Порочная королева. Роман о Екатерине Говард - Элисон Уэйр

Очень расстроенная, Екатерина поднялась с колен и села на свое место.

– Когда вы отдадите приказ?

– Сегодня вечером, – ответил Генрих. – Она умрет утром.

Глаза Екатерины увлажнились, но сквозь туман слез она различила, что король перестал есть, и задумалась: не скрывалось ли под наружностью сурового правителя сердце, которое сжималось от боли при необходимости решаться на такие жестокие меры? Она начинала понимать, почему имя Генриха внушает многим людям страх. И это был ее супруг, которого она предавала.

Бо́льшую часть следующего утра, пока ее дамы паковали вещи, готовясь к намеченному на вторую половину дня переезду в Уайтхолл, Екатерина провела на коленях в своей молельне перед завешенным золотой парчой алтарем.

– Облегчи ее страдания! – взывала она к статуе Девы Марии. – Даруй ей быстрый переход на Небеса!

Екатерина вышла к обеду и села за стол в своих личных покоях, но отмахнулась от поданных кушаний: меньше всего ей сейчас хотелось есть. Потом явился Генрих и грузно опустился в кресло напротив нее. Лицо у него посерело.

– Леди, оставьте нас.

Дамы, сделав реверансы, вышли.

Король взял Екатерину за руку:

– Дорогая, леди Солсбери умерла сегодня утром. Я хочу, чтобы вы узнали об этом от меня, прежде чем услышите о случившемся от кого-нибудь другого, потому что я к этому не причастен.

Екатерина напряглась.

– Что произошло, Генрих?

– Констебль Тауэра привел ее на Тауэр-Грин. Леди Солсбери – дама высокого ранга, поэтому я распорядился, чтобы казнь совершили не на людях. Времени построить эшафот не было, и колоду установили прямо на траве. Она приняла свою участь спокойно, предала душу Господу и пожелала, чтобы лорд-мэр и другие присутствовавшие там люди молились за меня и за вас, за принца Эдуарда и леди Марию. – Он помолчал, явно не желая продолжать рассказ. – Палач, исполняющий публичные казни, сейчас разбирается с мятежниками, поэтому констебль нашел вместо него какого-то негодного юнца. Увы, тот плохо справился со своей задачей. Боюсь, смерть не была мгновенной. Ей-богу, они за это поплатятся!

– О нет! – Рука Екатерины подлетела ко рту. – Это ужасно!

Она едва ли могла представить, насколько это было ужасно, и разразилась потоком слез.

– Не надо! – сказал Генрих, встал и привлек ее к себе.

– Мало того, что ей пришлось умереть, – сквозь всхлипы проговорила она.

– Это было необходимо, – отрезал Генрих, – но такого я ей не желал.

Он подержал Екатерину в объятиях несколько мгновений, потом подал ей платок – вытереть слезы.

– Давайте съешьте что-нибудь. Мы скоро поедем в Уайтхолл, и я не хочу, чтобы вас тошнило, если вы сядете в барку на голодный желудок.

Через силу Екатерина съела немного мяса и выпила вина, пытаясь прийти в себя, но не могла выбросить из головы отвратительные картины последних моментов жизни леди Солсбери, встававшие у нее перед глазами. Они не покинули ее и к тому моменту, когда она поднялась на королевскую барку и села рядом с Генрихом в каюте с мягкой обивкой; преследовали всю дорогу на запад, вверх по Темзе. При виде показавшегося вдали Тауэра Екатерина не могла сдержать дрожи.

Генрих обнял ее рукой за плечи:

– У меня есть для вас хорошие новости. Я даю вашим братьям патент на ввоз вина из Гаскони и древесины из Тулузы. Это принесет им солидный доход.

Она понимала, что он старается отвлечь ее от мыслей о произошедшем за этими мрачными стенами сегодня утром. «Предано ли уже земле тело бедной леди Солсбери?» – подумала она, а вслух сказала:

– Вы очень щедры, Генрих, – сознавая, что не на такую реакцию он надеялся. Обычно она раскидывала руки, обнимала и целовала его. – Они будут вам благодарны.

Король убрал руку:

– Перестаньте, Кэтрин. Эта женщина была изменницей. Вы бы лучше приберегли свои слезы для радости, что мятежники не свергли меня с трона.

– Но то, как она умерла…

– Это не моя вина!

Редко Генрих бывал так резок с ней. Екатерина отвернулась и уставилась в окно, подавляя слезы. Они проплывали мимо Лондона, скоро прибудут в Уайтхолл, тогда она сможет укрыться от него и поплакать.

Король больше ничего не говорил, только заметил, как красив город со множеством устремленных в небо церковных шпилей. Екатерина кивнула, но ничего не ответила, и он снова погрузился в молчание. Она чувствовала, что супруг злится на нее.

– Я на вашей стороне, Генрих, правда! – вдруг выпалила она. – Знаю, изменников нужно наказывать. Но если бы вы не приказали казнить леди Солсбери, она не перенесла бы таких страданий.

– Значит, это моя вина! – взвился он. – Не я махал топором. – Его лицо побагровело. – Прекрасно, когда моя жена становится на сторону изменницы, желавшей захватить мой трон! – Король кипел от гнева.

– Но вы не знаете, что…

– Ей-богу, Кэтрин, ее осудил парламент. Вы сказали достаточно. Помолчите!

Никогда еще он не был так груб с ней. Екатерина сидела молча, по ее щекам текли слезы, но ей было все равно, видит это кто-нибудь или нет.

Гребцы причаливали барку к лестничному спуску Уайтхолла.

– Соберитесь, – буркнул Генрих.

Она вытерла слезы и спустилась вслед за ним по трапу. Он помог ей сойти на берег, и они вместе прошли по галерее в королевские апартаменты, улыбаясь встречавшим их придворным. У дверей покоев королевы Генрих поцеловал ей руку и поклонился:

– Я скоро увижусь с вами, мадам.

Екатерина сделала реверанс, и он удалился.

В ту ночь Генрих к ней не пришел. Неужели она и вправду ожидала, что он придет после их первой ссоры? Екатерина поняла, как глупо было спорить с ним, тем более по поводу такого острого вопроса. Разговор без конца повторялся у нее в голове, соперничая за место с жуткими образами казни леди Солсбери. Екатерине казалось, что она не может чувствовать себя более несчастной.

Миновала полночь, Генрих не появлялся, и она послала за Джейн Рочфорд.

– Можешь передать мистеру Калпеперу, чтобы он пришел сюда?

– Конечно, – улыбнулась Джейн, – если он не ночует в спальне короля. У нас есть условный код. Если он получает от меня сообщение, что я прошу его об одолжении, в чем нет ничего необычного, так как он получает много разных просьб, то понимает, что вы хотите его видеть.

– А можно нам встретиться в твоей комнате? – спросила Екатерина.

– Мадам, вам с мистером Калпепером я предоставлю ее с удовольствием.

– Почему ты делаешь это? – не удержавшись, задала давно волновавший ее вопрос Екатерина.

Джейн посмотрела ей в глаза:

– Я люблю вас обоих. Вы милая девушка, мадам, и заслуживаете счастья.