Имяхранитель - Азамат Козаев

– Все в порядке Фокл, это ко мне.

Швейцар поклонился и засеменил к лестнице.

– Входите, комиссар, только ничему не удивляйтесь. Сейчас не самое подходящее время для приборки.

Диогенус, поджав губы, переступил порог.

– Ступайте на кухню. Там безопасно.

Дознаватель удивленно вскинул брови и, проходя длинным коридором на кухню, бросил цепкий взгляд в комнаты и ванную.

– Если за беспорядок еще не забирают в полицию, уберусь я, пожалуй, завтра, – буркнул Иван.

– Вы чем-то раздражены? – усмехнулся Диогенус. – Не мой ли визит тому причиной?

– Ваш, – кивнул Иван, морщась. – Но не обращайте внимания. Со сна я раздражителен и брюзглив. Искренне считаю всех гостей непрошеными, и мне не хватает такта это скрыть. После работы я всегда такой.

– Работали?

– Минуло полнолуние, горячая пора. Сказать по чести, уже и забыл, когда спокойно любовался полной луной.

– Вы на пике популярности. Не простаиваете. Я навел справки. Очередь на вас длиною до императорского дворца.

– Вот оно, бремя славы. – Иван показал на опухшие со сна глаза. – Кофе?

– Пожалуй. Однако, напрасно корите себя за вспыльчивость. У вас на кухне рассиживается полицейский дознаватель, а вы не отпускаете любопытство на волю. Так и не спросите, что мне нужно?

– Сами скажете, – пробурчал Иван, колдуя с джезвой на огне. – Вку сите отменного кофе, подобреете душой и скажете.

Диогенус усмехнулся и умолк. Пока обломок варил кофе, комиссар пытливо осмотрел кухню. На мгновение его взгляд задержался на руках Ивана, и даже потолок с двумя гекконами не остался без внимания.

– Не стану разочаровывать, – усмехнулся Иван, наполнив чашку комиссара. – Спрошу. Так что же привело ко мне полицию? Вскрылись новые подробности?

– Отменно! – Комиссар закатил глаза. – Кофе отменно хорош! Чудный рецепт, не поделитесь? Я на глазах добрею и готов начать серьезный разговор.

– Рецепт, говорите… – Иван подвигал челюстью и помрачнел. – Пожалуй, не скажу. Носителей этого рецепта ждет страшный конец. Сначала Мария, когда-нибудь горги прикончат меня… Вы суеверны?

– Отчасти. А что?

– Ваш кофе стынет. Так что за дело?

– Заинтриговали, чего и говорить, однако рецепта кофе больше не попрошу. Я еще нужен обществу и моему императору. А дело, собственно, вот в чем. Не далее как этим утром случился неприятный инцидент, повлекший за собой тяжелые увечья для одного гражданина.

– И вы хотите знать, где этим утром был я?

– Не стану скрывать, и это тоже. Но такую чудную припухлость лица иначе как многочасовым сном не наработаешь. На ваш счет я спокоен. Но для пущей уверенности позвольте прояснить детали?

– Рад помочь, – бросил Иван.

– Разрешите закурить? Табак мне возят с Ипифиса. Душевный табачок, не находите?

– В табаке я полный профан. Не отличу запах дегтярного масла от аромата вашего душевного табака. Но курите, прошу вас. После кофе некоторые находят удовольствие в курении, знаю. Для гостей у меня имеется пепельница.

Диогенус с видимым удовольствием набил трубку, приминая табак крепкими пальцами. Запалил ее и с наслаждением затянулся. Даже глаза от удовольствия зажмурил.

– Так вот, хотел прояснить, откуда у вас на руках свежие царапины, в ванной лежит ком окровавленной одежды, а в прихожей на циновке несколько пятен свежей крови.

– Старых уже не видать? – усмехнулся Иван. – Затерлись, наверное.

– Вот как? – воодушевился дознаватель, выпуская к потолку клуб сизого дыма. – Поподробнее, пожалуйста, о следах крови в квартире. И о старых пятнах, в частности!

– Горги, – пояснил Иван. – Кусаются, твари. Редко когда целым ухожу. Вот вам и пятна на циновке, вот вам окровавленная одежда и раны на руках. Этой ночью порвали меня малость. Вопрос разрешите?

– Пожалуйста.

– Это ведь не простой инцидент? Вы что-то подозреваете?

Диогенус поджал губы, свел брови к переносице. В темных, очень глубоко посаженных глазах, что-то мрачно сверкнуло.

– Сегодня утром в госпиталь, которому покровительствует храм Цапель, с тяжелыми травмами попал некий гражданин. Я, может быть, и не обратил на этот случай особого внимания, если бы…

Иван вопросительно поднял брови.

– …если бы этим гражданином не оказался опять имяхранитель. Некто Октит Гай Урсус. Вы знали его?

Иван поджал губы. Это перестает быть смешным. Исподлобья взглянул на комиссара и неожиданно для себя самого спросил:

– А кто сломал вам нос, дражайший Диогенус?

– Первый раз или второй?

– Оба раза.

– Мой нос лишил девственности пьяный делец на базаре. Как и положено в таких случаях, я пустил кровь, просто ручей крови. Отправился тогда брать подлеца за контрабанду. И взял. Второй раз отличился кто-то из заговорщиков семь лет назад. Вы, должно быть, помните ту заварушку с великим принцем Платоном Ромасом? Так вот, сам не ожидал, что окажусь в гуще событий. У Ромаса обнаружилась целая шайка сообщников. Кто-то из них в суматохе угостил меня сапогом в лицо. Я удовлетворил ваше любопытство?

– Вполне.

– Удовлетворите и вы мое. Октит Гай Урсус. Вам знаком этот человек?

– Да. Не самый последний профессионал. Звезд с неба не хватает, семи пядей во лбу никогда не был и не будет. Но там, где иной берет умом, этот брал интуицией и силой. Жуткий человечище. Просто жуткий.

– Согласен, – усмехнулся Диогенус. – На медведя он похож гораздо больше, чем на человека. Несчастные Цапли втроем делают ему перевязки. Две подпирают с боков, чтобы не завалился обратно на кровать, третья собственно перевязывает. Но вам, Иван, он вполне по силам.

– Если напрягусь, может быть, – пожал плечами обломок. – Но я никаким боком…

– Знаю. Говорю просто, из соревновательного интереса. Вы любите спортивные единоборства?

– Мне их в жизни хватает, – ухмыльнулся Иван и воздел руки со свежими ранами на запястьях и предплечьях.

– А я люблю бокс и борьбу. И слежу по мере сил и возможности.

Диогенус выколотил трубку о пепельницу, услужливо подставленную Иваном, взглянул на часы и засобирался.

– Мне пора. Дела, знаете ли. Еще раз повторюсь: не путайтесь под ногами. А кофе был великолепен. И отчего-то мне кажется, что я еще попробую ваш чудесный напиток. Счастливо оставаться. Берегитесь несчастных случаев.

Иван кивнул и лишь одними губами прошептал: «Тот не путается под ногами, кто впереди идет».

– Вы что-то сказали?

– Просто пообещал не путаться под ногами.