Влиятельные семьи Англии. Как наживали состояния Коэны, Ротшильды, Голдсмиды, Монтефиоре, Сэмюэлы и Сассуны - Хаим Бермант

Приглашение, как позднее вспоминал Киш, «свалилось на меня как снег на голову». Он был типичным англичанином, колониалистом, не слишком-то дружелюбным, не любившим пустословия высоким худощавым мужчиной с беспокойным лицом и армейскими усами. Он не входил во Всемирную сионистскую организацию, однако трудность и размах задачи привлекали его. Он согласился и тут же взялся за дело с пылом, характерным для всех его занятий. Он выучил иврит, и подчиненные ему британцы, которые поначалу радостно встретили его как офицера и джентльмена, как своего, стали подозревать, что он «отуземился», и в какой-то степени так и было, но внутренние политические интриги в сионистской среде утомляли его, и, когда Вейцман ушел с поста в 1931 году, он тоже откланялся. Однако он полюбил Палестину и остался там и выстроил себе великолепную виллу на горе Кармель, глядящую на Хайфский залив.

С началом Второй мировой он вернулся в армию, дослужился до звания бригадира в качестве главного инженера при 8-й армии генерала Монтгомери и участвовал в планировании операции прорыва в Эль-Аламейне. В нем необыкновенная изобретательность сочеталась с редким профессиональным опытом. Монтгомери сказал, что он «лучший инженер, на которого только может надеяться армия». В апреле 1943 года, руководя операцией по разминированию в Триполитании, он подорвался на мине и погиб.

Моше Шарет, позднее первый министр иностранных дел Израиля, отдал ему дань памяти в Иерусалиме: «Мир праху твоему в чужой земле, еврейский солдат! Твое стойкое сердце билось ради освобождения Израиля. Ты всю жизнь положил на благо нашей Родины, и благодаря твоему труду и самопожертвованию твое имя вечно будет жить в памяти нашего народа».

На его мемориальной службе, состоявшейся через несколько дней, среди большого числа собравшихся присутствовал один коренастый человек в инвалидной коляске, у которого вся грудь была в медалях. Это был сэр Брюнель Коэн, майор Первой мировой, лишившийся обеих ног в бою.

Коэн происходил из семьи еврейских предпринимателей из Ливерпуля, основавшей сеть универмагов «Льюис». В его отце некий дух шоумена сочетался с деловой хваткой. Он доставил корабль Брюнеля «Грейт Истерн» вверх по Мерси, чтобы использовать в качестве плавучего торгового центра, и так увлекся им, что назвал сына в честь его инженера-строителя.

Майор Коэн стал членом парламента в 1918 году от партии тори от Фэрчайлдского отделения в Ливерпуле и активно участвовал в дебатах от имени военных инвалидов. Стойкость, с которой он справлялся со своей инвалидностью – до утраты ног он был опытным пловцом и каким-то образом сумел остаться таковым и после, – сама по себе служила поддержкой для инвалидов. Он суммировал свое мировоззрение в небольшой книге под названием «Считай, что тебе повезло». В инвалидности он видел вызов и состоял в правлении целого сонма организаций, которые помогали инвалидам занять полезное место в жизни. Его часто видели и приветствовали на ежегодных памятных парадах Ассоциации еврейских военных. В своем котелке, с длинным рядом медалей, армейскими усами, военной выправкой, он по-прежнему был майором до мозга костей, даже безногий в инвалидной коляске. В 1943 году его посвятили в рыцари за труд на благо инвалидов.

Сэр Брюнель был одним из немногих евреев-тори в палате общин, но некоторые его родственники были кандидатами от тори, а одним из самых настойчивых был его зять и племянник Гилберт Сэмюэл Эдгар, участвовавший в дополнительных выборах и общих выборах в 1945 году от Сметвика. Он, как тогда говорили, прошел «хорошую войну», даже две войны: служил в Королевской конной артиллерии в Первой мировой и командиром крыла Королевских ВВС во второй, но в Сметвике в то время либералы занимали слишком прочные позиции, и он проиграл оба раза.

Его отец Эдгар Сэмюэл родился в Ливерпуле в 1861 году и, решив, что Сэмюэлов и без него слишком много, поменял имя на Эдгара Сэмюэла Эдгара. Еще в молодости он стал партнером своей овдовевшей матери – владелицы небольшой ювелирной и часовой фирмы, открывшейся в 1863 году, и быстро превратил в нее крупнейшую сеть ювелирных магазинов в стране «Г. Сэмюэл и Кº». Гилберт Сэмюэл Эдгар был председателем правления сети с 1935 года.

Одним из крупнейших в «пристройке» был клан Уэйли, причем некоторые из них начинали жизнь под именем Леви, а другие – Шлосс. Шлоссам пришлось сменить фамилию из-за германофобии во время Первой мировой войны. Среди них был Дэвид Шлосс, бывший ученик Рагби и Балиол-колледжа и один из крупных чиновников казначейства к моменту начала войны. Он поступил в армию в 1916 году, оказался в Лондонскому полку и получил Военный крест за доблесть. После войны он вернулся в казначейство и в 1943 году получил рыцарское звание. После отставки в 1948 году он поступил в совет правления Ashanti Goldfields, International Paints и многих других компаний. Также он был директором Палестинской экономической корпорации и Объединенного банка Израиля.

Сэр Дэвид – внук профессора Джейкоба Уэйли, стал первым руководителем кафедры политэкономии в Университетском колледже, Лондон, и первым президентом Ассоциации английских евреев.

Видный синолог Артур Уэйли, умерший в 1966 году, был братом Дэвида. Он пришел бы в ужас от одного намека на то, что принадлежал к какому-то клану, поскольку всю жизнь был одиночкой. Хотя он жил в Блумсбери и изредка общался с некоторыми из тамошних видных фигур, таких как Ситвеллы, он не входил в блумсберийский высший свет. Он относился к обществу как к необязательной роскоши и, как правило, ограничивался самым необходимым. Один из учеников Уэйли вспоминает обед у него в доме: «Обед состоял из блюда с овощами, которые он приготовил сам, стакана воды и сырого яблока на каждого, которые мы съели прямо с кожурой».

Его глубокому эстетизму, писал Питер Квеннел[88], знакомый с ним под конец его жизни, «была свойственна нотка врожденного пуританства, возможно унаследованного им от своих набожных и трудолюбивых еврейских предков».

Хотя клан в целом отличался прижимистостью, пуританство Артура Уэйли выходило за обычные рамки, как, впрочем, и его таланты. Профессор Айвен Моррис, пожалуй его самый успешный ученик, называет его «гением».

Уэйли сам выучил китайский и японский, когда работал помощником хранителя в Британском музее. Хотя он формально не учился ни тому ни другому и никогда не был ни в Китае, ни в Японии, он стал главным комментатором китайской и японской литературы в западном мире. «Без книг Уэйли, – пишет профессор Моррис, – едва ли классическая литература Дальнего Востока стала бы таким важным элементом западного наследия».

«Пристройка» – весьма всеобъемлющее собрание, там постоянно натыкаешься на каких-нибудь неожиданных персонажей, например доктора Эрика Конрада, чей отец Эмиль Конрад был редактором венской «Нойе фрайе прессе» и начальником Герцля, когда шло дело Дрейфуса. Эрик, австрийский адвокат, прибыл в Великобританию в 1933 году. Он записался рядовым в саперно-строительные войска в самом начале войны, был переведен в разведку в 1944 году и прикомандирован к американской армии. Он получил американскую Бронзовую звезду за участие в захвате шербурского арсенала. В 1949 году он женился на Шейле Гренвилл, дочери достопочтенного Элси Монтегю и правнучке первого лорда Суэйтлинга.