Каждый за себя - Александра Маринина

- Но она поздно встает, вы же знаете, Ника.

- А она не может приходить домой немножко раньше инемножко раньше вставать? Это ведь всего на три дня, Наталья Сергеевна.

- Она отказывается. Вы должны с пониманием отнестись кэтому, девочка закончила школу, в ее жизни закончилась строгая обязаловка, онаупивается свободой, в том смысле, что можно не соблюдать режим, не нужно рановставать… В общем, вы понимаете, что я имею в виду. Мы с Павлом Николаевичемдаже не можем заставить ее подать документы в институт. Сейчас она совершеннонеуправляема.

Уж это точно. Не могу сказать, что Аленой можно было успешноуправлять, пока она училась в школе, но сейчас ее независимость перешла всякиеграницы и превратилась в наглость.

- А как же Николай Григорьевич? Если вас не будет дома,а Алена спит, как же я буду уходить с собакой и оставлять его одного?

- Но это же всего три дня, Ника, - возразила мнеНаталья моими же словами. - Сейчас Николай Григорьевич чувствует себя неплохо,и ничего страшного не будет, если вы уйдете ненадолго. В конце концов, необязательно отсутствовать целый час подряд, можно каждые десять-пятнадцатьминут возвращаться домой и проверять, как Николай Григорьевич себя чувствует.

- Я поняла, - вздохнула я. - Так что вы предлагаете?

Если вы не хотите увозить с собой собаку и если Аленаотказывается мне помочь, то какой выход? Я имею в виду Патрика. Я не уверена,что Николай Григорьевич сможет за ним уследить, когда меня не будет.

- Позвоните ветеринару и договоритесь на другой день.Пусть эти три дня выпадают на будни, когда или я, или Павел Николаевич домаутром и вечером, и у вас не будет проблемы с выгулом Аргона.

У меня не будет проблемы. Хорошая постановка вопроса. Какбудто это моя собака и моя проблема.

- Или вообще не будем его кастрировать, - продолжалаМадам.

Ну конечно, не ей же мыть, согнувшись в три погибели надполом или ковром. У нее-то уж точно никаких проблем нет.

Я не успела выдвинуть очередную серию аргументов, какраспахнулась дверь и в комнату влетела бледная от ярости Алена.

- Почему телефон не работает? Вы опять торчите вИнтернете? Мне нужно позвонить, отключитесь, пожалуйста.

Очень мне понравилось это "пожалуйста", сказанноетаким тоном, будто это было самое страшное на свете ругательство. Уже ипозвонить, ведь только недавно пришла. Видно, господин Игорь Савенков и вправдуживет где-то неподалеку и успевает минут за десять-пятнадцать вернуться домой.

- Первый час ночи, Алена. - Я изображала всю глубинутупой невоспитанности. - Неужели ты будешь звонить в такое время?

- Это не ваше дело. Освободите телефон.

Мадам, как и следовало ожидать, промолчала. Что жудивляться, что Алена такая выросла, если ей за всю жизнь ни одного замечанияне сделали.

Я послушно отключилась. Алена метнула полный ненавистивзгляд на Патрика, который уже успел умоститься на моей подушке и оченьсерьезно приготовился спать, и выскочила. Наталья помялась, потопталась у менянад душой и тоже ушла, посоветовав на прощание еще раз подумать, так ли ужнеобходимо оперировать Патрика и нельзя ли обойтись без всех этих сложностей.

Я подумала. И пришла к выводу, что оперировать кота все-такинадо. Алену он, само собой, от этого не полюбит и будет продолжать ейпакостить, но хотя бы станет спокойнее, перестанет беспрерывно метитьтерриторию и не будет своей неугомонной подвижностью провоцировать громоздкого,неповоротливого Аргона на игрища и ратные подвиги, в результате которых, еслине уследить, можно получить разбитую посуду, разлитую воду из вазы с цветами,перевернутые горшки и рассыпанную по ковру цветочную землю.

На следующий день я снова позвонила ветеринару, и мыназначили для богопротивной процедуры другой день. Юный Вертер пока непоявлялся, и я решила, что мои слова, может, и были излишне резкими, зато далинужный эффект. Со встречи с Никотином прошло три дня, и я подумала, что небудет ничего неприличного, если я ему позвоню. Три дня срок вполне достаточный,чтобы найти людей, которых можно послать к Евгению Николаевичу для проведенияразведывательного опроса.

Звонить из дома я не решилась, меня не покидало подозрение,что Главный Объект периодически интересуется содержанием телефонных переговоровсвоих домочадцев, а уж тем более - моими звонками, ведь я как-никак была иосталась "чужой", и кто меня знает, а вдруг я связана с какими-нибудьпреступниками-уголовниками-ворами-вымогателями. В общем, я его понимала. Такчто во время похода в магазин купила телефонную карту и позвонила НазаруЗахаровичу из автомата.

- А я уж думал, тебе неинтересно, как там дела, - снасмешкой укорил меня Никотин. - Не звонишь и не звонишь.

- Не хотела вас попусту дергать. Я ведь понимаю, чтотакие дела быстро не делаются, - кинулась я оправдываться.

- Вот такие-то дела как раз и делаются быстро. Гдевстречаемся? Там же, где в прошлый раз?

- Да. В одиннадцать вечера вас устроит?

- Ох, детка, не жалеешь ты меня, старика! Ладно, ладно,все понимаю, ты себе не хозяйка. Твой-то" козел не напьется сегодня? Непридется, как в прошлый раз, встречу переносить?

- Надеюсь, что нет. Два раза на одной неделе - это длянего многовато.

"Мой козел" не только не напился, но даже и пришелв немыслимую рань - аж в шесть вечера. Так что после десятичасового"кефиринга" я быстро довела кухню до состояния стерильнойоперационной и отправилась на плановый "собакинг". Ровно водиннадцать я стояла в условленном месте и таращилась в ту сторону, откудадолжен был появиться Никотин, Хорошо, что еще не совсем темно, а вот в прошлыйраз глубокой ночью мне было здесь страшновато.

Назар Захарович вопреки ожиданиям появился совсем с другойстороны. Я где-то читала, что настоящие шпионы к месту явки никогда не приходятодним и тем же путем…

- Ну, детка, слушай историю, - начал Никотин, сладкозатягиваясь "беломориной". - Жил-был мальчик Женечка, и ему оченьнравилась одна девочка из его класса.

Уж так нравилась, так нравилась, что просто сил не былотерпеть. А девочка на Женечку ноль внимания, потому как интерес ее лежал вобласти совсем другого мальчика из этого же класса. Игорьком звали тогомальчика. Был он худеньким, невзрачненьким, неспортивненьким, даже, можносказать, на лицо страшненьким. Но зато Игорек был весь такой необыкновенный,стихи писал, учительница литературы его все время хвалила, и девочка прямоумирала по нему. А Игорек девочку не замечал. То есть Женечка любит девочку,девочка любит Игорька, а Игорек вообще непонятно о чем думает, но уж точно не одевочке. Вот такой вот наметился у них любовный треугольник…