Сыны Каина: история серийных убийц от каменного века до наших дней - Питер Вронский

Но работа Фурке все еще продолжалась. После того как ему удалось вытянуть из Ваше подробное признание в причастности не только к восьми убийствам, но и к трем другим, о которых Эмиль ранее не знал, Фурке нужно было довести дело до суда и оспорить любые заявления, которые Жозеф мог сделать, добиваясь признания невменяемости. Ваше уже подготавливал почву для скорейшего освобождения из любого психиатрического учреждения, куда его могли бы заключить, утверждая, что он был «временно невменяемым», а теперь исцелен и готов вернуться в общество. Огромным преимуществом для Фурке был тот факт, что они находились в округе Лион и потому могли легко обратиться в институт судебной медицины и к его декану, доктору Александру Лакассаню.

Лакассань и его коллеги с радостью согласились осмотреть Ваше и подтвердить его вменяемость. Вопреки утверждениям, что оправдывать по причине невменяемости начали лишь в XIX веке, мы видели, что в эпоху Возрождения вопрос о вменяемости поднимался в судебных разбирательствах по делам «оборотней». Решение по делу Макнотена, принятое в 1843 году в Британии, определило невменяемость как неспособность понять разницу между добром и злом, воспринимать или понимать последствия своих действий. Данное определение актуально до сих пор.

До этого, если дело касалось совершенно безумных, бешеных убийц «с пеной у рта», вопрос о невменяемости обычно ограничивался дебатами: действительно ли обвиняемый потерял рассудок или притворяется? К концу XIX века французские судебные психиатры стали известны своим умением отличить подлинное безумие от симулируемого. Что же касается Ваше, он был в здравом уме и четко осознавал все, что делал, и то, что его действия расцениваются как преступление. Кроме того, о том, что приступы ярости он симулировал, тоже не было и речи: многочисленные свидетели подтвердили бы, что у него они происходили с детства.

Но Ваше утверждал, что невиновен, потому что непреодолимые вспышки ярости возникали из-за пережитого в детстве заражения бешенством, а после выстрела в голову, который он сам и совершил, лишь усугубились, подогреваемые последующим печальным опытом заключения в психиатрической клинике и невзгодами бродячей жизни.

Чтобы определить, может ли пуля, засевшая в голове у Жозефа, давить на какой-нибудь нерв или определенную часть мозга, тем самым вызывая поведенческие аномалии, Лакассань сделал рентген головы Ваше – впервые эта технология была использована при расследовании дела об убийстве. Рентген показал, что пуля не находится рядом с каким-либо отделом мозга, отвечающим за поведение (к 1850-м врачи-исследователи уже определили некоторые функции мозга).

В то время вопрос о вменяемости Ваше подразумевал выбор из двух ответов: у него или явное бредовое «полнейшее безумие», или же несерьезная потеря рассудка, сопровождаемая «непреодолимыми импульсами». Лакассань отметил: когда Жозеф путешествовал, то, похоже, испытывал приступы ярости, только оставшись наедине с ребенком. Он утверждал, что Ваше соображал достаточно ясно, так как осознанно выбирал жертву, время и место преступления, а затем уходил по заранее продуманной, логичной и систематичной схеме, а также часто маскировался, меняя одежду и сбривая бороду. Жозеф убивал своих жертв хладнокровно, с четкой целью обрести контроль над их телами, что совсем не похоже на убийство, совершенное в приступе ярости. Отметив, что для преступлений Ваше характерно присутствие больших луж крови на некотором расстоянии от места, где он оставлял тело, Лакассань пришел к выводу, что Жозеф сначала пускал жертвам кровь, а затем оттаскивал трупы подальше и уже там насиловал и изувечивал. «Его заводила полная власть над трупом – тогда и только тогда он начинал беспрепятственно наносить удары в области гениталий», – говорил Лакассань.

По словам Лакассаня, Ваше был садистом – этот новый термин был недавно введен в судебную психиатрию, но не подразумевал невменяемости с юридической точки зрения. После изучения дела, осмотра Жозефа и проведения допросов Лакассань пришел к выводу, что, несмотря на напыщенность, паранойю, эпизоды суицидальной меланхолии и приступы ярости, Ваше полностью осознавал свои преступные действия и в полной мере несет за них ответственность.

За пятьдесят лет до этого, в деле о некрофиле-вампире, защита сержанта Бертрана утверждала, что он страдал от «желаний, столь непреодолимых», что это было расценено как невменяемость. Ваше пытался использовать тот же аргумент. В 1960-х и 1970-х американские юристы, защищавшие серийных убийц, пользовались «защитой на основании волеизъявления» до тех пор, пока при Рейгане конгресс не принял закон о реформе защиты на основании безумия, который открыто признал стратегию недействительной (подробнее читайте в главе 7).

Мы видели, что обычно, как только серийных убийц задерживали, суд часто проходил в течение нескольких недель безо всяких предварительных слушаний. Однако в случае с Жозефом Ваше прошел год, прежде чем в октябре 1898 года он предстал перед судом лишь по одному пункту обвинения, касающемуся убийства пятнадцатилетнего пастушка Виктора Порталье. Разумеется, в обществе и газетах поднялась невероятная шумиха.

Так как Ваше признал себя виновным в убийстве Виктора, судебное разбирательство было посвящено вопросу о его вменяемости. Теперь Жозеф винил во всем психиатрическую больницу, где его признали вменяемым и освободили через десять месяцев после того, как он выстрелил в Луизу Барран. Как его можно считать вменяемым, если всего шесть недель спустя после выписки Ваше убил Эжени Дельом? Такие аргументы приводил Жозеф. Он настаивал, что если кого-то и нужно обвинить в последующих убийствах, то только психиатров, которые его выписали. В какой-то момент в зале суда он поднял над головой написанный от руки плакат: «Жозеф Ваше, великомученик нашего общества на рубеже веков и орудие воли Божьей».

Согласно свидетельским показаниям Лакассаня и его коллег, Ваше тщательно выбирал жертв, целенаправленно и расчетливо убивал их, чтобы овладеть трупами и воплотить свои извращенные сексуальные фантазии, а после этого тщательно маскировался и бежал из округа, полностью осознавая противоправность содеянного. Он был не сумасшедшим, а антисоциальным преступником-садистом, несущим уголовную ответственность за ужасные преступления, которые совершил, находясь в здравом уме и твердой памяти. Лакассань опроверг заявление Ваше о том, что его личность изменилась после того, как его лизнула бешеная собака, так как с точки зрения медицины подобное невозможно.

Александр описал Жозефа как «кровожадного садиста», вроде Жиля де Ре и серийных убийц того времени, таких, как Винченцо Верцени в Италии, Джесси Помрой в США и оставшийся неизвестным Джек Потрошитель в Великобритании. Лакассань опирался на книгу Крафта-Эбинга «Половая психопатия» и его описание патологии сексуального желания, смешанного с агрессией и гневом, – тот самый садизм. Двое его коллег также подтвердили наличие самосознания и отсутствие влияния ранения в голову на поведение Ваше, ссылаясь на рентгеновские снимки. Защита вызвала двух собственных медицинских свидетелей, которые, естественно, имели прямо противоположное мнение.