Рай. Книга 2 - Джудит Макнот

Но вызывающая гримаска мгновенно исчезла, и Лайза опустилаглаза:

— О пожалуйста, не нужно ненавидеть меня за это. Пожалуйста,Мередит, — сказала она и голос ее сорвался. — Я люблю тебя больше, чемсобственных сестер, и презираю себя за то, что без ума от человека, за котороготы собиралась выйти замуж…

И неожиданно время повернуло вспять, и они вновьпревратились в восьмиклассниц, недавно поссорившихся и вновь споривших нашкольной площадке для игр, только теперь обе стали старше и мудрее, узнали ценудружбе.

Лайза, не вытирая катившихся по щекам слез, судорожно сжалакулаки.

— Пожалуйста, — повторяла она, — не нужно меня ненавидеть.

Мередит тяжело вздохнула.

— Я не могу ненавидеть тебя, — через силу улыбнулась она. —Я тоже люблю тебя, и кроме того, других сестер у меня нет…

Лайза, захлебнувшись смехом, бросилась в объятия Мередит, икак давным-давно, когда обе носили школьную форму, а не модные платья, ониобнимались, и хохотали, и старались не зареветь.

— Тебе не кажется, что это нечто вроде инцеста? — шмыгнуланосом Лайза, когда они оторвались друг от друга. — Я имею в виду себя иПаркера.

— По правде говоря, кажется… особенно в то утро, когда япозвонила тебе и обнаружила, что вы, очевидно, еще в постели. Вместе.

Лайза попыталась было засмеяться, но тут же, став серьезной,призналась:

— Знаешь, я ведь пришла поговорить не о Паркере, а овчерашнем допросе Мэтта. Я прочла в утренней газете, и… — Она смущенно отвелавзгляд. — ..честно говоря, я заявилась для собственного спокойствия. То есть… яхочу сказать… полицейские считают, что это Мэтт убил Шпигальски?

Едва удержавшись, чтобы не броситься на защиту мужа, Мередитспокойно спросила:

— Какие у них причины думать так? И у тебя?

— Я так не думаю, — жалко оправдывалась Лайза, — простопомню, как в утро вашей пресс-конференции он говорил по телефону со своимадвокатом. Каждый мог слышать, что Мэтт готов прикончить Шпигальски и отчаяннопытается защитить тебя. И… он сказал кое-что, показавшееся мне странным… иугрожающим… даже тогда.

— О чем это ты? — вскинулась Мередит, скорее нетерпеливо,чем встревоженно.

— Мэтт и его адвокат говорили, что Шпигальски просто псих,которому не терпится устроить спектакль в зале суда. Мэтт попросил адвокатасначала попытаться убедить Шпигальски, что этого не стоит делать, а потомвывезти его из города. И Мэтт еще добавил, — пробормотала Лайза, взволнованноглядя в глаза подруги, — что после этого позаботится о нем. Не думаешь, чтоМэтт имел в виду именно такой способ обработки? Что, если он приказал избитьадвоката и выкинуть его в канаву?

— Это самая абсурдная, самая безумная вещь из всех, что яслышала, — зловеще-тихим голосом бросила Мередит, но раздавшийся сзади голосотца заставил ее резко обернуться.

— Не думаю, что полиция посчитает это замечание абсурдным, —объявил он, стоя в дверях конференц-зала. — И твоя обязанность уведомить их обэтом.

— Нет, — твердо объявила Мередит, охваченная мгновеннойпаникой, представляя себе, как полиция может истолковать слова Мэтта, но тут ееосенило вдохновение. Облегченно вздохнув, она объявила:

— Как жена Мэтта, я не имею права давать показания противмужа даже в суде.

Филип с надеждой взглянул на Лайзу:

— Ты слышала его и не ты замужем за ублюдком. Лайза увиделамольбу в глазах подруги и не колеблясь приняла ее сторону.

— Собственно говоря, мистер Бенкрофт, — солгала она сизвиняющейся улыбкой, — я, кажется, неверно расслышала Мэтта. Нет, конечно,нет. Вы же знаете, воображение иногда занос??т меня очень далеко, — добавилаона, отступая к двери, — поэтому я такой прекрасный дизайнер — слишком живоевоображение.

И когда отец обратил на нее сверкающий гневом взгляд,Мередит объяснила ему, что только сейчас дошло до нее.

— Знаешь, — спокойно сказала она, — в своем стремленииопорочить Мэтта ты путаешься в собственной ошибочной логике. С одной стороны,ты обвиняешь его в отсутствии чувств ко мне, в том, что он использует меня какорудие мести. Если это правда, как ты можешь считать, что он убил Шпигальски,желая уберечь меня от скандала?

Она поняла, что одержала маленькую победу, потому что отецтихо выругался, и в ту же секунду сердце Мередит сжалось — на память пришлислова Мэтта. В ту ночь, когда было найдено тело Шпигальски, они веселопридумывали способы отвлечь репортеров, пока она будет пробираться в подземныйгараж.

«Ты сделал бы это? Ради меня?»— смеялась она, но он без тениулыбки ответил: «Ты не представляешь, на что я готов пойти для тебя».

Мередит подошла к столу и покачала головой, пытаясьвыбросить из головы непрошеные мысли.

— Прекрати немедленно! — сказала она себе вслух. — Тыпозволяешь чужим подозрениям отравить себя. Не смей!

Однако уже к шести часам события начали разворачиваться сужасающей быстротой.

— Вот два первых доказательства, Мередит, — объявил отец,входя в ее кабинет вместе с Марком Бреденом и в бешенстве швыряя на ее стол дваотчета.

Охваченная недобрым предчувствием, Мередит медленноотодвинула смету расходов отдела рекламы и раскрыла первый отчет, содержащийполный перечень всех приобретений Мэтта. Оказалось, что он владел десяткамикомпаний и предприятий. Восемь наименований были отмечены красными крестиками.Мередит заглянула в другой отчет, где указывались все компании, частные лица ифирмы, купившие за последние два месяца более ста именных акций компании«Бенкрофт», и сердце тревожно забилось. Компании, названия которых былиотмечены красными крестами, входили также во второй список. Если веритьотчетам, Мэтт сумел скупить на чужое имя огромные пакеты акций «Бенкрофт эндкомпани».

— И это только начало, — предсказал отец. — Этот список несодержит последних данных, да и сведения далеко не полные. Бог знает, сколькоеще акций он сумел прибрать к рукам. Когда цены на наши акции поднялись,Фаррел, очевидно, решил подложить несколько бомб, чтобы снизить котировку,ожидая, что акции достанутся ему по дешевке. Ну а теперь, — спросил он,опираясь ладонями о стол, — ты признаешь, что именно он стоит за всем, чтопроисходит?

— Нет, — упрямо ответила Мередит, но, помоги ей Господь, онасама не была уверена в том, отрицает ли правоту отца или собственнуюнеспособность признать ее.

— Возможно, он решил, что наши акции — неплохая долгосрочнаяинвестиция, и… посчитал забавным, что сможет сделать деньги на нашей компании.