Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере - Роберт Вайнтрауб

Один из бывших пленных очень точно сформулировал свое положение: «Японцы выкачали из нас последнюю каплю крови»[11].

Мужчин и женщин, не нуждавшихся в срочной медицинской помощи, отвезли в место, являвшее собой полную противоположность условиям, в которых они жили в Пакан-Барое. Их разместили в роскошном отеле Ruffles. Там же поселили и пленных из других районов Суматры, в том числе работавших на цементных заводах в Паданге и женщин из лагерей в Медане и Палембанге. Впервые за долгие годы они спали на настоящих простынях.

Многих больных перегружали на транспортные самолеты для быстрой переброски домой. Фрэнк находился в пограничной категории: повторные приступы малярии оказались очень упорными. Но он знал, что перелет означает автоматическое расставание с Джуди. Ему надо было любой ценой обеспечить себе перевозку морем. Как писал Фрэнк, пришлось «использовать все мои ораторские способности, чтобы убедить администраторов в том, что меня нельзя перевозить на самолете». И он добился успеха.

Однажды днем нарочный нашел Фрэнка, который играл с Джуди во дворе. Человек и собака восстановили вес, потерянный в джунглях Суматры. Нарочный принес Фрэнку документы на посадку на судно. В бумагах говорилось: «Отплыть в Англию на борту транспортного судна «Антенор», и это были самые чудесные слова из всех, какие только читал Фрэнк. А потом он прочитал примечание: «Строго соблюдать следующие правила. Не брать на борт собак, птиц или других домашних питомцев».

Судьба невероятным образом снова ополчилась против человека и его лучшего друга. Но, в конце концов, они вместе прошли муки плена, и Фрэнк просто не мог уехать, бросив Джуди. Пришло время провести последнюю тайную операцию.

В день отплытия для того, чтобы тайно пронести Джуди на борт, Фрэнк заручился помощью четырех друзей. Во-первых, собака должна была избежать встречи с военной полицией, патрулировавшей порт. Это было сделано довольно просто: Джуди нашла укрытие между большими спортивными сумками, которые везли на пирс, к трапу. Из-под парусины торчал только нос Джуди.

Фрэнк поднялся на борт и дождался походящего момента. Когда суета на пирсе улеглась, он дал сигнал четверке участников заговора. Они подошли к трапу, показали документы двум служащим, контролировавшим посадку, и вступили с ними в продолжительную беседу, в ходе которой неоднократно указывали на город. Они на какой-то момент отвлекли внимание охранников от трапа. Когда те отвернулись, Фрэнк, наблюдавший за происходившим с палубы, снова свистнул своему ловкому пойнтеру. Собака выскочила из укрытия, вскарабкалась по трапу. Комок коричнево-белой шерсти бросился в сумку, с которой ожидал Джуди Фрэнк. И Фрэнк давно изученным движением закрыл сумку и поднял ее на плечо.

Сразу же после этого он спустился на нижнюю палубу и спрятал Джуди под своими пожитками.

Все прошло поразительно легко, особенно по сравнению с проносом Джуди на «Ван Варвик». Так после почти девяти лет, проведенных в Азии, Джуди впервые направлялась в Англию.

Пусть до Англии занял у «Антенора» шесть недель. Для Фрэнка и его выживших товарищей, в том числе для Джона Пёрвиса, шурин которого неожиданно зашел на судно во время стоянки в Коломбо, и военнослужащего ВВС Руза Войси, тепло вспоминавшего это плавание почти 70 лет спустя, это были полтора месяца полного расслабления. Молодые люди все еще привыкали к жизни, в которой не было изнурительного труда, мучительного голода, страданий и ужаса постоянного ожидания смерти.

На Фрэнка неспешное плавание оказало особенно благотворное воздействие. Хотя он общался с Джуди почти на сверхъестественном уровне, в обществе других людей он все еще чувствовал себя немного неловко. В период испытаний Фрэнк очень глубоко ушел в себя. Если бы не Джуди, он не выжил бы. Теперь, когда он наслаждался плодами своей принадлежности к человеческому роду и впервые как взрослый (теперь ему было 26 лет, но большую часть последних десяти лет своей жизни он плавал или сидел в лагере) мог испытывать простую радость от разговоров с себе подобными. И он с удовольствием воспользовался шансом прийти в себя. К моменту прихода судна в Англию Фрэнк почти полностью восстановил здоровье, по крайней мере, физическое. Джуди медленно, но верно откармливал кок «Антенора», единственный из команды знавший о присутствии собаки на борту с первого же дня плавания.

Когда судно подошло к берегу в Ливерпуле, Фрэнк понял, что пришло время сообщить старшим офицерам о Джуди. Другие пассажиры сохраняли ее присутствие в тайне, а некоторые матросы судна или слышали о собаке, или случайно сталкивались с нею. Но капитан оставался в полном неведении и узнал о собаке только за три дня до прибытия в Англию, когда Фрэнк коротко рассказал ему о Джуди и принес извинения за обман.

При первом появлении Джуди на палубе апатию с членов экипажа как ветром сдуло. «Когда Джуди стала бродить передо мной, встреченный нами матрос остолбенел, – рассказывал Фрэнк. – Все еще глядя прямо перед собой, он спросил: «Возможно, я немного не в себе, но вы видели, как только что мимо прошла собака? Если это так, то каким, черт возьми, образом она попала на борт?»

Сначала капитан страшно разозлился, но когда Фрэнк рассказал о невероятных препятствиях, которые он и Джуди совместно преодолели, капитан отступил и стал для друзей защитником. Он отправил на берег запрос на разрешение для Джуди сойти на берег, несмотря на то, что в судовом манифесте никаких собак не было.

Одним из тех, кто помогал отвлекать внимание охранников у трапа, когда Джуди пробиралась на борт, был товарищ Фрэнка по службе в ВВС и плену Брайан Комфорд. Отец Комфорда, довольно влиятельный лондонский юрист, организовал вал телефонных звонков, расчистивший друзьям путь. Разрешение дали, и Джуди могла сойти на берег. Но в соглашении имелся один неизбежный пункт. Все животные, высадившиеся на берегах Англии, без каких-либо исключений, должны были пройти полугодовой карантин для защиты Англии от эпидемии бешенства. Даже генералу Дуайту Д. Эйзенхауэру, верховному командующему силами союзников в Европе, пришлось по прибытии в Англию для подготовки вторжения во Францию поместить на шесть месяцев в карантин своего любимца, шотландского терьера по кличке Телек.

Когда судно стало на якорь в Ливерпуле 29 октября 1945 года, то, что должно было стать для Фрэнка моментом невероятного триумфа, стало смесью радости и горечи. Фрэнк спустился по трапу, впереди его на поводке шла Джуди из Сассекса. Ее лапы касались английской земли впервые за девять лет жизни. На берегу их ждал чиновник из Министерства сельского хозяйства.

Фрэнк колебался. У него было два дня, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что ему придется жить без Джуди, но теперь, когда пришло время прощаться с собакой, от этого было не легче. Как объяснить этот уход после лет, проведенных в джунглях, после того, как они пережили торпедирование «Ван Варвика», после воссоединения в Сингапуре и всех дней, которые они провели вместе? Это было невозможно, и Фрэнк не верил, что не разрыдается, поэтому коротко потрепал уши Джуди и приказал ей идти дальше без него. Поводок Фрэнк отдал чиновнику.