Рюбецаль - Марианна Борисовна Ионова

пять человек, все тоже по «экономическим» статьям, так, мелочи, поэтому никто не роскошествует. (Косится на охранника в углу.) Главная беда – пыль. Слава Богу, мать упросила, чтобы ей разрешили передать мне супрастин, так что сейчас полегче… бушевал, что жене не позволили передать ему вязание. Ну, из-за спиц. Чуть ли не рыдал, мол, это лучшее средство, чтобы успокоить нервы, – он очень нервничает перед судом… Знаешь, один тут, Вторая беда – с утра до ночи слушаешь чужие разговоры. Про гонки на внедорожниках по Казахстану с каким-то губернатором… Только чтением отвлекаешься. И от их болтовни, и от своих мыслей. Спасибо за Сергия Булгакова, давно собирался его почитать. Если еще придешь, принеси, пожалуйста, Томаса Манна, «Волшебную гору»? Чудно: мне ее порекомендовал человек, которого обвиняют в хищении, но он не виноват, его подставили партнеры, которых он считал друзьями. Сам он по образованию врач-ортопед, но решил производить молочную продукцию, они втроем выкупили у бывшего колхоза ферму, где все разваливалось, отремонтировали, коров завезли… Прости, может, тебе не интересно?

Женя: Мне интересно, рассказывай.

Кирилл: Так вот, дальше он просто не глядя подписывал всю документацию, которую эти двое ему подсовывали, потому что доверял им. А они наворовали и смылись, оставив его с гигантскими долгами. Он мне целую лекцию прочел о том, как устроена молочная ферма, как ухаживать за коровами, какие к их содержанию и к молоку предъявляются санитарные требования. Я даже не представлял, сколько денег уходит просто на взятки… (Снова косится на охранника.) Я слушал его не столько от скуки, сколько из сострадания – невинно ведь сидит человек, и сколько, возможно, потом просидит, уже в другом месте…

Женя: Ты не обидишься, если я спрошу?

Кирилл: Спрашивай о чем хочешь.

Женя (опустив глаза): Ты правда?..

Кирилл: Правда ли я замешан? Правда ли виновен? Правда.

Они на несколько минут замолкают.

Камера. Ночь или поздний вечер. Кирилл лежит на нижней койке двухъярусной кровати, читает при свете карманного фонарика.

Ортопед (с верхней койки над ним): Я ни о чем не жалею.

Кирилл понимает, что эта внезапная реплика, не продолжающая никакой оборванный разговор, адресована только двоим здесь: ему и ее произнесшему.

Кирилл: Не жалеете… о чем?

Ортопед: О том, что доверился. Я бы и сейчас так сделал.

Кирилл (почти возмущенно, но не отдавая себе в этом отчета): Дали бы себя кинуть?

Ортопед: Не надо употреблять это гнусное слово. Да, если когда-нибудь, после того как я выйду, у меня опять будет совместный бизнес с людьми, которых я много лет знаю, я буду прежде всего полагаться на их честность.

Кирилл: И вас снова обуют. Простите за слово.

Ортопед: Пусть они жалеют о том, что так поступили. Всегда доверяйте людям, Кирилл.

Другой сокамерник: Эй, ночь вообще-то! Людям спать охота!

Третий сокамерник (с ехидцей): А тебе завтра в первую смену к станку?

Ортопед (Кириллу): Спокойной ночи.

Кирилл: Спокойной ночи.

Ортопед: Не волнуйтесь. Я думаю, вам дадут условный.

Кирилл (немного сердито): Спасибо.

Другая комната для свиданий. Здесь нет стеклянной перегородки, так что Кирилл и адвокат могут сидеть за столом и разговаривать почти так же непосредственно, как в любом помещении, не связанном с пенитенциарной системой.

Кирилл: Аркадий Маркович, я слышал, Павла, то есть Худяева, отпустили под залог до суда. Вы не знаете, за меня внесут залог?

Адвокат (опускает глаза, даже немного краснеет): Мне про это ничего не известно, увы. (Бодро.) Давайте лучше перейдем к нашим текущим делам, тем более что дела наши ткущие совсем неплохи. Есть шансы на оправдательный приговор. Да-да! В вашу пользу то, что деньги шли мимо вас. Худяев показал, что вы единственный из всех посредников при операциях, кто не был в доле, – на это и будем упирать…

Кирилл: В какой доле? Какие деньги?

Адвокат: Что же они, по-вашему, Робин Гуды?

Кирилл: Они?

Адвокат: Они, они. Еще несколько сотрудников и директор предприятия – все получили свою долю как посредники. Кроме вас.

Кирилл (вполголоса и от взволнованности, и от потерянности): Когда суд?

Адвокат: Уже недолго осталось, потерпите. Неделя… Точнее затрудняюсь… Мама вас навещала?

Кирилл: Мать навещала. И один друг.

Адвокат (вставая): Держитесь. Как сказал бы доктор, прогноз благоприятный.

Зал суда. Кирилл и Сергей за решеткой. Кирилл видит в зале мать, Дениса, Ваню и Женю.

Судья: … На основании изложенного и руководствуясь статьей 316 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации суд приговорил: признать Худяева Павла Сергеевича виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 191 Уголовного кодекса Российской Федерации и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет и штрафа на сумму… На основании статьи 73 Уголовного кодекса Российской Федерации назначенное наказание считать условным в течение испытательного срока 3 года 6 месяцев.

…Оправдать Андронова Кирилла Алексеевича по обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 191 Уголовного кодекса Российской Федерации в связи с отсутствием в его действиях состава преступления на основании пункта 4 части 2 статьи 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации. Меру пресечения Андронову Кириллу Алексеевичу – содержание под стражей – отменить и освободить в зале суда.

В машине адвоката, предложившего их подвести, мать и Кирилл молчат.

Дома.

Кирилл: Неужели отец не мог внести залог, чтобы меня, как Сергея, выпустили?

Мать: А почему он должен был вносить залог? Лично я считаю, что две недели в изоляторе были для тебя хорошим уроком.

Кирилл: Как?.. Ты же была там, ты же все видела!..

Мать: Конечно, я все видела, и душа у меня за тебя болела… Но считаю я неправильным, что этого Сергея, твоего подельника, фактически выкупили, чтобы он наслаждался…

Кирилл: Подельника?! Моего подельника?!

Мать: А как еще? Ты совершил преступление, Кира.

Кирилл: И заслужил тюрьму?

Мать: От тюрьмы тебя благополучно избавили, кланяйся в ноги Аркадию Марковичу.

Кирилл: И ты этому не рада?

Мать: Я очень рада, что ты на свободе, Кира. Как мать я очень, я несказанно рада. И по гроб жизни буду благодарна Аркадию Марковичу… что он все так повернул… Но моя гражданская совесть… по-человечески я считаю несправедливым, когда преступление остается безнаказанным. Да, твои подельники тебя обошли и ты не получил своей доли, но это не избавляет…

Кирилл: Ты говоришь так, будто я хотел получить эту долю! Ты что, серьезно так думаешь?

Мать молчит, глядя мимо Кирилла в стену. Она держит голову так, будто ей велели замереть и не шевелиться.

Кирилл: Ты мне не веришь?

Мать: Кира, повторяю, я очень рада,