Эльфийские камни Шаннары - Терри Брукс

Старик покачивался в своем плетеном кресле и машинально трепал Шлында по лохматой голове. «Что же еще сказать этому эльфу? Что бы такое придумать, чтобы все-таки отбить у него охоту к подобному безрассудству? Скорее всего ничего не получится: парень, похоже, решился. Он пойдет».

Потом Хебел подумал: «А вдруг этот эльф тоже встретит Малленрох? Очень может быть», — решил старик и позавидовал ему.

Вял оставил сидящих у костра и направился к колодцу позади дома. Утомленная событиями последних дней, Амбель уже спала, завернувшись в плед и придвинувшись поближе к костру. Он тоже пребывал в каком-то полусонном состоянии, хотя выпил совсем мало эля. Сейчас — холодной воды, а потом — немедленно спать. Вил зачерпнул воды из колодца и жадно приник губами к ковшу, как вдруг из сумрака выступила Эретрия и встала рядом с ним.

— Я не понимаю тебя, Целитель, — резко начала она.

Он положил ковш обратно в ведро и уселся на край колодца. Вил не видел ее с того момента, как она гордо удалилась, во всеуслышание обозвав его дураком.

— Я волнуюсь, переживаю, спасаю твою драгоценную жизнь в Угрюмом Углу… — продолжала Эретрия. — Если ты думаешь, что было просто уговорить Кефело помочь тебе, то ты ошибаешься — очень непросто. Похоже, все мои усилия пропали даром. Все впустую. Надо было оставить тебя этим головорезам, тебя и эту эльфийку, которую ты называешь своей сестрой. Ты рвешься в Лощины, хотя старик и предупредил тебя об опасности. Я хочу знать почему. И при чем здесь Кефело? Я не знаю, о чем вы там договорились, но ничего из того, что он обещал — если он вообще намерен сдержать свое слово, — не стоит такого риска.

— Кефело здесь ни при чем, — тихо ответил Вил.

— Если он чем-то угрожает тебе, то знай: я буду на твоей стороне, — твердо сказала Эретрия. — Я помогу тебе.

— Я знаю. Но дело не в нем.

— Тогда почему? Почему ты должен идти туда? — Долинец опустил глаза.

— Это лекарство…

— Только не лги мне! — Эретрия села рядом, ее лицо пылало от гнева. — Кефело еще может поверить в эту басню о корешках и лекарствах — он слушает твои слова, Целитель. А я смотрю в твои глаза. Мало ли что можно сказать, но лишь глаза не солгут. Эта девушка не сестра тебе — ты ее охраняешь. Я не знаю, в чем здесь секрет, но вижу, что ее безопасность очень важна. И тебе нравится о ней заботиться. Ты ищешь не корешки и лекарства, а что-то другое. Но что? Что там такое, в этих Лощинах?

Вил медленно поднял глаза и поймал взгляд Эретрии. Минуту, две он молча смотрел на нее. Эретрия порывисто схватила его руку и крепко сжала:

— Я никогда не предам тебя. Никогда. — Вил грустно улыбнулся:

— Я не сомневаюсь в этом, Эретрия. Ладно, я тебе скажу. Этому краю грозит опасность. И не только этому. В Обереге есть то, что может спасти всех нас. Меня и Амбель послали найти…

Глаза девушки возбужденно сверкали.

— Тогда позволь мне идти с тобой. Возьми меня с собой, Целитель, хотя ты мог бы сделать это и раньше.

Вил вздохнул:

— Но как? Ты же сама назвала меня дураком из-за того, что я собираюсь идти в Лощины. А теперь ты хочешь пойти со мной, значит, ты такая же дура. Твое место здесь, с твоим народом, по крайней мере пока. Вам лучше отправиться на восток, подальше от Западной Земли и от всего, что здесь может случиться.

— Целитель, но в первом же большом городе Южной Земли этот дьявол, который выдает себя за моего отца, продаст меня какому-нибудь проходимцу. Замечательно! — Ее голос дрожал. — Ты говоришь об опасностях, но что может быть хуже столь жалкой участи? Возьми меня с собой!

— Эретрия…

— Нет, послушай меня! Я кое-что знаю об этой стране. Вдруг что-то из того, что я знаю, тебе пригодится? Я не буду тебе обузой и ничего не попрошу у тебя, Целитель. Может быть, наши отношения изменятся когда-нибудь. Но я не прошу этого. Я ни слова тебе не скажу. Просто возьми меня с собой. Ты не можешь меня так оставить!

— Но, Эретрия, даже если я соглашусь, Кефело ни за что тебя не отпустит.

— Кефело ничего не будет знать. А когда узнает, будет уже поздно, — взволнованно проговорила она. — Возьми меня с собой, Целитель. Скажи мне «да».

Вил уже был готов согласиться. Она была столь прекрасна, столь чарующа, что в любом другом случае он не смог бы ни в чем отказать ей.

Но Лощины — это смерть, так сказал старик. Никто не ходит туда. А ему еще надо присматривать за Амбель; и хотя Эретрия говорила, что сама позаботится о себе, все же долинец знал: если она пойдет с ними, он будет переживать за нее так же, как за эльфийку.

Он медленно покачал головой:

— Я не могу, Эретрия, не могу.

Настала долгая, напряженная тишина. Девушка смотрела на него — мука и гнев смешались в ее глазах, восторг ожидания сразу пропал. Медленно, очень медленно она поднялась:

— Я спасла твою жизнь, но ты не хочешь спасти мою. Что ж! — Она отошла от Вила и остановилась. Слезы текли по ее лицу. — Дважды ты оттолкнул меня, Вил Омсворд. Третьего раза не будет.

Она развернулась и быстро пошла прочь, но снова остановилась.

— Придет время, Целитель, и ты пожалеешь об этом. Я обещаю тебе. — И она растворилась в сумраке ночи.

Долинец смотрел ей вслед. «Почему все сложилось именно так?» — с отчаянием думал он. Почему не иначе? Ей так нужна помощь, и, если бы он мог что-то сделать для нее, он бы с радостью сделал. Но сейчас…

Вил не закончил, глаза стали закрываться, и он упал на землю — сон одолел его.

Рассвет прорвался сквозь синеву ночи, зловещий и серый, окутав леса Запада угрюмым сумраком, и растекся по темной земле. Тяжелые, низкие тучи затянули небо, в воздухе стояла напряженная тишина, предупреждая о приближении грозы. Скитальцы ушли из дома Хебела так же, как и пришли — как бродячие тени, — лишь быстро вскинув руки в жесте прощания. Старик молча стоял на пороге, провожая их взглядом. Вот они вошли в сумрак леса; деревья тут же сомкнулись над ними.

Через несколько часов они добрались до главной дороги и свернули на восток. На дне долины собрался туман, скапливаясь между стволами деревьев; ночная прохлада уходила вместе с тенями, от нагревающейся земли поднимался пар. Вил и Амбель сидели на козлах повозки и молчали, мрачно размышляя о том, что ждет их впереди. Утром они так и не поговорили с Хебелом, об этом позаботился Кефело. Интересно, что бы еще сказал старик, а у него наверняка было что сказать. Несколько раз к ним подъезжал Кефело, однако улыбка скитальца была неискренней, а разговор — пустым и никчемным. Он словно что-то вынюхивал, однако ни долинец, ни эльфийка не имели ни малейшего представления о том, что ему надо на этот раз. Эретрия держалась поодаль, не обращая на них никакого внимания.