В предчувствии апокалипсиса - Валерий Сдобняков

В Нижнем очень сильная школа краеведения. Но она научная, сухая, безжизненная, безэмоциональная, я же воспринимаю город живым. И жутко по нему тоскую, когда куда-то надолго из него уезжаю.

Я всегда много путешествовал. Затем пришлось много ездить по республикам СССР в командировки от работы. Потом условия нашей новой жизни заставили заниматься предпринимательством в разных городах России – открывать там новое дело, офисы и т. д. И каждый раз, надолго уезжая из Нижнего, бы погода ни была, я хожу пешком по улицам и прощаюсь с городом. А потом вдалеке неимоверно тоскую о нём… и пишу о том, что меня с ним связывает, переношу на бумагу свою память. Конечно, о том, что я начал писать, я обязан Нижнему. Это бесспорно. Здесь были первые творческие искания, шаги, первые публикации рассказов в местных газетах. Но, главное – город имеет свою душу. Как-то около двух месяцев безвыездно проработал в Тюмени – городе неуютном и духовно, как мне показалось, грубом, жёстком. Оттуда сразу переехал в Ульяновск. И ещё только выйдя из вокзала, я словно окунулся совершенно в иную атмосферу, иное чувство. Словно прожив какое-то время в общежитии с чужими и грубыми людьми, я вдруг оказался в уютной знакомой квартире близких родственников. Если бы сам этого чувства не испытал, может быть, другому, расскажи он мне об этом, и не поверил. А так… вся моя творческая, духовная жизнь связана с этим городом. Мне кажется – и он это чувствует. Любовь у нас взаимная.

М. П. А как у вас возникла идея создания журнала «Вертикаль. XXI век»? Была ли острая необходимость в открытии нового литературного издания в вашей области, ведь на тот момент там уже существовали созданные Валерием Шамшуриным журналы «Нижний Новгород» и «Кириллица»?

B. C. А знаете, здесь нет никакой связи между существованием этих двух журналов и «Вертикали». Во всяком случае, внешней. Просто многие темы, мысли, переживания, в которых мне хотелось разобраться, по поводу которых поразмышлять, не находили заинтересованности у издателей и редакторов местных печатных изданий. В первую очередь это касается вопросов православия и влияния веры наших предков на русскую и мировую историю, искусство, творчество, самое бытие нации. Сам я окрестился довольно поздно, в 1986 г., хотя «рядом с храмом» оказался намного раньше. И окунувшись в философию, историю, культуру православия, был поражён тем значением, которое оно имеет в нашей жизни. Затем, через испытания, Господь привёл меня к истинной вере, открыв всю свободу и безграничность духовной жизни человека. Оттого наступило прозрение, появился новый взгляд на собственные поступки, переживания, появилось иное ощущение истории и творчества. Об этом хотелось говорить, писать – но оказалось, это крайне мало кому интересно. И тогда возникла дилемма – либо замкнуться в себе и писать, о чём думаешь, в стол, либо создавать свой журнал и посредством его искать единомышленников. В том, что они есть, я ни на минуту не сомневался. Поэтому первоначально альманах «Вертикаль» был обозначен как литературно-художественный православный. Конечно, я тогда не знал, что подобные издания уже существуют в других городах. Тут удивляться нечему. Единого информационного поля у нас нет, а духовно выживать как-то надо. Вот сами по себе, по отдельности, творческие люди и отвоёвывали для себя спасительные ниши в современном книгопечатании.

Мне хотелось на страницах «Вертикали» печатать произведения литераторов, учёных, искусствоведов и т. д. православного мировоззрения. Причём совершенно необязательно, чтобы о теме веры говорилось напрямую. Это мировоззрение просто должно было присутствовать в произведениях. И такие авторы постепенно начали появляться. К слову, большое спасибо Николаю Переяслову. Он дал возможность альманаху вздохнуть полной грудью, вывел его на общение со многими авторами, отметил его в своих обзорах. А ведь тут важна не похвала или хула, а то, что ещё какое-то количество людей о «Вертикали» узнали, прислали свои произведения, подружились с ним, вошли в круг его общения. Поэтому создание журнала – это духовная потребность высказываться и общаться с единомышленниками. Журнал «Нижний Новгород» задумывался изначально и существовал на протяжении всех лет, как это неоднократно подчёркивал его учредитель и издатель Владимир Седов, для развлекательного или занимательного чтения и, по большому счёту, какой-то серьёзной эстетической или идеологической концепции не имел. Седов всегда подчеркивал, что его издание вне религии, вне политики, вне национальности. Тогда спрашивается – для кого же этот журнал создавался? И хорошо, что со временем Валерий Шамшурин начал привлекать к сотрудничеству с ним авторов из патриотического крыла нашей литературы. Хотя до последнего номера православной тематики в нём так и не появилось. Поэтому те журналы шли своей творческой дорогой, мы – своей. Поначалу нас не очень любили, пророчили скорое закрытие, называли агрессивным, фашистским. Не шибко любят и сейчас, думаю, всё так же ждут закрытия. Но это искушение. Я понимаю, потому стараюсь идти дальше с твёрдым убеждением – если это дело нужное, Господь не оставит.

М. П. Кто вам помог начать новое дело, и сильно ли изменился состав редакции за прошедшие пять лет?

B. C. Если иметь в виду материальную сторону – то поначалу ничьей конкретной помощи не было. Но я был настолько убеждён, что найду людей, которые откликнутся на мою идеологию православной культуры, что действительно их отыскал и довольно быстро. Мне очень многие помогали – абсолютно безвозмездно. Я издавал журнал и бесплатно раздавал его в библиотеки и тем, кому он был интересен. Это не коммерческий проект, а, повторяюсь, идеологический. Это работа на идею, на благо своей страны.

А вот что касается изменения состава редакции, то тут были «неприятные моменты». Может быть, и не стоило бы об этом говорить сейчас. Хотя почему и не сказать. Ведь это наш путь, мы его прошли со всеми сложностями, обидами, потерями и приобретениями.

Из тех, с кем начинали, два человека ушли. Видимо, не совсем правильно они поняли цель издания. Оно не для утешения собственной гордыни, каких-то пусть и, может быть, закономерных амбиций. Наверное, я немного идеалист, но мне казалось раньше, да и кажется теперь, что если мы, любящие свою страну православные люди, объединимся, мы сможем очень многое. Но общее дело не может быть без личного, пусть и совсем небольшого самопожертвования. Мы жертвуем чем-то личным ради блага общего. Когда же вдруг узнаёшь, что тот, кто рядом с тобой твою жертвенность принимает как должное быть в его личных интересах – это расстраивает. Я пережил подобный момент и отошёл от дел альманаха на несколько месяцев, и тем самым чуть его не погубил. Потому что те, кто меня упрекал, что я всё делаю не так, сами ради общего дела и палец о палец не ударили. И тогда я понял – нечего на кого-то надеяться. Раз для тебя это важно – бери и делай. И мне стало легче. С тех пор и обиды ни на кого не держу, и не обращаю внимания на какие-то недовольства, шутки, осуждения. У меня свой путь, совершенно открытый. Им я иду и готов принять каждого, кто разделит вместе со мной труды по изданию. К тому же теперь и редакционный совет пополнился многими достойными именами.

М. П. Знаю, что к вам потянулись авторы со всей России – легко ли формировать редакционный портфель, и какой настрой преобладает в присылаемых произведениях?