройдя «по 26 тюрем». Благополучием рабочих? Они не были раньше крепостными на фабриках… Крестьян? Они не могут свободно сбывать свои продукты, как раньше делали это. Трезвостью? Всё пьяно, и Рыков хлещет не хуже Николая II. Хвастаться решительно нечем, и если прошлый режим называть режимом безмозглых, то теперь к этому нужно ещё добавить — и бессердечных. Говорить о том, что самодержавие стояло на «трупах», просто смешно; кого теперь испугаешь этим словом…

Русская кляча рванулась в 1917, взмахнула хвостом, закусила удила и занесла всю государственную телегу под откос и в кусты. И не торжествовать надо, а скорбеть сердцем, смотря на общипанного орла российского. Власть, которая пишет в «Молве», живёт в настоящее время на длительный бесконечный кредит. Как курица, она клохчет о каждом достижении, как, разорив дом, из которого ушли стеснительные и культурные хозяева, живёт, превратив кухню в жилую комнату, среди двора, заросшего лопухами, распродавая добро, накопленное другими, заплёвывая старинные кресла махорочными плевками.

Посмотрите только ужасную русскую современную литературу, и вы увидите, что там ничего нет, кроме переводов с «буржуазных» европейских языков. Вот почему произошла невиданная трагедия русской революции: культура убежала от революции за границу или скрылась в подполье. Остались одни спецы, и то не в достаточном количестве. И вся страна живёт и думает:

— Господи, когда же я буду свободно жить, дышать, говорить, строить свободную жизнь в богатой и сильной стране? Когда же мне перестанет грозить опасность раздела, интервенции, новых переворотов, новых и старых казней?

«Без фабриканта» — гордо говорит перевёрнутая фотография; а это значит, что на место одного хозяина — воцарился коллектив, много хозяев, из которых каждый не доверяет другому… Скажите, что можно сделать при этих условиях?

И в то время как за границей миллионы русских людей живут и несут на алтарь строительства чужих народов свой труд и знания, строители нового мира брызжут бешеной слюной ненависти…

А если кто и работает, то только не они, а русские, стиснув зубы, спасая то, что можно спасти, спасая этим от окончательной гибели русский народ…

Над кем смеётесь? — Над собой смеётесь!..

Его величество пролетарий — стал, как известно, центром Нового Мира; озарённый красным пламенем горна, этого мощного образа новой идеологии, с огромным молотом в руках, средь бешено вращающихся маховиков, гудящих приводом, и летящих отовсюду эффектных искр — пролетарий этот приступил в условиях русской действительности к постройке Нового Мира.