Конфронтация - Владимир Владимирович Ящерицын

сводного отряда. Арьергардом наших войск стала оставшаяся половина отряда солдат Серх.

Поначалу, когда мы двигались по лесной дороге, все было отлично. Проблемы начались тогда, когда мы достигли выжженной нашей битвой с архимагистром и его отрядом пустоши – верхний слой почвы был прокален и даже оплавлен. Все бы ладно, но на этой поверхности встречались ямы, каверны, воронки, а учитывая слой почти воздушного серого пепла, присыпавшего все это словно снегом… В общем, повозки, когда они проваливались, приходилось часто выталкивать даже магически. В конце концов, это всем надоело, и мы просто стали чистить поверхность порядком поврежденной дороги от золы и праха заклинаниями. Это не была такая уж панацея, но, по крайней мере, неожиданностей больше не было. Место непосредственной битвы с архимагистром пришлось объезжать по большой дуге относительно ровной земли: уж очень та зона была сильно обезображена огромными воронками и настоящим холмом обожженной земли, оставшейся от голема.

Дальше пошло легче, и совсем скоро мы выбрались на опаленный тракт. Тут нас подстерегала неприятная неожиданность: какой-то обычный торговый караван был захвачен «Огненным штормом» прямо на дороге. То, что мое заклинание было уже порядком ослабевшее, на его судьбу практически не повлияло.

Жуткое зрелище. Обугленные тягловые быки, полусгоревший десяток повозок и мертвые, опаленные бешеным порывом яростного пламени, тела людей. Порыв стихии, очевидно, был все еще настолько сильным, что некоторые фургоны были перевернуты, а несгоревший товар и скарб был растянут на многие метры в противоположную сторону от удара. Смерть некоторых была довольно мучительна: кто-то полз, кто-то пытался забиться в щели между повозками. Но спасения не было нигде – у «Огненного шторма» есть очень неприятная особенность: его порыв, ослабевая, как бы растягивается в толщину. Выдержать секунд тридцать-сорок в сплошном потоке огненной стихии, похоже, не смог никто…

Нет, мне было не совсем уж все равно, но, положа руку на сердце, чьи жизни мне ближе? Меня и моих солдат или случайных гражданских?

Некоторые из гвардейцев Джер все же попытались поискать выживших, но безуспешно: если кто и пережил удар, то за прошедшие сутки умер от ожогов.

Останавливаться надолго мы не стали и продолжили двигаться. Увиденное сильно впечатлило Джер, и она связалась со своим начальством, сообщая о происшествии.

Честно говоря, подумав, я начал сомневаться, что это были случайные торговцы: из-за близости к Ишерскому лесу данный тракт был не то что бы заброшен, но караваны тут двигались очень редко, предпочитая сделать большой крюк, чем нанимать большую охрану. Как доказательство этой теории я увидел одно из тел, одетое в опаленную одежду цветов Таунри. Разложив свою адамантовую косу, я перевернул тело и понял, что был прав.

Еще через десять минут нашего неторопливого движения мы выбрались за пределы пепелища.

Быстро темнело, и светлые эльдары установили на телегах магические светильники. Контраст между светом и тьмой был достаточно неприятен, чтобы Иситес и Эйрин со своими солдатами покинули освещенную область. Что касается нас – произошло полное разделение на людей, которые притормозили, приблизились к головной телеге, и темных эльдар, со мной во главе, ушедших в еще больший отрыв.

Практически без происшествий мы двигались всю ночь.

Когда-то давно этот путь был очень оживленным. За этот факт говорили встречающиеся через два-три километра круглые полянки, на которых должны были останавливаться на ночь караваны. Сейчас они сильно заросли, и было видно, что на них не заезжали уже долгое время.

Двигались мы довольно быстро, но лишь под утро выехали на дорогу, идущую к Ралтону.

А вот здесь отличия были видны сразу – на следующей же стоянке разведка обнаружила торговый караван.

Короткая команда «Готовность!», и рядом со мной появилась Высшая жрица из отряда Иситес. На древке тонкого копья развевалось на всю длину знамя И’си’тор.

Разведка, будучи незамеченной, пролетела мимо стоянки дальше, а вот авагарду предстояло обозначить свое присутствие и морально подготовить охрану торговцев к проходу нашего каравана.

Я со знаменосцем приблизились к полянке, ярко освещенной кострами, и мягко вступили в зону оранжевого света.

Караван был довольно небольшим – всего семь телег и два костра. Возле каждого сидело по паре часовых. Как ни удивительно, но в этот утренний час они не дремали, хоть и не сразу заметили нас. Тем не менее они поначалу не поверили, что мы настоящие: двое усиленно терли глаза, а один щипал себя за руку.

Знаменосец минуту помахала нашим знаменем перед ними, и мы отправились дальше.

Эта процедура повторялась на каждой занятой стоянке, мимо которой мы проезжали. Как объяснила мне Высшая жрица, демонстрируя знамя, мы как бы говорим: «Все, что вы видите – не вашего ума дело. Не лезьте и вас не тронут».

Вот и рассвет. Светило стало медленно выкатываться над горизонтом, освещая степные пейзажи. Меня белый свет раздражал неимоверно – хотелось убивать и разрушать. Время от времени я ловил себя на том, что ожесточенно скриплю зубами.

Похоже, свет был не одному мне неприятен, да и хисны стали показывать признаки усталости. В связи со всем этим был объявлен большой привал.

На одну из стоянок выкатили телеги, и вокруг организовали полноценный лагерь с большим магическим куполом. На отдых нам дали лишь два часа. Напоив и накормив Мисса, я быстро обслужил его и уложил спать.

Лично я практически не устал: двигались мы довольно медленно и по ровной дороге. Я был не один такой – лишь разведка замоталась в черные плащи и дремала возле своих пантер. Все остальные негромко разговаривали со своими командирами, чистили оружие, разминались…

Освободившееся время я решил потратить на медитацию и, усевшись по-турецки на землю между лап Мисса, погрузился в свой магический дар.

Из глубин моего магического потенциала меня вырвал чей-то знакомый голос.

– Простите меня…

Я открыл глаза и поднял взгляд на Джер де Таунрилл. Чего хоть ей от меня нужно? Магиня неуверенно переминалась с ноги на ногу под испытывающим взглядом стоящего рядом с ней вампира. Я бы попытался улыбнуться, но мое лицо было сковано алой маской.

– Я вас внимательно слушаю.

– У меня просьба.

Вздохнув, я откинулся назад, оперевшись спиной о мягкий живот пантеры.

– Говорите.

Она собралась с духом и выпалила:

– Прошу вас проявить милосердие к не замешанным в преступлениях членам рода Таунри. Хотя бы не убивайте детей.

Я поджал губы и, немного помолчав, заговорил:

– Вы должны осознавать, что Ларс де Таунри уже довольно долгое время мертв. Но он, как гангрена, начал тянуть за собой в могилу все свое окружение, включая обычных солдат. Я думаю, большинство