Порочный договор - Василина Лебедева

– Где скажи, носит твою жену с её сестрой?

– О, ещё один дракон потерявший своё сокровище, – усмехнулась женщина, поднимаясь с дивана и бросив насмешливый взгляд на Марата, не обращая внимания на то, что здоровый мужик буквально пышет злобой, прошла мимо, покидая кабинет.

– Мама, – позвал Рустам, и когда она обернулась, попросил: – Пусть подготовят вещи. Я забираю Милолику и дочь. Поедем в домик на озере и через пару дней – на юг. Не позволю ей больше работать. Так что готовьтесь к отъезду.

С улыбкой кивнув, женщина вышла, а Рустам тяжело вздохнул и повернул ноутбук экраном к другу, показывая фотографию малышки.

– Твою мать! – вырвалось у Марата и ему пришлось повторить историю рассказанную матерью.

– Так что Надежда отправилась с сестрой, сейчас уже должны подъехать, – поднялся Рустам с кресла, направляясь на выход.

Спустился по лестнице, через холл и вышел с другом на крыльцо.

Двухэтажный дом в элитном посёлке выбрала Милолика, когда они только собирались пожениться. В этом же посёлке позже, Рустам купил дом поменьше, где сейчас жили сёстры Лики и их тётка. Позже, к ним присоединилась его мать, которая приехав, сдружилась с Тамарой, да так и осталась жить у них, а вскоре нянчилась с внучкой. Зейнаб он сам предложил перебраться к ним и пожилая женщина с радостью согласилась. Так и стал Рустам неожиданно для самого себя во главе большого семейства состоящего сплошь из одних женщин.

– Уже подъезжают, – нервно выдохнул Марат, убирая телефон в карман.

– Что случилось-то? – спросил Рустам, просто чтобы отвлечься. Отношения друга и сестры Милолики искрили такой эмоциональностью, что все вокруг уже привыкли к таким вот вспышкам со стороны Марата.

– Приревновала и сбежала, – друг сжал кулаки. – Только я думал, она у сестры, ан нет – оказалось жила в гостинице. В гостинице, мля! В другом городе и никто об этом не знал! Стал её искать, спрашивать, а никто сука не знает – где её носит! Телефон не отслеживается и недоступен! Хорошо хоть у твоей не стал спрашивать – нервов добавлять! – выговаривался друг. – Я ж блядь как на иголках, романтику ей решил устроить – увезти за границу, к океану, а её хрен знает, где носит! Вот где она была? – Марат повернулся к Рустаму и с яростью уставился на друга. – С кем блядь? Почему не поехала ни к тётке, ни к сестре?

– Да хрен этих женщин поймёшь, – Рустам отговорился, напряжённо наблюдая за тем, как два автомобиля представительского класса въезжают на территорию участка, подъезжают к крыльцу, по ступенькам которого уже несётся вниз Марат.

Рустам бросил беглый взгляд на выскочившую из машины Надежду уже что-то кричавшую Марату и сразу посмотрел на Милолику. Его девочка выглядела бледной, с припухшими от слёз глазами и сейчас замерла у машины, тревожно смотря на Рустама.

Не выдержал, торопливо спустился по ступенькам и, подхватив жену на руки, прижал к себе. С упоением втягивал родной запах, ощущая, как она обнимает его в ответ и утыкается носом в изгиб его шеи, тяжело дышит, щекоча кожу.

– Ты хоть понимаешь – как меня напугала? – спросил, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на угрозы хорошенько её отшлёпать и, не дожидаясь ответа, развернувшись, поспешил в дом с драгоценной ношей на руках.

Уже позже, когда они оба утомлённые от ласк, выплеска эмоций лежали на разворошенной постели, Рустам поставил Лику в известность об отъезде, о том, что через несколько дней они уезжают к морю и очень удивился, когда не дождался возражений.

– С кем ты ездил? – Милолика тихо спросила, пряча лицо у него на груди.

Попытался приподнять её за подбородок, чтобы посмотреть в глаза, но Лика только уворачивалась, не позволяя.

– Маленькая, ты же знаешь – Вадим, Марат, Алексей и так, шушера юридическая. Что такое? Почему спрашиваешь?

– Просто… – Лика боялась признаваться.

Рустам постоянно на деле, на поступках доказывал как она и дочь дороги ему. Но стоило появиться из ниоткуда этой девице – Светлане, которую сам же Рустам откуда-то привёл, так спокойствие на этом закончилось. Лике с трудом удавалось гасить безумную ревность. Видела – в последние недели муж, стараясь разгрести дела, буквально засыпал вместе с ноутбуком, работал на износ и всё для того, чтобы побыстрее увезти её и дочурку в подготовленный дом, на берегу моря, где она смогла бы спокойно доходить беременность, родить.

Только эта девица не упускала случая подлить масла в огонь сказанными вскользь замечаниями. Стоило Рустаму уехать в деловую поездку, как она, отговорившись, что ей поступил очень важный звонок и необходимо срочно уехать, чтобы сопроводить и помочь важному для неё человеку, ускакала в неизвестном направлении. Лика даже не стала выяснять – куда и с кем. Она доверяла Рустаму, но на фоне эмоциональной нестабильности в её положении было нормальным то, что червячок сомнения всё же подгрызал, не давая спокойно жить.

– Родная моя, – Рустам обнял Милолику, оплетая её как спрут ногами и руками, целуя в макушку. – Вот скажи мне – как я могу смотреть на других, когда у меня есть ты? Хочешь услышать признание? Не чувствуешь?

– Иногда хочется и услышать! – упрямо всхлипнула Лика, уворачиваясь от попыток Рустама заставить посмотреть на него. И охнула, когда он одним движением опрокинул её на спину, нависая сверху.

Заглянул в бездонно васильковые глаза и улыбнулся краешком губ.

– С момента самой первой встречи твои глаза отпечатались в моей душе. Не было ни у тебя, ни у меня выбора, потому что ты моя! Жизнь, душа, судьба. Моя половина. Помнишь, – Рустам провёл большим пальцем по её нижней губе, заставляла рот приоткрыться, а когда Лика лизнула и немного вобрала его палец, посасывая выпустила, рвано выдохнул: – ты как-то сказала что мы из двух разных вселенных? Так вот – это правда. Мы разные, но мы дополняем друг друга. Самая суть второй половины не в похожести, а в дополнении. Ты половина моей души, моего сердца и не скажу, что это любовь. Нет, это слово банально. Я просто не могу описать то, что чувствую, – проговорил Рустам уже сипло, наклоняясь, накрывая манящие, до боли желанные губы Милолики в поцелуе.

Спустя 10 лет.

Огромный, ярко украшенный зал. В толпе большого количества людей образовывалась прореха. Люди расступаясь, уступали дорогу мужчине и шедшей рядом с ним женщине. Здоровались, улыбались, благодарили, но никто не смотрел равнодушным взглядом.

– А сейчас, – ведущая, стоявшая на сцене, заметив их появление, отреагировала мгновенно: – слово предоставляется учредителю нашего фонда – уважаемой Милолике Ярославне.

Лика, нервно сжав локоть мужа, бросила на него взволнованный взгляд, встречая мягкую улыбку, поддержку и уже более спокойно выдохнув, направилась к сцене под громкий шум оваций.

Рустам, прищурившись, следил за женой. Тёмно-синее платье в пол с тысячью мерцающих, словно звёзды кристаллов облегало стройную, хрупкую фигурку, от которой у него до сих пор захватывало дух и мгновенно каменело в паху, а стоило вспомнить – что они творили этим утром, так вообще пришлось прикрывать бугор в штанах полой пиджака. Его жена. Его любовь, спутница, мать его детей.