Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя - Любовь Свадьбина

А Синеглазка… о нём никто не вспомнил, и он как-то естественно влился в толпу, сопровождающую магистра водного ордена, маршала и третьего помощника канцлера. Никто не обращал на него внимания.

Он действительно хорош!

Обещание, данное вышестоящему начальству во время внеплановой проверки — это не план для исполнения, а способ спасти свою задницу. Уж я прекрасно об этом знала, поэтому, следуя за седовласым сопровождающим к комплексу зданий, в которых проводились занятия, сообщила невинным, полным юного восторга голосом:

— Господин маршал был так добр, я обязательно поблагодарю его за эту возможность лично. Уверена, остальные студенты позавидуют, узнав, что мне достался лучший наставник из возможных.

Седовласый дёрнул головой и ничего не сказал на это мягкое предупреждение, что я проверю, так ли крут мой наставник, и обо всём доложу маршалу. Казалось, он не обратил внимания на мои слова, но после двух следующих поворотов на перекрёстках дорожек стало ясно, что наш путь почти развернулся в обратную сторону.

Сейчас седовласый сопровождающий вёл меня не туда, куда направлялся изначально. И я морально подготовилась к словесному сражению: лучший наставник обычно выбирает из лучших учеников, вряд ли он обрадуется, когда ему навяжут почти бездарность. Возможно, придётся слегка помахать кулаками или мечом, чтобы доказать свою состоятельность.

Вышагивая по залитому солнцем пространству, я невольно оглянулась на почти скрывшуюся из вида стену вокруг закрытой зоны. Интересно, как там Синеглазка?

* * *

Пользуясь своей незаметностью, Арман добавил немного иллюзий, подогнав одежду под нечто среднее между одеяниями свиты новоприбывших и более строгими костюмами служащих академии, чтобы обе группы считали его за представителя противоположного лагеря, и наравне со всеми слушал, как магистр ордена Седьмого водопада договаривался с чиновниками академии о выкупе ингредиентов и зелий, создаваемых в закрытой зоне.

Такая договорённость — плохой знак для ордена Армана: эти лекарства были политическим активом, способом влиять на чиновников и аристократов, ведь бывают ситуации, когда никакие деньги не сделают то, на что способны зелья и особые травы.

Обычно этот инструмент манипулирования король держал в своих руках, и это укрепляло его власть. Теперь он передавал столь ценный актив ордену Седьмого водопада. И это незадолго до перезаключения договора с орденами на защиту территории от прорывов и одержимых.

Арман нахмурился, услышав беспрецедентно низкие цены закупки, которые третий помощник канцлера подтвердил магистру Тэмину.

А затем, совершенно рефлекторно, оглянулся на стену между закрытой зоной и остальной академией и подумал: «Интересно, как там Варда?.. И как новый наставник переживёт встречу с ней?»

* * *

В кабинет наставника седовласый входил с тоненькой папкой моего личного дела, доставленной выцепленным им по пути младшим служащим. Меня седовласый оставил подождать в коридоре, но это не помешало расслышать грозные взрыки:

— Что?.. Какой-какой у неё уровень?.. Да вы издеваетесь?

Бормотания седовласого были невнятными, но наверняка он ссылался на приказ маршала. Их разговор закончился парой громовых разрядов, от которых даже в коридоре запахло свежестью. Какой горячий мужчина, однако… Пробуждал желание почесать о него кулаки. Не знаю, может потому, что молнии напоминали о Лисаре, или из-за того, что я не любила, когда меня недооценивали по умолчанию. Хотя в данном случае такое негативное отношение вполне обосновано.

Я прикрыла глаза.

Этот запах грозы… Лёгкое возбуждение пробежало по нервам. Для меня этот запах и гром ассоциировались с поединком.

Дверь распахнулась.

Я открыла глаза, глядя на выходящего из кабинета мужчину.

Бледный седовласый, поймав мой взгляд, попятился. И только когда я моргнула, натягивая на лицо милое выражение, он вспомнил, что позади него находится не самый милый человек. Вздрогнув, начал поворачивать голову, а там уже рявкнули:

— Ну что ты там, застрял?

Бочком протиснувшись в коридор, седовласый указал на дверной проём, открывавший часть неожиданно светлого кабинета бежевых и песочных тонов.

— Прошу, леди Лилиан, — свободной рукой седовласый потёр блестящий от пота висок и добавил. — Сами разбирайтесь.

— Благодарю за сопровождение, — любезно улыбнулась я и вошла внутрь, вдыхая полный грозовой свежести воздух.

В остальном, кроме условно женской расцветки, кабинет не отличался от других подобных мест в учебных заведениях: стеллажи с книгами, картины, какие-то кубки наград и грамоты, кресла для посетителей и отдельный элегантный столик, резной камин с королевским портретом над ним.

Ну и, конечно же, массивный стол для хозяина этого места.

По рыку казалось, что здесь заседает этакий громила, но лучший наставник стихии молний оказался очень изящным мужчиной. Его тёмные волосы были подстрижены необычно коротко, как у какого-нибудь вечно мотающегося по дорогам наёмника, а не почтенного наставника академии. Почти уродливая стрижка не смягчила нежной красоты его лица с крупными карими глазами.

Эти миндалевидные глаза смотрели на меня с неприязнью. Он резким движением передвинул от себя лист бумаги, так что тот оказался на краю, следующей к краю стола столь же резко была придвинута чернильница с пером.

— Пиши заявление, что ты отказываешься от моего наставничества, — приказал этот самый лучший наставник. — И даже не думай, что твоя внешность как-то повлияет на моё решение.

— Какое решение? — осведомилась я, прикрывая дверь. — Предложить мне написать заявление на отказ? Так мне ваше предложение никак не мешает.

Он прищурился, а я прошла к креслу для посетителей и устроилась в нём, закинула ногу на ногу и соединила кончики пальцев. Его глаза потемнели, и в радужках сверкнули молнии. Сердце ёкнуло, пробуждая инстинкты, хотя я понимала, что это не Лисар.

— Видите ли, — продолжила ровным тоном, — я прекрасно понимаю ситуацию, в которой вы оказались. У меня такого же рода проблемы. Как людям, столкнувшимся с одинаковыми проблемами, нам стоит быть мягче друг другу.

Наставник неопределённо хмыкнул:

— Не понимаю, о чём ты, девочка.

У меня почти дёрнулся глаз. Эта девочка старше тебя лет на двадцать! Но внешне я никак не выдала своего насмешливого негодования, предельно спокойно продолжив:

— И вам и мне приходится испытывать проблемы с вниманием из-за нашей внешности. Вас из-за выдающихся результатов в обучении постоянно донимают попытками навязать учеников. Что есть не более чем проблема, порождённая определённой репутацией. У меня то же самое, только в обратную сторону: меня недооценивают и из-за этого постоянно донимают попытками поставить на место.