История Франции глазами Сан-Антонио, или Берюрье сквозь века - Фредерик Дар

— Мой генерал, — сказал он, — мне кажется, вы смотрите в подзорную трубу не с того конца. Это не французские солдаты!

— Что ты мелешь, идиот? — заорал Камброн, который не стеснялся в выражениях.

И он приставил к глазу тонкий конец трубы.

— Эти ребятишки — пруссаки, хоть живот выверни! — безапелляционно заявил Берюрье.

Камброн вынужден был признать очевидность его слов. От отчаяния он выронил из рук свою подзорную трубу.

— Точно, — вздохнул он. — Это не Груши…

— Короче, нам это обойдётся дороже, — посетовал гвардеец.

Старая гвардия застыла в оцепенении. Ужас иногда вызывает окаменелость у героев даже в самый пик их героизма.

— Да стреляйте же, в б… м…! — заорал Камброн (даже не поставив многоточий).

Залпы возобновились. Англичане стреляли всё чаще, а пруссаки приближались всё быстрее. И тогда Веллингтон взял свой рупор.

— Господа французы, сдавайтесь! — предложил он.

— Он над нами издевается! — проворчал Камброн. — Мой рупор! Дайте мне мой рупор, я ему скажу пару ласковых!

На самом деле его прихватил гвардеец Берюрье и неловко держал его у себя за спиной.

— Послушайте, мой генерал, — пробормотал он, — может быть, нам всё-таки сдаться?

— И не думай, несчастный!

— Смотрите, нас осталось всего двести, и мы все здесь ляжем!

— А клятва Марсова поля?! — взорвался Камброн[207].

— Согласен, но Старая Гвардия практически уничтожена, у нас больше не осталось надежды. Если и те, кто ещё жив, умрут здесь, это ничего не изменит! И ведь кому-то надо выжить, чтобы рассказать об этом грядущему!

Камброн был поражён точностью его аргумента.

— Хорошо, — сказал он, — ты прав, давай сюда мой рупор.

Обрадовавшись, Берюрье поспешил к нему. Но он был неловким человеком, и когда собрался протянуть генералу его рабочий инструмент, то споткнулся о своё ружьё и его штык вонзился в задницу Камброна, отчего тот выкрикнул: «Merde!», самое звучное ругательство в нашей истории, ибо, услышав его, англичане решили, что это был ответ на их предложение. Их стрельба накрыла всех ливнем!

Так погиб Берюрье, он же Бездонная Бочка, он же Любезник, он же Пан-Пан-в-Тюльпан!

Так погибла Старая Гвардия, основание империи! Погибла? Нет, не совсем, ибо Камброн умер двадцать семь лет спустя в возрасте семидесяти двух лет, что не так уж плохо для генерала!

(Отрывок из книги Брио-Шато «Прогулки по наполеоновским полям»)

Проверочные вопросы к третьей части:

1. У Анны Австрийской существовал тайный брак. С кем?

— С Мазарини-Кюрасао!

2. Назови мне главные имена, которые отметили великий век.

— Карлик Пьераль со своими цыплятами! Ещё был Дальбан со своими фортификациями. И ещё Альдбер[208], министр, который был чересчур экономным. Из писателей были Босселе, Кориуэль, Буало-Нарсежак, Ля Расин и Сен-Сименон.

3. Как звали двух жён Людовика Четырнадцатого?

— Первую звали Испанкой, а в молодости мадемуазель Линфанта, как там её по имени… Что касается второй, я думаю, что это была маркиза де Севинье.

4. А как звали его самую знаменитую любовницу?

— Маркиза де Трубадур.

5. Что сделал маркиз де Лафайет?

— Открыл торговую галерею.

6. В котором году был гильотинирован Людовик Шестнадцатый?

— Ты же сам сказал, что не в восемьдесят девятом, что ты от меня хочешь?

7. Кем был Наполеон Бонапарт до переворота 18 брюмера?

— Корсиканцем.

8. Назови мне три наполеоновские победы.

— Авеню Йены, вокзал Аустерлитц и улица Риволи.

9. Где высадился император по возвращении с острова Эльба?

— На набережной в Ницце!

У нас в доме большой шалман.

Фелиси в минуту слабости пригласила чету Берюрье на кускус[209]. Маман — просто кудесница кулинарии. Стоит сводить её в какой-нибудь ресторан, и она вам воспроизведёт любое национальное или региональное блюдо, как будто она его готовила всю жизнь.

В общем, дар!

В условленный час Толстяк дает знать о своём появлении, играя «Мои ботинки уже промокли» клаксоном своего дилижанса.

Я иду открывать. Его Величество похож на короля Фарука в тот период, когда он питался в Египте. На голове у него феска, и он надел очки от солнца, несмотря на сумеречный час. Его слониха также надела феску. Прекрасная пара, дети мои! Так и хочется шлёпнуть им по фейске. Берта купила букетик фиалок для маман, а Берюрье держит в руке флакон кьянти, ибо эти люди искушенные по жизни, в том, что касается знания этикета, им его не занимать!

Без лишних церемоний Бугай объявляет, что он голодный как волк и что он обожает кускус. Надеюсь, что маман его приготовила в большом количестве. Для наших гостей потребуется порция, как для работников физического труда.

Когда мы их принимаем у себя дома, жратву приходится готовить в баке для кипячения белья. Кушанья в тарелочках — это не для них. Так, не более чем заморить червячка (в прямом смысле этого слова).

Следуют объятия и приветствия. Берта надела платье из набивного шёлка (она это любит), на котором изображён китайский пейзаж с носильщиками-кули, пагодами, розовыми фламинго, рисовыми полями, великой стеной и голубыми лотосами. Не хватает только Мао Цзэдуна!

Что касается Толстяка, он в голубом двубортном костюме (вернее, он когда-то им был, ибо Берю располнел с 1939 года, и его прикид, как и наши рабочие, не может свести концы с концами).