Флот, революция и власть в России. 1917-1921 - Кирилл Назаренко

Проект положения об этом органе подготовил Г. С. Пилсудский:

1. ВВМИ является органом РВС и коморси;

2. «ВВМИ является органом фактического обследования как осуществляются на местах распоряжения и директивы Верховной морской коллегии»;

3. ближайшим непосредственным руководителем ВВМИ является коморси;

4. инспекция руководствуется общей инструкцией и конкретными указаниями;

5. инспекции проводятся не чаще, чем раз в 1–2 месяца;

6. для делопроизводства учреждается должность управляющего делами ВВМИ;

7. инспекция занимается фактической проверкой исполнения решений и сбором материалов для разных мероприятий[937].

На данном заседании представитель госконтроля заявил, что «ввиду предстоящей реорганизации госконтроля и неопределенного пока вопроса об организации Военного и Морского контроля» необходимо созвать совещание представителей госконтроля, морского ведомства и ВВМИ, однако созыв такого совещания выходит за рамки компетенции морского ведомства и для этого необходимо решение РВСР[938]. В итоге было принято предложение обратиться в РВСР с просьбой созвать комиссию и «разрешить вопрос об инспекции в полном объеме»[939].

ВВМИ должна носить двойственный характер. С одной стороны, это орган командования (в обязанности инспекции входила проверка строевой и боевой деятельности), а с другой стороны – административный орган. Как орган, имеющий командные функции, ВВМИ не могла быть объединена с Госконтролем, так как в декрете о Госконтроле от 2 апреля 1919 г. было сказано, что на это ведомство возлагаются «функции непосредственного контроля, обеспечение осуществления декретов и постановлений центрального правительства во всех областях хозяйства и государственного управления»[940]. С другой стороны, нет оснований объединять ВВМИ с ВВИ, поскольку строевая служба в сухопутной армии и на флоте различна. Связать их можно, например, путем совместного инспектирования приморских крепостей и совместных мероприятий армии и флота. Кредиты на содержание инспекции в течение первой половины 1919 г. так и не были отпущены. По предложению представителя Госконтроля было решено содержать инспекцию за счет сметных остатков в течение первого полугодия 1919 г. Из-за отсутствия средств появилось предложение содержать инспекцию в минимальном штате (два инспектора, два комиссара и небольшое управление делами), непосредственное руководство и выработку заданий для инспекции возложить на МО РВСР и присоединить управление делами ВВМИ к МГШ, так как именно Морской Генеральный штаб будет, в основном, пользоваться итогами инспекций[941].

Даже эти минимальные штаты не были заполнены. Инспектор был только один – опытный моряк, бывший контр-адмирал С. В. Зарубаев, второго положенного инспектора не было, за управляющего делами инспекции был А. Бекман, комиссаром – А. К. Ган. Вскоре выяснилась необходимость в связи с ликвидацией Судебно-организационной части усилить ВВМИ двумя – тремя лицами с юридическим образованием, проверить гостиницу «Красный флот» и установить ее подчиненность[942].

7 июля 1919 г. Э. М. Склянский приказал учредить комиссию по вопросу о реорганизации Военной и Морской инспекций в составе двух представителей от ВВИ, двух от НКМД, по одному от НКФ и НКГК. Задачей комиссии должна быть выработка положения об инспекциях военного и морского ведомств, которое надо было затем представить в РВСР. Председателем комиссии назначался А. М. Мочульский[943]. 5 августа 1919 г. в комиссию при Организационном управлении Всероглавштаба были назначены представителями морского ведомства А. М. Добровольский и А. С. Фадеев[944].

Комиссия под председательством А. М. Мочульского по вопросу о взаимоотношениях между госконтролем и инспекциями (военной и морской) начала работать в августе 1919 г. и рассмотрела два вопроса[945]. Прежде всего, вопрос о присоединении Высших военной и морской инспекций к Наркомату госконтроля. В соответствии с докладом МГШ от 31 мая, такое слияние было признано нецелесообразным и противоречило декрету о задачах Госконтроля от 2 апреля 1919 г. В этом декрете на Наркомат госконтроля возлагались лишь функции административно-хозяйственного контроля, но не технического контроля и не контроля над оперативной деятельностью. Во-вторых, рассматривался вопрос об объединении военной и морской инспекций в одном органе. Поскольку флот не действует самостоятельно в открытом море, а взаимодействует с армией, военное и морское управление уже объединены в лице РВСР, «не предрешая вопрос о том, какой орган должен быть органом объединяющим».

8 приложении к докладу МГШ о задачах ВВМИ от июля 1919 г. приведена схема ее взаимоотношений с РВСР, Высшей военной инспекцией и Госконтролем[946]. Схема предполагает, что ВВИ и ВВМИ подчиняются РВСР и Наркомату госконтроля, при инспекциях имеется «Постоянное совещание по вопросам обследования совместных операций и морских крепостей».

Несмотря на крохотные штаты и постоянные организационные неурядицы, инспекция обследовала в июле 1919 г. Кронштадтский порт и Северо-Двинскую флотилию. Согласно «Справке о деятельности чинов военно-морской инспекции помимо исполнения ими прямых своих обязанностей»[947], сотрудникам ВВМИ удалось поучаствовать в комиссии о деятельности Кронпорта и его отношениях с местным совнархозом, в комиссии о наличии топлива в Балтийском флоте, в следственной комиссии по вопросу о Тюб-Караганском бое и о деятельности Астрахано-Каспийской флотилии, в следствии по делу о гибели канонерских лодок «Терек» и «Рошаль», в расследовании о злоупотреблениях в Волжско-Каспийской флотилии, в обследовании Мариинской водной системы и о передаче Главоду судов для усиления снабжения Петрограда топливом. На зиму 1919–1920 гг. планировалось инспектирование разработки планов кампании 1920 г. и ремонтных работ.

После окончания инспектирования Волжской флотилии ВВМИ выехала в Петроград 22 мая 1919 г.[948] По окончании работы ВВМИ в Петрограде был представлен доклад в РВСР «по расследованию обвинения ответственных руководителей Кронштадтского порта в преступной небрежности в деле снабжения Балтийского флота»[949]. В докладе говорилось, что 13 марта начальник ГУК дал распоряжение Кронштадтскому порту приступить к заготовке необходимого для летней кампании имущества. Ко 2 апреля выяснились сведения о количестве необходимого, и 7 апреля Кронштадтский порт передал 28 ведомостей с требованиями Чрезкомснабу и Совнархозу Северного района. В «Северохозяйстве» эти требования пролежали без движения по 20 апреля, «сначала ввиду болезни (сыпной тиф) Монетова (председатель «Северохозяйства»), взявшего их на дом, а затем вследствие наступивших праздников»[950]. Таким образом, к 1 мая ничего заготовлено не было. Председатель Чрезкомснаба и председатель Совнархоза Северного района написали Л. Д. Троцкому жалобу на флотское начальство, обвиняя его в крайне позднем представлении требований. По указанию Л. Д. Троцкого ВВМИ и должна была расследовать произошедшее.