Поймай меня, или Моя полиция меня бережет - Анна Орлова

– Пафосное местечко, – протянула я, обозрев из-под руки корпуса, отделанные бело-розовым мрамором, и парк с фонтанами, статуями и фигурно выстриженными кустами. – Кажется, раньше это был санаторий.

Мердок мои слова никак не прокомментировал.

– Будьте так любезны, – обратился он к охраннику, предъявив свое удостоверение и санкцию на обыск, – укажите нам, где можно найти главного врача?

– Нету его, – буркнул тот, не торопясь отпирать замки.

А прорваться через ворота силой шансов у нас не было. Мердок не рискнул просить людей у начальства, так что в «Жемчужину» мы явились вдвоем на такси.

Высоченный забор вокруг с колючей проволокой поверху скорее подошел бы колонии, а не косметической клинике.

– В таком случае пригласите лицо, которое временно исполняет его обязанности, – невыносимо серьезно попросил Мердок.

Охранник с видимым трудом уразумел смысл этой фразы и напрягся еще сильнее:

– Не велено!

Мердок улыбнулся, и на месте охранника я бы забилась куда-нибудь подальше.

– Мы сделали все возможное. Возвращаемся в город, Стравински! Необходимо заручиться силовой поддержкой. Думаю, ваша бабушка не откажет?

Охранник побледнел еще на моей фамилии, а на «бабушке» почти позеленел и квакнул:

– Нет! Не надо! Я позвоню!

И стремительно скрылся в будке.

Об исчезновении бабули он то ли не был осведомлен, то ли считал это обычной газетной уткой.

– Я вам что, пугало? – шепотом возмутилась я.

Мердок пожал плечами, продолжая любоваться птичками, солнышком и лесом.

– Это был самый простой способ добиться желаемого. К тому же, – он вдруг усмехнулся, – в данном случае пугалом выступали не вы, а ваша уважаемая бабушка.

Вот что бы ласкового ему на это сказать?

Мы торчали у ворот, как два дерева среди поля. В окне будки виднелся охранник, который что-то втолковывал по блюдцу. А Мердок расхаживал туда-сюда, заложив руки за спину. Я со скуки попыталась пройтись за ним хвостиком (вдруг это как-то помогает думать?), но Мердок тут же остановился и осведомился сухо:

– Вы что-то хотели, Стравински?

– Ага, – согласилась я из чистой вредности. – Вы же мне вопрос проспорили, помните?

Он помрачнел, однако спорить не стал:

– Разумеется. И о чем же вы хотели меня спросить?

Сначала я хотела полюбопытствовать, откуда него деньги. Ведь не в полиции же Мердок их заработал! Только вряд ли там что-то занятное. Или наследство, или удачная женитьба. Скорее первое, чувствуется в нем порода.

Мердок, отвернувшись, смотрел на ельник. Ровные ряды деревьев выдавали искусственность посадок, но все равно получался оазис зелени среди городской пыли и шума.

– Не томите, Стравински. – Он покачивался с носков на пятки. – Задавайте уже ваш вопрос.

А неплохой у него профиль: прямой нос, высокий лоб, мужественный подбородок… Хм.

– Почему вы так боитесь воздействия… ну, короче, приворотов?

Мердок сжал губы, глядя на меня с явной досадой. Я улыбнулась в ответ и развела руками. Вот такой у меня интерес. Невежливо, а что поделать?

– Дело в том, – произнес Мердок наконец, – что я из весьма… хм, обеспеченной семьи. Отец был отчаянно влюблен в мою покойную мать. Увы, она не ответила на его чувства…

Он запнулся, а я договорила тихо-тихо:

– Он ее… приворожил?

Мердок кивнул и посмотрел на меня. Под внимательными темными глазами пролегли усталые морщинки.

Я прикусила губу. А я ведь еще посмеивалась, как он шарахается от Розочки!

Мердок словно подслушал мои мысли:

– Воздействие вашей сестры куда мягче. Она источает очарование, которому сложно противиться. А механизм действия полноценного приворота существенно грубее… и опаснее. Впрочем, вам об этом наверняка известно.

– Само собой. Приворот приравнивается к изнасилованию.

– Именно. – Мердок протянул руку и сорвал прошлогоднюю шишку. – Только действует куда менее явно, что позволяет высшему обществу смотреть на такие вещи сквозь пальцы. К тому же влияние его растянуто по времени. Моя мать успела родить четырех сыновей, прежде чем…

– Извините, – выдавила я. – Я не нарочно.

Интересно, не потому ли Мердок пошел в полицию? От родни подальше, и есть возможность помочь таким, как его мать.

– Разумеется, нет, – согласился он, осмотрел шишку и ловким броском отправил ее в полет через ворота. – Вы просто весьма проницательны.

– Спасибо, – сказала я, хотя комплиментом это не прозвучало.

За тихим стуком шишки последовало «ой» и парочка непечатных слов.

– Глаз-алмаз! – похвалила я вполголоса, и Мердок хмыкнул.

Мы заговорщицки переглянулись, и он приложил палец к губам. Я кивнула и прислушалась.

– Что… какого… что им надо?! – нервно вопрошал незнакомый голос.

Его обладателя скрывали сплошные металлические ворота.

– Я не знаю, – бубнил охранник. – Они бумажки показали. Ордер и корочки с печатями.

– С печатями, говоришь? – Незнакомый тип задумался. – Ладно, посмотрим, что там у него за печати.

В окошке появились щекастая физиономия и торс, навевающий мысли о мягких подушках и печеном сале.

– Вы главный врач сего заведения? – осведомился Мердок с заметным скепсисом.

– Нет, но я за него. Замглавврача Красапетов. Что вы хотели?

Мердок скромно улыбнулся и махнул удостоверением:

– Мы ищем пациентку, мадам Цацуеву.

– О, но ведь у нас полная анонимность! – всплеснул руками доктор. – Откуда же нам знать, может, такой здесь вообще никогда не было?

Мердок продолжал доброжелательно улыбаться:

– Боюсь, в таком случае мы будем вынуждены осмотреть всех ваших пациентов. Тогда придется официально устанавливать их личность…

Доктора от такой перспективы перекосило. Он уже понял, что с Мердока сталось бы согнать всех, как барашков, пересчитать по головам и выстроить по ранжиру.

– Но так нельзя! Клиника пострадает! А ведь к нам едут со всей страны!

– Разумеется, пострадает, – не стал спорить Мердок. – К тому же, боюсь, у налоговой инспекции также могут возникнуть вопросы как к вам, так и к вашим пациентам. Более того, наш долг – не скрывать прискорбные факты от общественности. Надеюсь, вы понимаете, о чем речь?

Упитанный доктор заметно побледнел:

– Д-да. Давайте договоримся, а? Мы ведь взрослые, серьезные люди, а взрослые люди всегда сумеют договориться…