Свет Старлинг - Виолетта Стим

– Дверь закрой, – попросил он, наверняка имея в виду, что Деми следует выйти и закрыть ее с той стороны.

Однако Деметра, кивнув, наоборот, прошла чуть дальше и плотно затворила дверь за собой. Она присела на диван, посмотрела на огонь в камине и вздохнула.

Дориан протянул ей бутылку виски. Сделав глоток, она перевела взгляд на него.

– Знаешь, почему я начал служить именно охотником? – спросил он, без особой заинтересованности в голосе. – Не пошел работать в Канцелярию магистра или куда-нибудь еще?

Деми покачала головой.

– Потому что только наград с выполненных заказов хватало, чтобы заплатить за обучение Дрейка и Моргана, – продолжил он. – После убийства матери отец не выделил на наше содержание ни чертова цента! Просто позволял оставаться жить в своих комнатах. Я содержал их! А этот маменькин сынок еще смеет устраивать подобные сцены!

– Но он же не знал, – попробовала хоть как-то оправдать Дрейка Деметра.

– И это стало его вечной отмазкой, – сквозь зубы выговорил Дориан.

– Теперь ему придется взглянуть правде в глаза, – заметила она. – Рубина сделала это из-за меня, чтобы выплеснуть злость и отомстить. Она считает, это я виновата в войне, из-за того, что вовремя ни о чем не рассказала и помешала им быть вместе. А тебя считает моим сообщником.

– Пусть считает меня злодеем, если хочет, – тихо сказал Дориан, не уточняя, о ком говорил – о Рубине или о Дрейке.

Деми отпила из бутылки еще немного.

Комната и в самом деле выглядела очень знакомой. И этот камин, и мягкий узорный ковер, устилающий паркет… Она была здесь будто бы в прошлой жизни. Во сне.

– Это ведь та самая комната, где мы… – начала она, но договаривать не стала – только протянула Дориану бутылку.

– Да, – коротко ответил он и сделал новый глоток.

– Кто бы мог подумать, что все так изменится, – протянула Деми. – Мне всегда было интересно – какой я представлялась тебе тогда? Под действием «Напитка другого лица»?

Дориан неожиданно усмехнулся и посмотрел на нее.

– Просто красивой девушкой с черными волосами и голубыми глазами, – проговорил он, чуть приближаясь и касаясь пряди ее растрепанных волос. – Слишком наглой для незнакомки и опрометчиво глупой, сующей свой хорошенький носик туда, куда не следует.

– Не самая приятная характеристика, – ответила Деметра и улыбнулась.

Задумавшись о чем-то, Дориан отодвинулся и отвел взгляд в сторону. Он вновь приложился к бутылке, на этот раз подольше.

– Я ждал тебя весь этот год, – проговорил он. – Как дурак представлял, что ты наконец все поймешь и придешь ко мне.

В этот момент он выглядел… потерянным.

Деми посмотрела на него, и сердце забилось сильнее. Он не знал о ее чувствах точно так же, как и она не знала о его.

– А я, – осторожно сказала Деметра, – весь этот год по тебе скучала.

Дориан посмотрел на нее в ответ, не поверив услышанному.

Протянув руку и проведя кончиками пальцев по его щеке, Деми поцеловала его.

Прижавшись ближе, он обхватил ее лицо ладонями. От него пахло кожей, виски и пролитой им кровью, и только возле самой шеи, ближе к мочке уха, пробивался тот самый аромат парфюма. Всегда один. Неповторимый.

То, что происходило между ними, было настоящим, горячим, искренним. Она ловила его губы своими. Задыхалась и пыталась ухватить воздух.

Дориан рванул назад ее куртку, обнажая плечи, затем полностью снимая и отбрасывая прочь. Руки его, проникнув под футболку, заскользили по животу и стали пробираться выше. Жар, следующий за его прикосновениями, становился нестерпимым. Ее щеки горели огнем.

Выгнувшись, Деми задрала футболку и сорвала ее с себя, оставшись в черном кружевном белье, специально подобранном под бальное платье. Губы Дориана коснулись шрама на ее горле, пальцы прошлись по мелким шрамам на руке и ребрах. Она не знала, какой выглядела для него сейчас – возможно, слишком тощей, бледной и угловатой… Не такой красивой, как в прошлый раз.

– Ты идеальна, – прошептал он, точно почувствовав ее смущение, и впился в губы новым поцелуем.

Он все еще был в своей куртке. Это казалось несправедливым. Деми хотела бы увидеть, сколько шрамов имелось у него. Хотела чувствовать не кожу его куртки, а его самого.

– Сними ее, – шепнула она, отрываясь от его губ. – Пожалуйста…

Дориан скинул куртку, снял футболку и, больше не отпуская Деметру ни на секунду, увлек за собой, вниз, на мягкий ворс ковра.

И вновь она видела перед собой горящие, совершенно дьявольские глаза, в которых отражался огонь из камина… Того самого камина, в той же комнате. Словно эти моменты не разделяла черта длиной в год, словно оба они слились воедино. Словно были вместе всегда.

А когда все закончилось и она вновь потянулась к его губам, то спросила:

– Мне ведь это не снится, правда?

– Определенно нет, – ответил Дориан, поглаживая ее по волосам.

Он взял бутылку виски, еще стоящую возле дивана, и сделал большой глоток. Деми откинулась на ковер, ощущая, как ворсинки прилипают к разгоряченной коже. Отвернувшись, она посмотрела на огонь. Ее не мучила совесть за содеянное, вовсе нет.

Совесть мучила ее за другое.

– Они окончательно откажутся от нас, если узнают, – пробормотала она.

Дориан усмехнулся и протянул бутылку ей, вынуждая сесть.

– Твоя старшая сестра и мой младший брат? – насмешливо уточнил он, наблюдая за тем, как она пьет. – Плевать на них.

– Рубина была права, я лицемерная идиотка, – сказала Деметра, облизывая горькие от виски губы. – Меня никто никогда не любил, даже мои родители… И когда Дрейк признался мне в любви, я…

– Растерялась? Поверила? Притворилась, что это может быть правдой? – понимающе спросил Дориан. – Мы все тогда были знакомы всего две недели. Не слишком ли короткий срок для таких громких слов?

– Но все же Дрейк решился, а ты не сказал ничего.

– Так вот чего ты добиваешься? – спросил он и рассмеялся. – Хочешь, чтобы я это произнес?

– Было бы неплохо, – с улыбкой протянула Деми, поставив бутылку на пол перед камином. – Учитывая то, что сейчас произошло.

Дориан только покачал головой.

– Со мной ничего не выйдет так просто, светлая, – ответил он, приблизившись. – Ты первая.

– Тебе так сложно признаться? – удивилась она, глядя в его серые глаза.

– Я хочу, чтобы сначала ты призналась сама себе, – серьезно проговорил он. – Не стоит начинать это, если сомневаешься.

– Я не сомневаюсь, – возразила Деметра. – Я люблю тебя, Дориан.

– Так и знал, – с дьявольской усмешкой сказал он и попытался отстраниться.

– Дориан! – возмутилась она, вновь притягивая его к себе.

Он провел пальцами по ее губам, потом прикоснулся к подбородку и зарылся носом