Дети Силаны. Натянутая паутина. Том 2 - Илья Крымов

– Как прошло? – спросил Золан эл’Ча, который ждал нас, прислонившись задом к стимеру и куря сигарету.

– Нормально, – ответил я, приподнимая цилиндр в приветствии. – Спасибо, что помог им скоординироваться и связаться со мной. Ты оказал империи неоценимую услугу.

– Я только тем и занимаюсь, что оказываю услуги, дружище! – ответил он чуть более радостно, нежели чувствовал на самом деле.

– Ты получил мою весточку?

– Получил. Значит, Доктор наконец объявился?

– Почти уверен, что так. Он хотел наложить свои лапы на сердце Дракона Времени, нанял для этого пайшоаньцев, но они оплошали.

– Корпус советников уже осведомлен, мы копаем в этом направлении, но ты знаешь, как трудно обнаружить даже стылый след этой твари.

– Знаю, конечно, – ответил я. – Столько сил Имперры бросил на это в свое время, а толку никакого.

Мы немного помолчали, прислушиваясь к ночи.

– Куда сейчас?

– Сейчас? – Я бросил в салон трость и снял головной убор, но остановился, раздумывая. – Пожалуй, закончу последнее дельце и отправлюсь на отдых. Нужно подлечить нервы. Полагаю, лучшего местечка, чем замок Урбен, не найти, особенно в это время года.

– Угу, – уже совсем невесело кивнул эл’Ча. – Значит, уезжаешь.

– Да.

– А с Инчем попрощался?

– Хм, нет, не хочу мешать ему. Инчиваль сейчас слишком занят, он на южных морях… и это хорошо, очень хорошо.

– А Ив? С ней ты не хочешь попрощаться?

– Ив… – больно кольнуло в сердце, – передай ей, что… передай, что лишь она в годы моего одинокого детства делала эту жизнь выносимой. Никогда я не смог бы отплатить ей сполна. Передашь?

– Передам.

– Спасибо, Золан.

Я уже почти сел в стимер, но он вновь остановил меня.

– Скажу честно, Бри, когда я связывался с тобой от их имени, я немного боялся, что ты примешь их предложение и начнешь борьбу за власть. Но вместо этого ты позволил отстранить себя от Имперры, от всего, что создавал. Ответь мне, почему?

– Как это почему? – удивился я. – Такова воля Императора, которая, я должен признать, вполне разумна. Имперра, какой я ее создал, была временной мерой, Золан. Она отслужила свое, эпоха правления страхом окончена, новое поколение принесет новые решения, и начнется эпоха развития, веры, гордости и верности. В этой эпохе старая Имперра стала бы гирей на ноге Мескии. Я этого не хочу, ибо не враг я Императору своему.

– Да… но они же повесят на тебя всех люпсов. Ты понимаешь, что они засудят тебя и посадят в Череп-На-Костях до конца жизни? Тебе ведь всего пятьдесят пять, ты молодой тэнкрис, полный сил и желания сражаться свирепый тигр! Неужели ты дашь им так поступить?

Я вздохнул и впервые в жизни позволил себе похлопать странного тана по плечу.

– Твоя забота трогательна, Золан. Скажу тебе по секрету, за эти годы я сотворил множество ужасных дел, за которые достоин и худшей участи. Я был мастером темных дел, не забывай. К тому же сейчас я не то что свирепым тигром, я даже свирепым хомяком себя уже не чувствую. Все, что у меня есть теперь, – это усталость и пара незаконченных дел, которые больше не могут ждать. Пожалуйста, передай Ив, что я люблю ее всей душой, и позаботься о ней. Несмотря на то что ты всегда раздражал меня как личность, я знал, что тебе можно верить. Прощай.

Наконец-то я смог усесться в стимер, и уже когда мы отъезжали, позади раздался полный искреннего неверия возглас:

– Постой! Я что, раздражал тебя?!

У меня действительно сохранилась пара неоконченных дел, одно из которых я еще был в силах завершить. Пока долг держал меня на войне, а потом в столице, этим делом занимались несколько доверенных агентов, в частности агент Крюгер, чрезвычайно опытная и смышленая женщина рода человеческого, которая заслуживала доверия. Не так давно она сообщила, что местоположение объекта слежки вновь установлено, и с тех пор регулярно снабжала координатами.

Через полторы седмицы после отъезда из Старкрара судьба занесла меня на железнодорожную станцию небольшого городка Пальран, что на юге Картонеса. Война милостиво обошла это захолустное местечко стороной, что несказанно радовало, так как вид повсеместной разрухи причинял мне неиллюзорные страдания.

Мы с Себастиной дождались прибытия ночного поезда, следовавшего из Дюльбри в Лакранж, и оказались практически единственными новыми пассажирами, севшими на этой станции. Горничная провела меня, крепко закрывшего глаза, по коридорам и оставила рядом с нужным купе.

– Прошу прощения, – сказал я, приоткрыв дверь, – это купе номер двадцать шесть?

– Да-да, – ответил приятный женский голос, за которым скрывалось настоящее напряжение.

– Слава Все-Отцу, нашел!

Я проник внутрь и стал осторожно водить руками, пытаясь освоиться в новом для «слепого человека» пространстве. Глаза мои все еще были плотно закрыты, но за черными очками этого не было видно. Заботливые руки скоординировали меня и помогли усесться на свободное место.

– Благослови вас небеса, милая мадемуазель! – улыбнулся я вполне по-человечески.

Некоторое время мы ехали молча. Я притворялся, что сплю, изучая эмоциональный фон попутчицы, а она следила за мной настороженно, все еще не доверяя. Так продлилось порядка двух часов, прежде чем я решил действовать. Притворившись, что проснулся, спросил испуганно – где мы сейчас? Получив ответ, с облегчением выдохнул:

– Слава Все-Отцу! Если я проеду лишнюю станцию, опять опоздаю. Меня сажают на поезд и встречают, нужно лишь не проспать, но и это не всегда получается. Год назад я пропустил день рождения сына.

– Сейчас тоже едете на день рождения? – скорее из вежливости, чем из интереса, спросила она.

– Да, да, милая мадемуазель. Каждый год езжу. Вообще-то я живу в Барэне, что есть весьма замечательно для старческого здоровья. Водичкой минеральной балуюсь. А сын живет в Рашеле и каждый год приглашает меня. Вообще-то он просит, чтобы я переехал к ним, но я не хочу так отдаляться от могилы жены.

– Вы вырастили заботливого сына, месье, это большое дело.

– Да, да, спасибо, он моя гордость, но жить с его семьей не хочу. Они молодые, у них своя жизнь должна быть, незачем старику лишние хлопоты молодежи доставлять. Разве что… разве что по внучке Софийке сильно скучаю. Смышленая она сверх меры девчушка, да такая живая…

Я улыбнулся вновь, но сразу заставил улыбку померкнуть.

– Не знаю, что бы я делал, случись с ними беда. Эта жуткая, жуткая война… слава богу, моя Эдна не дожила до того, чтобы увидеть это безобразие.

Я положил руку на сердце, показывая, как его прихватило, попутчица несколько заволновалась, но затем я сместил руку чуть правее и будто что-то нащупал под одеждой.