Осеннее равноденствие - Влада Ольховская

– Не обязательно. И стандартные анализы крови тоже не всегда выявляют источник проблемы. Иногда нужны специализированные анализы, но для начала требуется, чтобы кто-то их назначил. Именно поэтому грамотное долгосрочное отравление – самый надежный метод убийства. Оно ввергает человека в некое подобие хронической болезни, и постепенно все его окружение свыкается с мыслью, что он умирает по необъяснимому капризу природы. Просто не все убийцы могут себе такое позволить.

– Ты жуткий, ты ведь знаешь об этом? – угрюмо поинтересовался Гарик. – Как Таиса с тобой спит – вообще не понимаю!

Похоже, он оправился от эмоционального удара, которым стали для него откровения Сони, и возвращался к привычному образу. Не вовремя – сейчас это раздражало даже больше, чем обычно. Память немилосердно подкинула образы, от которых Матвей давно уже отворачивался: темная лестница, девушка, подошедшая опасно близко, ее вопрос, его ответ… То, что она не отвернулась от него, и то, что он хотел сделать, да так и не сделал.

Именно это болтовня Гарика вытаскивала на поверхность, хотя сам Гарик вряд ли осознавал свою возросшую вредоносность.

– Думай о деле, – жестко велел Матвей.

– Я бы и рад, да ничего не придумывается! Вот ты хотя бы догадываешься, чем можно отравить человека, чтоб с ним такое случилось?

– Не просто догадываюсь, а могу предположить с высокой долей вероятности. Ртутью.

– Чего? Это как? Хотя процесс побоку, меня больше метод интересует. Как она это провернула, если Соня строго следила за продуктами? Версию с ведьмой я пока не рассматриваю – но уже морально готов!

– К версии с ведьмой не готов я. А отравление ртутью возможно и через кожу. Я не сомневаюсь: сразу после того, как Соню переселили из квартиры матери в интернат, Алена наведалась туда лично, забрала всю косметику Киры, и больше эти банки никто никогда не видел.

Матвей не мог гарантировать, что все было именно так, но версия выстраивалась вполне логичная. Из слов Сони было понятно, что ее мать с готовностью экономила в первую очередь на себе, жертвовала собственным комфортом. При этом Кира, старшая из сестер, с подобным образом жизни не могла не столкнуться с ранними признаками старения. Да, она всегда ставила дочь на первое место в своей жизни. Но она все равно смотрела в зеркало – и все равно проходила через определенный кризис.

При таком раскладе было вполне естественно, когда Алена дарила ей то, что Кира не купила бы себе сама. Дорогую косметику, например, причем уже вскрытую, без заводской пленки. Объяснение напрашивалось само собой: это для того, чтобы Кира не продала подарок, а действительно воспользовалась им! Кира сестре верила, ничего не подозревала, она была благодарна, такой жест лишь укреплял ее убежденность в том, что Алена – не просто родственница, это лучшая подруга, достойная абсолютного доверия.

Но если Матвей угадал верно и для отравления действительно использовалась ртуть, ситуация оказалась еще печальней. Для такого серьезного воздействия через косметику не хватило бы года. Кире пришлось бы вводить через кожу яд лет пять, чтобы ртуть в организме постепенно накапливалась. Когда же она заговорила о продаже фирмы для получения денег на лечение, Алена просто увеличила дозу, чтобы результат проявился побыстрее, и за год все решилось. Так что Кира никак не подтолкнула сестру к преступлению, приговор ей был давно вынесен – пожалуй, в момент, когда она отказалась полностью переписать свою часть наследства на сестру. И тут еще большой вопрос, как именно умер их отец, совсем еще не старый мужчина…

Алена хотела контролировать все на свете, включая людей рядом с ней. Она заметила, что сестра уже серьезно больна. Она вызвала Киру на встречу в плохую погоду, зная, что та обязательно сядет за руль. Была ли она уверена, что Кира сразу разобьется? Нет. Но сестре пришлось бы дважды рискнуть жизнью – по пути туда и обратно. Если бы это не принесло должного результата, Алена просто придумывала бы новые способы усадить ее за руль. Однако все получилось сразу, и младшая сестра попросту отпраздновала легкую победу. Конечно, теперь на долю Киры в семейском наследстве могла претендовать Соня. Но Алена прекрасно понимала, что раздавленная горем девочка-инвалид проблемой для нее не станет.

Пока Матвей размышлял об этом, к ним вернулась Таиса, печальная и уставшая настолько, будто этот разговор длился десять лет, а не какой-то час.

– Сегодня позвоню Жене, – тихо сказала она. – Ну, это моя сестра… Спрошу, можно ли Соне какого-нибудь куратора назначить, а еще лучше – личного психолога… Нельзя же так!

– Если мы отправим ее тетушку ватники шить, Соня станет единственной наследницей семейного капитала, – подсказал Гарик. – Ее жизнь по-любому изменится. Но не будем опережать события и вернемся к расследованию.

– А для расследования я принесла еще две новости: важную и очень важную. С какой начать?

– Попробуй произнести две одновременно, – предложил Гарик.

– Рада, что хоть кому-то весело…

– А ты не вноси в беседу элемент игры – и мой внутренний ребенок не проснется!

– Ближе к делу, – поторопил Матвей.

– Тогда вот важная новость: Алена активно насела на сестру после того, как ушел муж Киры. Причем он не просто ушел, он реально пропал! Соня сказала, что у нее с отцом всегда были очень близкие, доверительные отношения. Она до сих пор не верит, что он мог просто исчезнуть, да еще так, что аж телефонный номер сменил! Она пыталась доказать это матери, и Кира даже забеспокоилась в какой-то момент… Но угадайте, что произошло после этого?

– Из неведомых глубин вылезла Алена и накапала сестре на мозги, – отозвался Гарик.

– Вот именно! Алена убедила Киру, что муж ее предал и искать его не нужно. А Кира была уязвима с самого начала, она предпочла довериться сестре… Видите, что произошло? Алене хотелось контролировать всё и всех, ну и она определенно справилась! А мы как раз искали монстра контроля.

– Это была просто важная новость, – напомнил Гарик. – А очень важная тогда какая?

– Весьма… неожиданная. И, на мой взгляд, определяющая для нас все. Знаете, что сделали с телом Киры после смерти?

– Каковы шансы, что реально знаем?

– Никаких, я и сама не знала, – кивнула Таиса. – Да и не интересовалась… Мне казалось, что все понятно: извлекли из автомобиля, похоронили, скорее всего, рядом с родителями… Какие еще варианты?

– А на самом деле?

– А на самом деле Алена приказала останки кремировать. Урну с прахом она привезла в собственный дом, там до сих пор и хранит – видимо, именно тогда ей очень уж понравилось