Улей - Сергей Фрумкин

Болер захотел закричать, но справился с собой:

– Судите сами. Текст на стене святилища написан вашим Первоотцом тысячу лет назад!

– И ты хотел прочесть его перед всем Братством?!

– Да. Чтобы вы узнали, что и на самом деле являетесь братьями!

Первые и Отец непонимающе переглянулись.

– Рассказывай!

Болер набрал в грудь побольше воздуха, чтобы окончательно подавить в себе возбуждение.

– Здесь, – он обвел взглядом расписанные кровью стены. – История проекта под названием «Улей»!

Вашего праотца – человека, который стоял у начала начал – звали Гронед. Чистокровный мантиец, рожденный и воспитанный в столице мантийской империи. Ученый, философ и полководец.

Его семья оставалась на Мантии. Его друзья находились там же. Его дворец, его привязанности, его привычки. Все, что было дорогого, все, кого он любил, боготворил, уважал, находились на Мантии в день, когда планеты не стало.

В это время Гронед работал на Карипте – в ближайшей от родины солнечной системе. Работал над новым шедевром – гиперприводом, способным реагировать на изменения временных полей. И над Магнитным Мозгом, который бы улавливал опасность и сам находил способ избавиться от нее. Над творением, которое должно было увековечить имя Гронеда и сделать полеты по вселенной более безопасными и предсказуемыми.

Гибель планеты изменила планы гения. Сперва он впал в депрессию. Ему захотелось умереть, потому, что не находилось смысла в дальнейшем существовании. За исключением одного: мести. И только желание отомстить послужило ему единственным стимулом заглянуть в завтра.

Однако проклятая Гронедом Земля находилась далеко. Флота, способного противостоять кораблям землян, уже не существовало. Армии, готовой пойти за последними из мантийцев – тоже. Тогда и родился план корабля-скитальца. Корабля, который не станет стремиться к Земле уже сейчас, но планомерно и неторопливо приблизится к ней год за годом, столетие за столетием. А когда же наконец приблизится…

Затем десятки лет Гронед превращал космический город, в котором до этого проводил испытание своего гиперпривода, в военную крепость. Превращал в тайне и без помощников – единственными, кто допускался к таинству превращения, были роботы.

Людям Гронед не верил. Но и люди были необходимы. Мантиец не надеялся осуществить свой план один, и не надеялся жить так долго, сколько потребуется для реализации плана. Требовалось найти решение, и оно нашлось.

Первыми поселенцами «Улья» стали женщины. Захваченная силой психического воздействия великого мантийца и руками послушных роботов, женская школа Карипта – семь сотен молодых девушек в возрасте от четырнадцати до тридцати пяти лет – первых невинных жертв целеустремленного Гронеда. Запертые в оранжерее космического города (сейчас Девятый Уровень), они так остались там на всю свою оставшуюся жизнь.

Сами женщины не годились для выполнения планов мантийца, но они могли явить на свет тех, кто годился. Тех, кому Гронед смог бы доверять. В кого смог бы верить. Так и родилась идея Братства.

Девятьсот шестьдесят лет назад «Улей» начал свой путь, поглощая и уничтожая любую попадающуюся на пути жизнь. Путь мщения и крови.

Гронед стал первоотцом – каждый новорожденный младенец «Улья» носил в себе гены мантийца. Но далеко не каждый мог похвастаться дарованиями великого отца.

Время шло. Дети подрастали. Сотворенное общество требовало норм поведения, требовало моральных устоев и движущих сил. Дети должны были вырасти сильными, бесстрашными и послушными. И Гронед сел за написание Законов. Чтобы направить куда-то стремления молодежи, он организовал слои из более и менее обеспеченных, из более или менее прославленных, из властвующих и подчиненных. По образцу и подобию армейской иерархии, удачливые мальчишки становились во главе менее одаренных. Главное правило – путь снизу вверх всегда оставался открытым, как и путь сверху вниз – праотец боялся допустить деградацию в верхних слоях своего общества. Оставалось насадить детям мораль, такую, которая бы не затлела годами, которую нельзя было бы обдумать, обжаловать и изменить. И вот, в борьбе за нравственность, Гронед выбрал самый простой и многократно испытанный человечеством путь – обожествление. Он понял, что вера – единственный моральный корень, который не способен загнить, поскольку отрицает мышление. Верь, а не думай! Верь, что ты сын великой расы. Верь, что самое святое, что есть во вселенной – это ты и твое Братство. И, наконец, верь в бога! В Бога-Отца. В Бога-хранителя. В Бога-«Улей».

Гронед был мудр. Он умел добиваться того, чего хотел. С каждым годом его Братство росло и крепло. Свежие гены поступали из космоса. Свежие технологии – тоже. Увеличивалось число Братьев и их боевая мощь. Подрастающие мальчики становились настоящими солдатами. «Матерые» воины готовили себе смену и служили примером для подражания и скрытой зависти.

И к старости Гронед знал, что сделал все, что нужно – рано или поздно разросшееся племя отборных воинов высадится на Земле и зальет колыбель человечества кровью справедливого возмездия. Он так и умер – счастливый от сознания, что выполнил выбранную миссию.

Каждый день, каждую свободную минуту до самого последнего смертного часа великий мантиец проводил здесь, у главного гиперпривода и устройства, которому дал имя Бога. Он заглядывал в сознание своего сверхсущества, пытался предсказать далекое будущее и подсчитывал световые года, все еще отделяющие «Улей» от заветной цели. Каждый день он пускал себе кровь, чтобы написать сотню-другую иероглифов тайнописи – историю своей жизни и своей ненависти. Послание потомкам, и в первую очередь – врагам, чтобы через много-много десятилетий они не смогли забыть, за какой именно из грехов постигнет их божья кара…

Болер замолчал. Под звуконепроницаемым колоколом силовых полей воцарилась тишина. Кас тяжело дышал, обнаружив в речи чужака столько ереси, что готов был задавить рассказчика голыми руками. Вик нервно грыз ноготь. Григ потрясенно моргал. Отец сидел неподвижно, злясь и хмурясь.

– И это ты хотел рассказать всем?! – наконец пробасил Владыка. – Хотел разрушить в людях веру?! Ты сумасшедший! Братья бы растерзали тебя, Болер!

– Дело не в вере, – отозвался полковник. – Теперь-то вы должны понять, кто вы! Вы – мантийцы! Вы люди, которые служат делу погибшей Мантии! Вы, Кани, Линти – потомки одного народа! И если вы – Братья, то Линти и Кани – ваши Сестры! Мы все, вся Лига, вся галактика – мы поклоняемся и служим вам, потому, что признаем вас мудрее простых людей! И «Улью» нет смысла сражаться с Лигой, как нет смысла и бежать от нее – мы и вы – единое целое!

– Если твой рассказ – правда…

– Конечно, правда! – едва не закричал Болер, думая, что ему наконец поверили.

– То эта информация не может иметь значения, – резко закончил мысль Владыка. Он мрачно заглянул в вытягивающееся от разочарования и удивления лицо полковника. – Все это было давно! Сейчас Братство – это Братство. Ничто и никто не должен изменить его структуры и его Законов. Так было тысячу лет, Болер, и будет еще тысячу.