Империя Дамеона - Андрей Быстров

— Преступления, — поправил Мерц.

— Преступления, — повторил Кригер, — вряд ли можно назвать благородными…

— Каковы же они?

— Деньги.

— Вот как? А подробнее?

— Я понимал, что Бергер — человек не бедный. И я усмотрел тут неплохой шанс… Я решил рассказать ему о том, что он на мушке беспощадной и всемогущей организации, и предложить спасение жизни в обмен на сто тысяч долларов.

— Сумма не слишком-то велика, — заметил Мерц.

— Смотря для кого.

— Но вы могли сыграть с Бергером в двойную игру. Взять деньги и убить его.

— Именно это я и планировал вначале! — воскликнул Кригер. — Но проклятый профессор оказался хитрой лисой.

Он согласился выплатить деньги только после успешной имитации покушения.

— И вы не побоялись обмана?

— Боялся он, а не я. Я так напугал его рассказами о моих безусловных возможностях достать его где угодно и отомстить, что он был рад отдать сто тысяч.

— Так… И чем вы можете подтвердить свою историю? Кригер двинулся ва-банк.

— Ее может подтвердить Бергер. Стоит его припугнуть, и он выложит все как на духу. Спросите Бергера.

— Спросим… А еще какие доказательства?

По этому вопросу Кригер понял, что Бергер не найден.

— Я назову вам номер счета в «Чейз Манхэттен Бэнк». Деньги перечислены туда.

Это был один из анонимных счетов, открытых Орденом для экстренных надобностей. Так как потребности в нем на памяти Кригера не возникало, он надеялся, что там по-прежнему лежат сто тысяч долларов — потому он и назвал эту сумму.

— Что ж, мы проверим… Пока вас будут содержать в камере на тридцатом этаже. Потом… Подумаем, что с вами делать. Если проверка подтвердит ваши показания, можете надеяться на шанс искупить вину. Если же вы обманули нас хоть в мелочи… Тут, по-моему, все ясно?

Мерц выглянул в коридор, позвал охранников и приказал:

— Отвезете его на тридцатый, в камеру триста один. Доложите по телефону, я буду в своем кабинете. И помните — никому ни слова о задержании Эрвина Кригера! Не хватает нам тут еще деморализующих слухов… Все.

На прощание фон Хепп, так и не сказавший ни слова, бросил на Кригера странный взгляд — не то разочарованный, не то недоверчивый. Охранники вывели Кригера в коридор и сопроводили к электромобилю. Машина долго петляла к лифту, оставляя время на размышления.

В покое его так или иначе не оставят, что бы ни показали их проверки. Начнутся беспрерывные допросы хотя бы с целью узнать, где скрывается Бергер, — ведь они не поверят, что Кригеру это неизвестно. И по сравнению с этими допросами приватный аттракцион ужасов Сарджента покажется комнатой смеха… Но не это страшно. Если Мерц применит психотехнику Дамеона, он сможет узнать все — об Эвансе и Рэнди, об Ордене. А значит, ждать нечего. Нужно действовать сейчас.

На тридцатом этаже Кригера провели по мрачному безлюдному коридору и втолкнули в камеру, всю обстановку которой составляли стол, табурет и топчан. К стене был прикреплен телефонный аппарат. Охранник снял трубку и набрал номер.

— Триста один, мы на месте, все в порядке.

Момент для нападения был крайне неудобный. Второй охранник стоял прямо за спиной Кригера, в одном шаге. Но другого случая не представится.

Когда парень вешал трубку на рычаг, Кригер в молниеносном выпаде рубанул его по шее, мгновенно развернулся и с отвлекающим движением вправо провел сокрушительный левый хук. Оба конвоира повалились к его ногам одновременно. Только внезапность атаки принесла успех. Замешкайся Кригер хоть на четверть секунды, на этом завершилась бы его миссия и началось медленное болезненное умирание.

Теперь Кригер обладал двумя мощными пистолетами «беретта М-92», имеющими сцепленный затвор, самовзводный механизм и по пятнадцать девятимиллиметровых патронов в магазинах. Весьма нешуточное оружие.

Кригер сунул один пистолет в кобуру, другой в карман, снял с парней ремни и рубашки, связал обоих, выглянул в коридор — тихо и пусто. Он оборвал телефонный провод, вышел, заперев за собой дверь подобранным с пола ключом, и двинулся вдоль источавшей холод стены. Он искал ближайший лифт, который доставил бы его на девятнадцатый этаж, к Эвансу. Флетчер находился куда ближе, на двадцать четвертом, но его очень хорошо охраняли, одному там не справиться.

У двери на девятнадцатом его встретили двое охранников. Узнав Кригера, они пропустили его. Войдя, он молча протянул Эвансу «беретгу». В ответ на удивленный взгляд он написал в записной книжке:

«Ситуация изменилась. Меня пытались запереть, пришлось бежать из-под стражи. Нет, я не разоблачен как Хойланд, другое. Им невыгодно было поднимать шум вокруг этого дела, так что у нас есть небольшая фора. Уходим. Я зову охранников, берите того, кто будет к вам ближе».

Эванс кивнул. Кригер снова распахнул дверь и приказал охранникам войти. Тот, кто вошел первым, очутился справа от двери, вследствие чего и получил удар по черепу от Эванса рукояткой пистолета. Его напарник рухнул после симметричной атаки Кригера, который тут же принялся сдирать с него одежду, чтобы мог переодеться Эванс. Разумеется, одежда охранника не могла сделать Эванса неузнаваемым, но давала преимущество на расстоянии.

Заперев бесчувственных, связанных охранников, Эванс и Кригер быстро зашагали по коридору.

— Куда? — спросил Эванс, отложив подробности на потом.

— К Рэнди.

Считавшегося склонным к уступкам благодаря усилиям Вероники Рэнди Стила стерег только один тюремщик. Он беспрекословно пропустил Кригера и незнакомого сопровождающего (почему бы и нет, новые люди изредка прибывают, да и в Фортрессе трудно знать всех), после чего был выключен, и число отобранных пистолетов возросло до пяти.

— Освободить Флетчера будет потруднее, — проговорил Кригер.

— Одну минуту, Магистр, — сказал Рэнди.

Магистр! Кригера вдруг словно пронзил звук этого слова. Да, пришла пора распрощаться с личиной Эрвина Кригера! Эта страница перечеркнута навсегда.

Джон Хойланд повернулся к Рэнди:

— Слушаю вас, Хранитель Стил.

— Они поймати русского, держат его на девятнадцатом этаже, в сто девяносто пятой… Захватим его с собой… Вчетвером освобождать Флетчера будет легче, чем втроем.

— На девятнадцатом? — вмешался Эванс. — Возвращаться туда, откуда мы только что сбежали?

— А какая разница? — сказал Хойланд. — Везде одинаково опасно. Но что это за русский, Рэнди? Откуда вы узнали о нем?

— Вероника… Я вам о ней рассказывал…

— А может быть, это ловушка, а Веронику просто умело использовали?