За горизонт - Сергей Анатольевич Панченко

обложке красовался лежащий на белом льду клыкастый морж. – Да, уж, солидная причина. Один такой красавчик накормит нас в течение пары недель. Представляю только, сколько поднимется шуму, когда узнают, что мы поменяли маршрут.

– Сергей, вы капитан и человек, который больше других разбирается в том, чем могут грозить решения, принятые коллективом с сухопутным мышлением. Не переживайте, в сложные времена всегда лучше быть немного диктатором, чем распустить людей. Вы, человек авторитетный, и к вашему мнению обязательно прислушаются.

– А вы, Джим, умелый манипулятор. У вас точно этот номер журнала был единственным?

Джим покраснел.

– Ну, на другом были пейзажи Гималаев.

– Хм, в Гималаи нам точно не надо. Хорошо, идём в сторону Гренландии, как только разведрится.

– А куда мы идём сейчас?

– Как показывает мой компас, – Сергей указал на катающийся по столу стакан с водой, в котором на дне лежал кусок бумаги и игла, – ах чёрт, потонул. Заболтали вы меня, Джим. Придётся снова делать компас.

Непогода то затихала, и тогда ледокол прибавлял ходу, пользуясь тем, что появлялся обзор, то ухудшалась, снова притормаживая судно. Капитан, как и собирался, объявил о том, что маршрут из-за непогоды меняется и причин тому две: первая – опасность налететь на камни, и вторая – желание поскорее выбраться из грозового фронта, чтобы, наконец, рассмотреть, что происходит под носом корабля и поймать сигналы спутника для ориентации в пространстве.

Настоящая команда корабля и не думала задавать вопросы, ей хватало забот и с вверенным оборудованием. Как ни странно, журналисты тоже особо не роптали. Шторм напугал их очень сильно. Они были рады покинуть опасную зону даже в ущерб своим первоначальным планам.

На десятый день после начала движения, или третий после начала шторма, на горизонте забрезжил солнечный свет, пробивающийся сквозь густую бурую облачность. Ветер стих, океан успокоился и стал похож на огромную нефтяную лужу, в которой маслянисто отражались отблески неба.

– Такое чувство, будто шторм перенёс нас в другое место, как в рассказах про Гулливера, – Маарика, озябнув на ветру, укуталась в пальто капитана, прижавшись к Сергею спиной.

– Да, природа выглядит иначе, как Земля до сотворения времён.

– Так и есть, всё начинается снова.

– Только мы старые остались, реликты из прошлого.

Маарика усмехнулась.

– Смотри, на всём лежит грязь, – она провела пальцем по арматуре, оставшейся от надстройки.

– Это из-за урагана. Он поднял в воздух много пыли. Она выпадает вместе с дождём.

– Я не видела таких гроз раньше.

– Я тоже. Если теперь такие дожди будут каждый раз, то придётся селиться в горах, чтобы не смыло.

– И каски носить, или железные зонты, чтобы градом не убило.

– Точно, – Сергей поцеловал девушку в макушку, в собранную колоском светлую косу.

– Есть хочется, – неожиданно призналась Маарика.

Сергей посмотрел на часы.

– Осталось пять часов до ужина.

– А с обеда прошло всего два, а я уже голодная.

– Потерпи немного, вот до Гренландии доплывём, поймаем моржа, шкварок нажарим, наедимся до отвала.

– Так хочется есть, что мне его совсем не жалко.

– Ничего страшного, это не ты стала бездушной. Смысл жизни поменялся, и ты подстроилась под него. Мы теперь из цивилизованных людей снова превращаемся в первобытных охотников.

– Когда мы там будем?

– Думаю, уже через сутки увидим его ледяные берега.

– Я бы хотела увидеть травку и деревья.

– Там такого нет. Мох могла бы увидеть.

– Да хоть и мох, а то не верится, что кроме нас ещё осталась хоть какая-то жизнь.

Сергей и Маарика простояли на палубе довольно долго. У капитана была свободная смена, а ему до чёртиков надоела клаустрофобская обстановка корабля.

– Не замёрзла? Может, спустимся вниз? – спросил Васнецов.

– Ещё чуть-чуть. Я наблюдаю за той штуковиной, – Маарика кивнула в сторону направления движения судна.

Сергей присмотрелся. На тёмной поверхности воды появились большие белые пятна, похожие на лёд. Взяться им здесь было неоткуда, если только течения не принесли их от полюса. Вперёдсмотрящий на носу корабля будто бы уснул, закутался в одежды и не двигался, опёршись о борт судна.

– Пойдём, возьмём у этого сони бинокль.

Капитан подождал, когда Маарика выберется из его пальто, после чего направился к спящему члену экипажа.

– Солдат спит, служба идёт, – произнёс он громко.

Вперёдсмотрящий встрепенулся, вскочил и сделал вид, что сомкнул глаза на одну минуту.

– Дай бинокль, – строго потребовал у него капитан.

Мужчина протянул. Васнецов приставил прибор к глазам. Лицо его начало каменеть.

– Что там? – Маарика сразу увидела перемены.

– Айсберги. Там во весь горизонт одни айсберги, – он выхватил рацию из рук вперёдсмотрящего. – Стоп машина! По курсу айсберги!

Глава 19

Прометей и Иван, впечатлённые находкой, позволившей прикоснуться к событиям давнего прошлого, вернулись к шару. Неожиданно собственное имущество пришлось отбивать у стаи непонятно как оказавшихся на этом удалённом от земли острове грызунов. Они были крупнее леммингов и чем-то походили на крыс.

Животные гибкими телами скользили между камней, фыркали на людей, пытающихся приблизиться к шару, либо пытались напугать короткими резкими выпадами. Видимо запах съестного вскружил им голову.

– А ну, пошли вон! – вскрикнул Иван и бросил в сторону грызунов камень.

Это немного проняло их. Животные ретировались. Их было не меньше двух десятков голов разных размеров. Похоже, в одной «банде» находились несколько поколений.

– Да ладно тебе, – остановил Ивана Прометей, – они забавные. У нас таких нет.

– И не надо. Корзину проверь.

Прометей полез в корзину, и спустя мгновение после того, как он оказался в ней раздался его возмущённый возглас:

– Эти твари прогрызли бурдюк со спиртом!

– Ну вот, от алкашей и здесь спасу нет, – усмехнулся Иван. – А ну…

Он замахнулся камнем. Острые мордахи попрятались за камнями.

– Не тронули ведь ничего, ни мясо, ни крупы, а? Топливо. Оно же воняет, зачем его грызть надо было? – возмущения Прометея доносились из корзины, в которой он скрылся