Обнаженная тьма - Елена Арсеньева

Кстати, битый час – понятие в данном случае весьма условное.На самом-то деле Александра не знала, сколько прошло времени: часы с еезапястья неожиданно сгинули, а когда – неведомо. Пока чаевничали у АгнииМихайловны, они еще были: Александра отлично помнила, как смотрела на них. Апотом исчезли. Наверное, стоило вернуться и проверить, не валяются ли они натропинке, однако Александра не стала этого делать. Во-первых, боялась упуститьГелия, а во-вторых, почему-то была уверена, что все равно не найдет часов. Они,конечно, провалились в ту самую черную дыру, из которой когда-то вывалились ейпод ноги. Она знала по опыту, что потерянные находки никогда не возвращаются, апотому даже не стала пытаться их искать.

Однако сколько можно сидеть за столом?! Честное слово,пальцы у нее просто оледенели!

И в этот момент распахнулась дверь.

На крылечко выскочил Гелий и, зябко втягивая голову в плечи,понесся по скользкой дорожке. Александра, с некоторым трудом управляязамерзшими ногами, ринулась следом, то и дело готовая отпрянуть за естественноеукрытие, если Гелий обернется. Но он шел и шел вперед, пробираясь в глубинуЛапшихи, и вот приостановился возле совсем уж неказистого домишки, ощутимоприлегшего набок, с темным от столетней грязи, подслеповатым окошечком. Нет,правда, на вид дому было не меньше сотни лет: может, его когда-то первымпостроили на склонах этого оврага, а потом уже прилепилась к нему прочая«нахаловка». Александра в очередной раз шарахнулась за угол, и опять напрасно:Гелий, не оглядываясь, отворил косенькую калиточку щелястого забора и вошел водвор, снова заботливо накинув петлю на столбик.

Так. И что делать дальше?

Александра задумчиво рассматривала ветхое пристанище братьевМельниковых, начиная понимать, почему вездесущая Агния Михайловна ничего о нихне знала. Дом выглядел настолько заброшенным, настолько вопиял о хозяйскойруке, что сразу было ясно: Мельниковы здесь не живут, а квартируют. Возможно,не очень давно. Жилище это, конечно, выбрано ими из-за дешевизны, к тому же отсюдадовольно близко к автодорожному техникуму Гелия и относительно недалеко досудмедэкспертизы, где работает Эльдар.

И тут она вспомнила, что не просто так, ради спортивногоинтереса, кралась за Гелием по лапшихинским закоулкам, и начала решительно сниматьс калитки ржавую проволочную петлю.

Если Влад здесь, она попросит его помочь выяснить у Эльдараподробности насчет вскрытия. Если Влада нет, она сошлется на него. Якобы онпросил Эльдара оказать своей знакомой всяческое содействие. Только еще надо,чтобы Эльдар был в состоянии такое содействие оказывать, а не лежал быгде-нибудь на диване или вовсе под столом в полной отключке!

Александра пошла по узенькой тропочке меж свежих сугробов,милосердно прикрывших убожество дворика, как вдруг что-то жестяно загрохотало,потом распахнулась дверь – и на крылечко выскочил Гелий.

Александра замерла, сконфуженно глядя на него, однако Гелийее не видел. Страшно бледный, с черными провалами вместо глаз, он схватился запокосившийся столбик крылечка, но не удержался на ногах и сполз на ступеньки.Александра увидела, как задергались его ноги в разношенных кроссовках, ипочему-то вспомнила, что вчера Гелий был обут в замшевые ботинки, которые снего неуклюже стаскивали друзья.

Это воспоминание вывело ее из ступора. Александра метнуласьк крыльцу, быстро повернула скорчившееся тело Гелия, прижала пальцы к шее,отметив, какая у него холодная, липкая от пота кожа. Ого, как скачет пульс!Зубы его скрежетали так, что вот-вот сотрется эмаль, голова билась о доски.

«Хоть бы язык не прокусил!» Она сорвала с шеи шарфик,проворно сложила его в несколько раз и, с силой надавив на сведенные судорогой,худые щеки Гелия, заставила его разжать рот. Просунула ткань меж зубов, имальчишка сразу вцепился в нее с такой силой, что на тонкой шерсти неминуемодолжны были остаться дырки. Да ладно!

Александра высвободила левую руку Гелия и, разжав ладонь,наступила на мизинец, на миг похолодев от мысли, что сейчас раздавит худоймальчишеский палец. Жуткое средство, и далеко не столь эффективное, как уверяютстарые знахарские книги, однако сейчас не было выбора. Или поможет, или… илинет.

Помогло! Сведенная судорогой шея медленно распрямилась,голова бессильно запрокинулась. Веки опустились на закатившиеся глаза. Ногиперестали колотить по ступенькам, тело обмякло. Зубы все еще сжимали шарф, нонабухшие на челюстях мышцы постепенно расслаблялись. Скоро можно будет убратьшарф, не боясь, что Гелий прикусит язык. Еще немножко…

Александра выдернула шарф, пропитавшийся слюной, и осторожно,уголком обтерла пену, выступившую на губах мальчика. Расстегнула на нем одежду,расшнуровала кроссовки. Снимать не стала: они были ему свободны, как и куртка.Наверное, и их у брата взял, свои-то ботинки остались в больнице.

Да, этот припадок куда сильнее вчерашнего. Если бы приятелиувидели Гелия в таком виде, то сразу поняли бы, что у него эпилепсия, а непросто обморок от слабости и недоедания!

Но сейчас-то он ведь должен был поесть на поминках! И чтоэто за жирное пятно проступает на куртке? Да у него в кармане большущий кусокпирога с мясом. Про запас прихватил? Или нес брату?

Ладно, это неважно. Другое важно – что случилось? ПочемуГелия скрутило так внезапно?

Впрочем, и с ответом на этот вопрос можно подождать. Сначаламальчишку надо согреть. И как можно скорее позвонить в «Скорую»!

Александра приподняла Гелия, но сразу поняла, что бесполезнои пытаться перенести его в дом. Худое тело налилось каменной тяжестью. Лучшеукрыть потеплее, что-нибудь подложить под него. Хотя если дома брат, вдвоем онисмогут его поднять и отнести на кровать.

Александра ринулась в темные, пропахшие сыростью сенцы.Оглушительно загрохотало ведро, которое она пнула сослепу. Наверное, егообрушил Гелий. Шепотом выругавшись, Александра подняла ведро и поставила на лавку.Потом ощупью нашарила дверь, которая своим ободранным обликом очень живонапомнила ей дверь птичек-старичков, соседей Влада, и потянула ее на себя.

– Эльдар! – крикнула встревоженно – и осеклась.

Он лежал на полу, прижавшись щекой к домотканой полосатойдорожке, кое-где исхоженной до дыр, и поза была настолько мучительная,изломанная, словно и его скрутил эпилептический припадок. Однако тело былонедвижимо, а откинутая в сторону рука сжимала смятую бумажную пачку, на которойбольшими синими буквами было написано «Сiль поваренна кам`яна». И все вокругбыло усыпано этой самой «сiлью», будто белым песком или крошками льда.