Договор - Владимир Ящерицын

Радует одно: Дом ещё не взят и активно сопротивляется.

Из-за какого-то здания вне территории Дома выбегает дюжина атретасов и с ходу атакуют меня. О мою защиту ударяется несколько арбалетных стрел и пара несильных заклинаний. Это было бессмысленно. Что ж, стреляют по мне – значит, враги. Смешиваю Тьму и Огонь и выплёскиваю протосилу. Вырвавшееся «Багровое пламя» заливает вражеский отряд, не оставляя от них даже праха. Я обрываю подпитку маной, но алое пламя задевает стоящие рядом с местом их гибели пятиэтажные каменные здания, и, не выдержав, они обрушиваются прямо в не успевшие исчезнуть алые огоньки эманации протосилы. Эффект более чем неожидан: здания взрываются, разбросав горящие обломки во все стороны. Осознав, что мне-то на них чихать, а вот жрицам Тиалин может стать очень несладко, я прикрываю их и площадку перед порталом большим плоским щитом Тьмы. Как оказалось, не зря – тут же в него врезается пара угловатых обломков размером с небольшую машину. Всё вокруг заволакивает густым облаком пыли. Возникает затишье: ни мы не видим врага, ни они – нас.

Внизу начинают прибывать вампиры, и среди первых из портала вылетает княгиня. Кричу ей:

– Как поднимется пыль, начинай брать под контроль плац и оказывать помощь нашим раненым.

И разгораюсь намного сильнее и ярче. Воздух подтягивается ко мне, и разогретая пыль поднимается, открывая нам картину учинённого мной разгрома.

Надо мной поднимается большое облако горячей пыли, собравшееся в медленно вращающееся вихревое кольцо. От трёх взорвавшихся зданий не осталось ничего, кроме дыр в земле, бывших совсем недавно подвальными помещениями, с которых взрывом содрало потолки. Соседние здания выглядели не самым лучшим образом: потрескавшиеся, посечённые стены и огромные дыры, пробитые обломками. И везде вперемешку валяются тела как наших, так и чужих атретасов.

Вместе с этим приходит осознание, что мы находимся как раз посередине внешнего плаца. А солдаты Тиалин используют в качестве укрытий разбросанные вокруг обломки каменных плит, служивших в прошлом главными воротами.

В этой части Дома я был лишь раз в раннем детстве, и то, что помнил, слабо стыковалось с теми развалинами и воронками, лежащими подо мной.

Снизу раздались громкие команды Эйрин своим вампирам:

– Рассредоточиться и выбить врага из тех зданий!

И как будто это послужило сигналом для атаки на нас.

Казалось, из каждого окна или щели уцелевших строений по нас стали стрелять арбалеты. Маленькие болты, попадая в камни, разлетались в мелкую шрапнель.

Сформировав десяток сгустков «Багрового пламени», я выпускаю их все в окна строений, откуда по нас стреляют. Внутренние взрывы заставили сложиться здания внутрь, погребая под обломками вражеских солдат.

Неподвижно стоявший драколич развернулся и, резво подскочив к одному из зданий, на крыше которого мелькнуло несколько фигур, залил его всё своим выдохом. Спустя секунду оно обрушилось, подняв огромную тучу заряженной Смертью пыли, скрывшую внутри себя чёрно-золотое чудовище. Но драколич был в нём совсем недолго: мощный взмах крыльев – и пыль уже выпустила его из себя, понёсшись в глубь города. Туче удалось продвинуться совсем недалеко: создав область полного разрушения длиной около километра, она неожиданно натолкнулась на огромный купол вражеской защиты и осыпалась на землю безвредной пылью. Драколич изогнул шею и снова залил обломки и мусор маной Смерти. Выпрямившись и замерев на мгновение, он со всей силы взмахнул своими немалыми крыльями. Образовавшийся сильнейший порыв ветра поднял в воздух невероятно огромную тучу праха, которая, перемешавшись с выдохом, ещё раз врезалась на этот раз в чётко проявившийся купол защиты. Но тем не менее с тем же результатом. Драколич издал яростное шипение и сорвался с места, но в него тут же врезалась толстая ветвистая молния красно-белого цвета. Эффект вражеского заклинания невероятен – возникло впечатление, что невидимый гигант отбросил в сторону моё чудовище, словно какую-то зарвавшуюся шавку. Драколич, сопровождаемый волной пыли, мусора и обломков, лишь немного не докатился до наших позиций. Когда огромное тело остановилось, я увидел в его груди огромную дыру, из которой, словно кровь, вовсю хлестала серая мана Смерти. Сквозь рану я вижу, что источник драколича вроде не повреждён. Хорошо, что драколич при движении создал перед собой почти трёхметровый вал обломков, который, замерев, удачно отгородил нас от истекающей из раны маны, которая уже образовала небольшое озерцо. Ибо могло стать совсем плохо – мана залила бы портал, и выпрыгивающие из него солдаты оказывались бы сразу на том свете. Ощущение драколича в моём разуме практически исчезает.

Перевожу взгляд на купол и чувствую, как меня начинает заполнять ярость. Практически без перехода создав двойной огнешар из «Багрового пламени», я швыряю его по высокой дуге во вражескую защиту. Алая вспышка. Но средоточие моей протосилы оказалось бессильно. Я недовольно рыкнул, вторя фениксу. В голову пришла мысль, что Аэриснитари в бытность верной служанкой иллитидов тоже без проблем защищалась от подобных атак.

Я спускаюсь ниже и кричу атретасам:

– Косу! Бросьте мне косу!

Они поднимают голову, и в следующее мгновение меня словно ударяют молотом по левой руке. Я вижу, как от яркой вспышки закрываются руками атретасы и вампиры. Они все начинают сдвигаться влево, и, только когда я врезаюсь в какое-то здание, до меня доходит, что это меня ударом чужого заклинания отшвырнуло в сторону, причём с такой силой, что мои крылья исчезают, напоследок защитив меня от смерти, а я, выбив кирпичи, падаю на пол и, кувыркаясь, проезжаю по длинному широкому коридору до его конца.

Когда мир останавливает своё беспорядочное вращение, я осознаю, что дышится мне очень тяжело. В голове мутилось, и мне удалось создать простейшее заклинание «лечения» лишь с третьей попытки. Когда сознание немного прояснилось, я сотворил уже намного более сильное заклинание – «исцеление». В груди пару раз хрустнуло – сломанные ребра стали на место, и сразу стало легче дышать. Попытавшись опереться руками о пол, я обнаружил, что вместо кисти левой руки у меня какие-то страшные лохмотья. Рана уже практически закрылась, но из неё торчит длинный обломок лучевой кости. И сразу от увиденного на меня навалилась боль. Часто задышав, я попытался вспомнить хоть какое-нибудь заклинание для её подавления.

Рядом что-то звякнуло, и меня хлестнуло по лицу чем-то острым. Обильно потёкшая кровь и ещё один источник боли, на этот раз очень острой, вернули меня в реальный мир. Подняв глаза, я увидел атретаса со знаком Кхитана на плече – он торопливо взводил маленький арбалет. Бросить в меня один из метательных ножей, во множестве висящих на его перевязи, в голову ему не пришло. «Выдох дракона» вырвался из моей руки и прокатился по коридору, охватив его фигуру огненным саваном. Солдат громко закричал и, начав биться о стены, инстинктивно пытаясь сбить пламя, свалился на пол, перекатываясь на нём.

Ярость дала мне силы подняться. Оперевшись правой рукой о стену, я двинулся по коридору к пролому. С каждым шагом моё самочувствие улучшалось.