Перекресток времен. Бородатые боги - Андрей Захаров

Если боль сначала не чувствовалась, то теперь руки и ноги постоянно ныли. Ольховский даже испугался, что из-за стягивающих лиан они вообще не смогут работать. На следующем привале, ближе к вечеру, он попытался ими пошевелить и в качестве отчаянного шага протянул связанные руки к одному из присматривающих за пленниками дикарей. На удивление и к большой радости Александра, дикарь понял его. Достав небольшой обсидиановый нож, он легко перерезал лианы, связывающие руки и ноги Ольховского. При этом даже улыбнулся. Александр был в шоке. Получается, дикари уже не боялись, что он куда-то сбежит, и давали ему полную свободу действий. А куда бежать-то? Кругом дикая сельва! Оставалось одно – только ждать. Один не уйдешь. Рядом твои товарищи, которые, кстати, тоже начали оживать…

На следующий день Ольховский и другие пленники уже самостоятельно шли к неведомой им цели вслед за своими «хозяевами». На первый взгляд их никто не контролировал, но стоило одному из воинов-уанка ступить в сторону от тропы, как на его пути возникал невысокий дикарь, весь обвешанный зеленью. Ткнув небольшим дротиком в грудь пленника, он аккуратно направлял его «на путь истинный».

Таким образом в пути они провели три дня. На последнем ночлеге к ним присоединилась еще одна группа дикарей, ведущая троих воинов-диверсантов из группы Бажина. Ольховскому и Долматову удалось перекинуться несколькими фразами, пока их охранники отвлеклись.

– Саша, ты что-нибудь понимаешь? Почему нас не убили, как гуаро?

– А их всех убили, Пантелей Егорович? Я видел только двоих… – на вопрос Долматова тихо спросил Ольховский.

– Всех. Даже уже мертвым горло перерезали. Как говорил Олег Васильевич, контрольный дорез делали, – качнул головой Долматов. – Лично видел. Я сначала дернулся за автоматом, да мне в спину стрелу вогнали. Глаза видят, а ничем пошевелить не могу.

– Это яд. Парализующий. Но почему только нас, белых? А гуаро – резать? – не понял Ольховский.

– Гуаро – местные. А мы, белые – чужие. Интересно дикарям стало. Вот и оставили нас в живых, – просто ответил Долматов. – У нас так на границе было. Постоянно пшеки-поляки – контрабандисты лезли, уже надоели. А вот когда начала немчура попадаться, тогда интереснее стало! Что-то тут не так… Видно, нужны мы им, но для чего?

На четвертый день ступили на каменную тропу. Если до этого весь их отряд, состоящий из восьми пленников и четырех десятков дикарей (Ольховский успел пересчитать), передвигался только звериными тропами, то сейчас все походило на нормальную человеческую дорогу, выложенную в дремучих джунглях. В голове даже не появлялась мысль о побеге, хотя на ночевках была возможность об этом договориться. Все действовали словно зомби: нас гонят – мы идем. Но куда? А туда, куда нас гонят! Ощущение такое, словно ты и твои друзья по несчастью – стадо баранов, которое бредет под кнутом пастуха. Даже противно стало. Но при этом ничего сделать не можешь! Все желания как будто чем-то перекрыты. Карма, или как там Максим говорил… файлы закрылись – и все. Финита ля комедия! Сушите весла, мы приплыли, господа-товарищи!

А откуда здесь камни для тропы? В этих лесах нет камней, только в Андах! Но, судя по окружающей местности, флоре и фауне, с гор они уже давно спустились. Кругом одна низменность. И к тому же – болотистая. Разных гадов развелось в превеликом множестве, да и мошкара заела, спасу нет.

Наконец-то впереди показались стены древней крепости. Древней, потому что за ней никто не следил. Стены обветшали и частично разрушились. Все поросло травой и другой растительностью, через которую едва угадывались былые укрепления. Но, зайдя за крепостные стены, они увидели нечто…

– Настоящий город! – не удержался Ольховский.

– Прямо как Новоросск, когда мы туда пришли! – вторил ему Долматов.

В отличие от них оставленные в живых шестеро воинов-уанка только удивленно раскрывали рты. Такого они никогда не видели.

Куда ни посмотри – повсюду возвышались каменные строения, и не с одним, а с двумя или даже тремя этажами. Между домами проходили прямые улицы, имелись небольшие площади с действующими фонтанами посередине! Почти на каждом перекрестке стояли различные скульптуры, очень похожие на античные. Но все это ужасно заросло зеленью и было загажено птицами. Складывалось впечатление, что здесь когда-то жила развитая древняя цивилизация, но со временем она исчезла или деградировала. Пока их вели в центр города, почти из каждого дома, с каждого этажа, выглядывали дикари. Молодые и старые. Но они не кричали и не улюлюкали, а только молча смотрели, с удивлением и интересом.

А вот и широкая площадь. Это даже не площадь, а набережная! В центре города имелось довольно большое озеро, в котором, словно плавающий, находился остров с возвышающейся в центре пирамидой. Она была огромна, в несколько ярусов. Но это то, что сразу бросилось в глаза своим величием. На набережной новороссы увидели встречающую их делегацию. Это была верхушка местных дикарей. В отличие от простых воинов на них были одежды из шкур ягуаров, кайманов и других животных джунглей, а также яркие головные уборы из перьев птиц и золотые украшения. Правда, золотишко по виду было средненьким и не шло ни в какое сравнение даже с золотом уаминка или уанка. Кроме того, в нос каждого аборигена был вдет золотой кругляшок, похожий на древнюю монету. В зависимости от статуса он был большим или малым. Если окружавшие их дикари преклонили колено, то вожди только поклонились. Теперь Ольховский смог разглядеть этот народ без боевого камуфляжа. Все дикари были небольшого роста, худощавые, с кожей светло-кофейного цвета и каштановыми длинными волосами, заплетенными в косы. Но с европейскими чертами лица и серо-зелеными глазами! А у некоторых, особенно у верхушки, даже голубыми!

Переговорив о чем-то со старшим их отряда, вожди племени попытались задать пленникам несколько вопросов на незнакомом языке. Но никто из уанка, а также Ольховский и Долматов не поняли ни слова. Только у Александра возникло чувство, что он когда-то слышал подобные слова, но на каком языке и когда, он не смог вспомнить.

На этом их приключения не закончились. После короткого совещания вождей пленников сопроводили к набережной, где у причала стояло несколько больших плотов, собранных из крупных стволов деревьев. Подталкиваемые копьями, новороссы с уанка были вынуждены встать на плоты. Туда же погрузили несколько корзин с продуктами. Все вещи и оружие пленников остались у вождей. И вот плоты отчалили от берега. Что тут началось! Оказалось, что все озеро буквально кишит кайманами! Эти почти двухметровые рептилии с толстой панцирной кожей пытались залезть на плот, чтобы отхватить лакомый кусочек, да побольше! Только сноровка местных дикарей, сопровождающих плоты, спасла путешественников от участи быть съеденными. Хотя путешествие от набережной до острова с пирамидой заняло всего несколько минут, но это были самые жуткие минуты в их жизни. Сразу стало понятным, что с острова вплавь не убежишь: тебя обязательно сожрут!

– Храни меня Божья Матерь, Пресвятая Богородица! – перекрестился Ольховский. – Да что же это такое, Пантелей Егорович?! Нам теперь век куковать среди этих?!