Зоопарк доктора Менгеле - Герт Нюгордсхауг

университету. Чтобы они основали институт имени профессора Константино.

Конечно же, они поселятся в джунглях! Если они будут действовать осторожно, если будут слушать и учиться, они разгадают много удивительных тайн. Например, он найдет загадочное растение, от листьев которого камень становится мягким, как воск. А еще они расшифруют тысячелетние рисунки на скалах и камнях. Но если они узнают нечто такое, что привлечет в джунгли жадных и властолюбивых людей, они никому об этом не расскажут. Свое знание они передадут детям, а те – своим детям, и так дальше на веки вечные.

Ховина обнаружит сокровищницу с животными и растениями, которые она сможет использовать для фармакологии. Мино был уверен, что не существует на свете такой болезни, которую нельзя вылечить с помощью растений. Старые индейцы обохо почти никогда не болели. А Ильдебранда со своей плодовитостью точно быстро нарожает целую стайку детишек. И станет их учить. И их станет много.

Но сначала джунгли нужно спасти. Сначала нужно убить. Убить многих.

Духовые трубки, стрелы и асколсина. Достаточно ли этого? Или им нужно более серьезное оружие, такое, какое он использовал в стране гринго? Это была очень рискованная, почти безумная акция, ему просто повезло. Или не просто повезло? Динамит заполучить было не сложно. И все же случайностей в деле хватало. Если кого-то из них схватят, сказал Орландо, нужно переходить к динамиту. И тогда Мино высказал идею поехать в Ливан, к родственникам Бахтара Аш Аши: они, конечно, будут рады ему помочь, когда он покажет им письмо от Бахтара. В Ливане, этой разрушенной до основания и уничтоженной стране, где все стреляли друг в друга, он точно сможет научиться всему, что нужно знать про использование динамита, бомб и других взрывчатых веществ.

Он сжег письмо от Бахтара. Во время пограничной проверки оно могло сыграть с ним злую шутку.

Они не будут использовать ни огнестрельное оружие, ни динамит. Слишком многие до них пытались изменить мир при помощи подобных средств. И ничего не вышло. Как и остальным земным созданиям, для того чтобы добиться серьезных изменений, людям нужно действовать крайне осторожно. Разве недостаточно легкого ветерка, чтобы с осеннего дерева облетела вся листва? Разве недостаточно маленькой заледеневшей капли в ручье, чтобы река вышла из берегов?

Они наловчились использовать духовые трубки. В укромной долине они провели дополнительные тренировки. Ильдебранда и Ховина научились стрелять не хуже Орландо и Мино. Они уменьшили трубки и стрелы, теперь те занимали совсем мало места. Маленькая полая трубочка размером с карандаш не вызвала бы на пограничном контроле никаких подозрений. А стрелы они разобрали: острие воткнули в игольницу вместе с другими принадлежностями для шитья, а сами стрелы можно было вполне принять за крупные зубочистки. Оружие собиралось одним движением руки. Сам яд Ховина очень ловко запрятала в тюбики с зубной пастой, прикрыв его сверху настоящей зубной пастой. Все было тщательно продумано, все детали соблюдены.

Мино встал и подошел к одной из данаид, усевшейся на лепесток цветка фламинго. Бабочка высунула длинный носик, видимо, собираясь напиться сладкого нектара.

Когда Мино наконец добрался до самой долины, уже смеркалось. Деревня была небольшая: церковь, школа, несколько магазинов и автобусная станция. А еще монастырь. Он видел на улице несколько одетых в черное монахинь. Поджидая автобус до Фуншала, Мино зашел в церковь. Там было темно и сыро, лишь пара свечей тускло мерцали в углу. Перед скульптурой Девы Марии сидела, сгорбившись, монашка. Пахло пылью и грибком. Мино остановился в дверях, ни о чем особо не помышляя. Вдруг монашка обернулась к нему.

Она посмотрела на него добрыми глазами. Улыбнулась и кивнула. А потом перекрестила его.

Они сидели у мола, внизу на платформе, выходившей в море. Был полный штиль, все четверо только что искупались. Орландо свесил ноги за край платформы и ловил рыбу. У него была леска, крючок и крошки хлеба, но рыбу это не прельщало.

Их последний день на Мадейре. Завтра они разъедутся, и каждый отправится на свою собственную акцию locos lobos. Ильдебранда – в Канаду, Ховина – в Малайзию, Орландо – в Германию, а Мино – вновь в США. Через четырнадцать дней они встретятся в Париже. Если все пойдет по плану, к этому моменту мир избавится от четырех своих злейших врагов. И получит новое послание, подписанное Морфо, Арганте, Дафлидис и Клеопатрой.

В этот раз у послания будет приложение: они обратятся ко всем разумно мыслящим людям Земли, всем, у кого есть силы, ресурсы и желание, всем, для кого интересы планеты важнее личных, всем, кто считает, что обладает качествами бабочки. Они призовут их создавать новые террористические группировки по образцу группировки «Марипоса».

Движение уже было запущено. По всему миру кипело общественное мнение. В последние недели в газетах появилось все больше статей, дававших повод для оптимизма. Они поняли, что в своих мыслях они совсем не одиноки.

– У меня мурашки по коже, – сказал Орландо. – Как в те времена, когда я приставлял нож к горлу свиньи и произносил краткую молитву Святому Руперту, покровителю всех настоящих свиней, от имени несчастного животного, я молился о том, чтобы кровь, которая сейчас польется из сосудов, напитала всех обитающих в почве тварей. Если бы я ошибся и вонзил нож неверно, свинья бы издала душераздирающий крик, разбудив всех соседей, иногда ей даже удавалось вырваться из веревок, которыми я ее связывал, и она носилась по кругу, заливая все кровью, сочившейся из ее шеи. Такие свиньи не хотели отдаваться Святому Руперту, деревенские женщины ели мясо таких свиней с большим сомнением.

– Зачем ты это рассказываешь? – вытянувшись на пляжном полотенце, Ховина посасывала апельсин. Мино и Орландо забрались на тетраподы, высматривая маленьких крабиков, ползавших повсюду.

– Затем, что сейчас у меня такие же мурашки. Разве мы завтра не собираемся забить парочку свиней? Думаю, ты бы с удовольствием посмотрела на то, как там его, свинский Ойобон-бойобон с воплями носится по комнате после вонзившейся в его спину стрелы?

– Не понимаю, о чем ты. К тому же, я думаю, ты выдумываешь все свои героические поступки. Никогда не слышала ни о каком Святом Руперте, – и Ховина перевернулась на спину.

– Хо-хо, ты никогда не слышала о Святом Руперте, правда? Ну тогда я…

– Перестань, Орландо! – голос Ховины звучал очень строго.

Орландо вытащил леску и удивленно покачал головой, поглядывая на Ховину. Их взгляды встретились. Они долго смотрели друг другу в глаза. Затем Орландо склонил голову и сказал:

– Хорошо, Ховина. Я понял. Ты боишься. Я тоже боюсь. Мы не знаем,