Цугцванг по-русски. Книга 1. 96 отделение милиции г. Москвы - Игорь Можайский

которых носились стаи разноцветных рыб. Растущие на камнях актинии, как клумбы с нежно-розовыми, желтыми и белыми цветами, делали подводный ландшафт еще более пестрым. Мягко сияли зеленоватые купола медуз, бросая прозрачные тени на колонии морских ежей.

Мягко перебирая ластами, Антон осторожно приблизился к намеченному месту у подножия скалы, из расщелин которой поднимались пузырьки воздуха. И, буквально через пару секунд, впереди показались силуэты четырёх аквалангистов, которые, по мере приближения, обретали знакомые черты. Первым, обозначая направление и задавая темп, плыл Борис Гудков. За ним чуть выше на пару метров в морской толще и немного отстав, следовали Вилли Рейнер и Алоиз Витте, замыкал группу Герхардом Лемке.

Пока они висели в водной толще, Шелестов тщательно обследовал обнаруженную скалу. Проплыв вокруг нее, он убедился, что нагромождение каменных глыб возвышалось над песчаным дном метров на пять, и соответствовала объекту поискового задания. Такие естественные донные образования служат прекрасным укрытием для того, чтобы спрятать вооружение, дополнительное снаряжение и баллоны с кислородом, средства доставки аквалангиста, и, кроме того, это прекрасный ориентир при поиске замаскированной на дне закладки.

Обнаружив у самого дна камень, на первый взгляд, плотно сидевший в основании скалы, Антон достал нож и воткнул его в еле видную щель между камнем и скалой. Камень легко поддался и, подняв целую тучу взвести, медленно откатился в сторону. Шелестов просунул руку в образовавшуюся нишу и достал оттуда небольшой металлический цилиндр, и торжествующе поднял его над головой.

Гудков и Вилли подняли вверх большие пальцы сжатых ладоней в знак одобрения. Антон аккуратно закатил камень в нишу и поставил его так, как было раньше, сверху слегка присыпав песком.

Держа закладку в левой руке, Антон поднялся к ожидавшим его аквалангистам и передал её Гудкову. Последний раз взглянув на скалу, пятеро боевых пловцов, неспешно шевеля ластами, медленно двинулись в обратную сторону, однако через минут через пять, плывший позади Шелестова Рейнер, легко постучал по ласте Антона и указал перчаткой вниз, на дно.

В десяти метрах от них что-то ярко блестело под лучами солнца. Вся группа сразу спланировала ко дну.

Протянув руку к продолговатому блестящему предмету, Борис смахнул перчаткой песок с поверхности, под которым оказался значительный кусок металла с оспинами ржавчины. Под этим толстым слоем песка вперемешку с мелкими и большими камнями что-то было, большое и цилиндрическое, сплошь покрытое ракушками и наростами.

Вилли вытащил из чехла нож и стал осторожно выкапывать камни из-под основания находки. Борис в свою очередь, соединив вместе свои большие ладони, стал орудовать ими как экскаватор. Глубоко, по запястья, погружая руки в песок, он пригоршнями отбрасывал его в сторону. Скоро всё заволокло мелким песчаным туманом. Наблюдавший за этой сценой Шелестов, взглянул на часы: пора было поторапливаться на поверхность. Гудков раскапывал и вычерпывал песок, медленно высвобождая из него то, что теперь напоминало широкое основание цилиндра. Его поверхность была просто изъедена ржавчиной, и покрыта какими-то наростами: ведь сей опасный предмет пролежал в морской пучинемного лет. Вокруг показавшегося цилиндра, как клубок морских змей, появились спирали тонкого троса. Герхард Лемке схватил одну спираль и начал тащить на себя.

Вдруг Борис застыл от неожиданности. Песок, словно, белая облачная пелена, скрывавшая находку от глаз Шелестова, вдруг начала медленно спадать, открывая часть что-то вроде огромной железной бочки, исцарапанной, в бурых пятнах ржавчины. Вилли смахнул с бочки оставшийся песок, и все увидели детонатор. Пловцы оцепенели: бочка оказалась невзорвавшейся немецкой глубинной бомбой.

Лемке продолжал быстро вытаскивать трос из – под бомбы.

Находившийся рядом с Рейнером, Алоиз Витте вдруг замахал руками, словно коснулся раскаленной поверхности, и подавшись назад, зацепил достаточно сильно баллоном с воздухом о скалу, а затем, отчаянно работая воду, кинулся вверх к поверхности, подальше от страшного места. Антон и Гудков переглянулись. Борис пожал могучими плечами: инструкторы ведь постоянно предупреждали, что дно Балтийского моря сплошь усеяно боеприпасами всех видов, размеров, названий и стран – производителей. Поэтому, при обнаружении на тренировках или, при выполнении учебных заданий взрывоопасных предметов, особенно около базы базирования, нужно было просто сообщить об этом по прибытии на базу. Естественно, запомнив координаты.

– Поднимаемся! – Шелестов ткнул большим пальцем вверх… Вилли Рейнер, вдруг указал на что-то за спиной Антона. Буквально в трёх метрах от глубинной бомбы, вдруг образовалась маленькая воронка. Сверху всем показалось, что дно под ними вдруг задышало.

Страшная догадка молнией мелькнула в сознании Антона.

– Воронка! Провал грунта. Там пустота!

Увидев, как оседает перед ним песок, Лемке бросил трос и попытался всплыть, однако несколько колец троса зацепили правую ногу пловца. Всё вокруг медленно заволакивала взвесь, поднятая со дна. Антон и Борис, сделав по паре мощных гребков, подхватили Лемке, и стали вытаскивать его ногу из ржавой петли.

Вдруг грунт окончательно провалился, утаскивая за собой мину. Сбросив с ноги Лемке трос, все рванули, что было сил вверх, на поверхность. Там было спасение.

Вдруг Шелестову, на какую-то долю секунды отчетливо представилось, как взрыв выворачивает их тела наизнанку, как вместо молодых, полных жизни тел, на поверхность моря всплывают кровавые клочья.

Изо всех сил работая ластами, четверо пловцов стремились вверх. Шелестов всё же остановился посмотреть, что происходит внизу. Цилиндра уже не было видно, он исчез в яме. Песок по её краям быстро оседал и устремлялся в низ, в бездну. Вокруг с ревом уносились к поверхности громадные пузыри.

Антон устремился в верх, к поверхности, за своей группой.

Выскочив на поверхность, как пробки от шампанского, где их ждал растерянный Алоиз Витте, вся группа погребла на перегонки, прочь от опасного места.

Ухнул мощный взрыв. От места взрыва пошла мощная взрывная волна в

виде подводного вихря. Антон стиснул зубы от боли оглушительного и нестерпимого гула. На месте взрыва возник столб воды высотой метров в двадцать. Взрывная волна распространилась повсюду, толща воды заходила ходуном, словно пытаясь разорвать их в клочья. И в этот миг с неба обрушился потоп, сплошная стена воды, разом накрыла всех, словно прорвало исполинскую запруду…

Еле доплыв до берега, они выползли на песок и в изнеможении застыли на нём, как чёрные блестящие тараканы. Некоторое время мы лежали неподвижно, не в силах пошевелиться от усталости. Пахло морем и… свободой. Как бы Шелестову хотелось убраться отсюда поскорее. Подальше от этого кошмара. Нечеловеческими усилиями, прогнав из сознания смертельно опасную пелену, Антон поднялся на ноги. Море победило…

Шелестов застонал. В открытое Оксаной окно весело ворвался прохладный весенний ветер. В спальне стало свежо. Он зашевелился, пытаясь стянуть с себя одеяло и подставить разгоряченное тело сквозняку.

– Антоша, тебе плохо? Попей водички!

Знакомый женский голос звучал глухо и отдавал в висках острой пульсирующей болью. Постепенно дошло – с ним говорит Оксана. Значит, он у неё дома.

Постепенно память вытаскивала из алкогольного тумана картинки вчерашнего дня, потом вечера. Драка в пивнушке – последнее, что он мог вспомнить. Как он здесь оказался? Один бы он сюда не добрался, однозначно. Глаза не открывались. Постель качнулась, и легкие босые ноги зашлепали прочь по полу. Через минуту на губы упали несколько капель чего-то холодного, типа чая.

– Антоша, попей, легче станет.

Шелестов затряс головой, замычал, но рот открыл.

Холодная влага хлынул внутрь, пронеслась по горлу и кишкам, наполняя чувство сухости живительной влагой. Стало легче. Он с трудом открыл глаза. Лицо у Оксаны было участливое, почти сочувствующее.

– Оксана, как я сюда попал?

– Тебя Борька Гудков привез на такси. Вы оба еле на ногах стояли. Я ему предложила переночевать, но он сказал, что такси не отпускал, и ему надо домой.

Антон усмехнулся, тут же вздрогнув от тупой боли в голове. Обрывки воспоминаний вихрем закружились в сознании. Вспомнилось, что выпили