Дело об избиении младенцев - Михаил Карчик

Нертов подумал, что у Женевьевы пневмоторакс. Значит, времени на раздумья не было. Следовало немедленно закрыть рану, прекратив доступ воздуха в плевральную полость. Задрав на Женевьеве куртку и футболку, Алексей достал из кармана верный спутник любого телохранителя — небольшой пакетик с презервативом. Надорвав фольгу, юрист извлек из пакета презерватив и засунул его в раневый канал. Женевьева чуть вскрикнула.

— Потерпи, девочка, — шептал тем временем Нертов, прикрывая сверху рану чистым носовым платком и стараясь хоть как-то зафиксировать эту импровизированную повязку, — все будет хорошо.

Он осторожно уложил девушку и прикрыл ее сверху первым попавшимся на вешалке пальто: «Потерпи, сейчас приедет «Скорая». В это время Расков, достав из кармана «трубу», уже пытался одной рукой набрать на ней «03».

— Алло! «Скорая»? Проникающее ножевое… пневмоторакс, шок… адрес… Передал — начальник уголовного розыска…ского РУВД Расков. Быстрее, пожалуйста.

Акулаев попытался пошевелиться, но сотрудник ОУР негромко приказал не опуская пистолета: «Не рыпайся. Лежать спокойно».

То, что хозяйке квартиры и Ивченко помощь уже была не нужна, было очевидно. Но Нертов, на всякий случай все же попытался нащупать у женщины пульс — это оказалось бесполезно. На останки Ивченко вообще лучше было не смотреть, да и не знай Алексей, чье тело лежит перед ним, он бы ни за что не смог опознать московского гостя.

Все-таки юрист осторожно чтобы не испачкаться, присел у трупа бизнесмена на корточки и дотронулся рукой до его груди. Но вместо холодеющего обмякшего тела ладонь прикоснулась к чему-то твердому. Алексей сунул руку под одежду и, нащупав во внутреннем кармане Ивченко какой-то предмет, вытащил его. Это оказался небольшой органайзер в кожанном переплете с электронной записной книжкой. Оглянувшись, Нертов увидел широкую спину Раскова, которая загораживала сжавшегося на полу Акулаева. Тогда, Алексей быстро спрятал органайзер в карман своей куртки и выпрямился: «Все. Этим уже ничем не помочь».

«Ничем не помочь»… А ведь на их месте могли быть Нина и Митя. Митя и Нина…

Переживания последних дней вдруг необычайно четко пробежали перед его глазами. Коляска с детским тельцем у парфюмерного магазина, первый звонок перепуганной Нины, коляска в Таврическом, окурки, акулаевское: «извините, пускать не велено», бандиты на Скандинавской трассе, «циркач», снова окурки, маленький Митя, нинины глаза, полные слез: «ненавижу»…

Поднявшись, Нертов двинулся к убийце: «Все, гад! Звездец тебе»…

Но вынужден был остановиться из-за грузного Раскова, преградившего дорогу.

— Стой, Леша, ты забыл, чем мы отличаемся от бандитов? Это они могут просто так убить, а мы должны по закону».

— Да-да, — скрючившись на полу, вдруг заговорил Акулаев, все убыстряя свою речь, а к ее концу буквально выкрикивая отдельные слова, — ты лучше успокойся. Твой-то сынок жив. И меня убить ты не имеешь права. Я вообще никого не трогал. Это все он (кивок в сторону тела Ивченко). У меня была необходимая оборона. Я защищался… право на жизнь… и мораторий на смертную казнь! У меня травма головы. Я лечился! Бабы сами друг друга перебили. Не жалей банкира! Необходимая оборона! «Собаке — собачья смерть»! «Вышка» отменена! Не смейте меня трогать!..

Нертов не выдержал.

— А те дети? — Там, на Смоленке, в Таврическом, у парфюмерного магазина? — Это, тоже оборона, гадина?

Но Акулаев вдруг, как бы успокоившись, ухмыльнулся.

— А вот это доказывать придется. И психиатры, они во всем разберутся. А когда приедет «Скорая» — не забудьте сказать, что еще один избитый тут находится.

Расков, поняв, что еще немного и Нертова будет не остановить, велел Акулаеву немедленно заткнуться. Тот на миг замолчал, тяжело дыша.

— Алексей, дуй вниз, встречай «Скорую» и скажи своему напарнику, чтобы перестал караулить окна. Да, кстати, вызови откуда-нибудь милицию. Только быстрее, не видишь разве, у девчонки — шок?

При последних словах Нертов выскочил из квартиры, совсем позабыв, что его труба находится в руке у Раскова и вызывать милицию из телефона-автомата — явная глупость.

Едва Алексей выбежал на улицу и махнул рукой Александрычу, чтобы тот отошел от стены, как из дома раздался глухой звук третьего выстрела.

Почти одновременно с ним рассыпалось стекло «жигуленка», в брызгах которого из машины выпрыгнула огромная черная собака с окровавленной мордой, понесшаяся к парадной.

— Легче остановить нападающего носорога… — Вдруг не к месту пронеслось в голове Алексея, когда Мэй, чуть не сбив его с ног, влетела в дом…

Когда Нертов снова вбежал в квартиру, готовясь к самому худшему, то увидел только широкую спину Раскова, нависшую над неподвижным телом убийцы. Рядом с Акулаевым почему-то валялся «ТТ». «Откуда он тут взялся»? — Автоматически отметил про себя Алексей, помнивший, что раньше этот пистолет отлетел совсем в другой, дальний угол прихожей, к которому бы Акулаев никак не мог добраться. Начальник уголовного розыска тяжело повернулся к двери из проема которой уже выглядывал взволнованный Александрыч и виновато развел руками.

— Извини, Леша, но это была необходимая оборона.

Нертов остолбенело осмотрелся по сторонам, как бы ища поддержки, но увидел только как огромная собака, жалобно поскуливая, лижет Женевьеву в лицо, а та, приоткрыв глаза, слабо пытается улыбнуться.

Как бы издалека Алексей услышал голос Раскова: «…а теперь оденьте на собаку намордник, если он конечно имеется. И запомните: вы вбежали только после третьего выстрела, а до того просто прогуливались с ней по улице. После ТРЕТЬЕГО. Ты понял, Леша»?

Сибирский климат суровей российского, тем более — питерского. Но сегодня, в верховьях Енисея шел мелкий, европейский дождик. Остатки снега под окнами загородной виллы были насквозь пронизаны им. Двое собеседников сидели в холле, возле горящего камина. Телевизор работал тихо, но слова можно было разобрать. Шел обычный обзор — «Криминальная неделя».

«…Самым загадочным происшествием следует признать трагедию в Ленинградской области. Находящийся в розыске лидер преступной группировки Константин Пещерский по кличке Пещера, попытался убежать из города в рейсовом автобусе, следовавшем по маршруту «Санкт-Петербург-Витебск». Около 22–30 он захватил автобус. Как показали пассажиры, в салоне оказались двое его сообщников. Примерно час спустя шофер попытался привлечь внимание встречного автомобиля. Пещера нанес ему травму рукоятью пистолета, остановил автобус, вместе со своими сообщниками связал шестерых пассажиров и загнал их в пустой строительный вагончик. Температура в эту ночь была на нуле, но к счастью, под утро они смогли привлечь к себе внимания остановившегося рядом шофера. Пострадавшие были сразу же госпитализированы. Сейчас их жизнь вне опасности. Развязка трагедии произошла в районе двух часов ночи. Автобус потерял управление и рухнул под откос. В момент его падения произошел взрыв, поэтому лишь благодаря показаниям пассажиров можно предположить: один из погибших угонщиков — Пещера. Тела остальных двоих пока не идентифицированы. На фоне других криминальных происшествий в Северной столице…«