Эльфийская звезда - Трейси Хикмэн

Патрин снова развернулся к ним спиной.

– А кстати, что случилось со стариком? Никто ему не ответил, все отводили взгляды. С удовлетворением кивнув, Эпло стал спускаться с горы, пес бежал за ним по пятам.

Патрин благополучно пробрался через джунгли. Прибыв на «Драконью звезду», Эпло обнаружил, что эльфы и люди разбежались по зарослям и сражаются друг с другом. Каждая сторона взывала к его помощи, но он не обращал на них внимания и поднялся на опустевший корабль. Когда сражающиеся поняли, что их покинули, было уже поздно. Эпло с мрачным удивлением слушал умоляющие стенания, которые звучали на разных языках, но в один голос.

Корабль медленно поднялся в воздух. Стоя у окна, патрин посмотрел вниз на суетящиеся фигурки.

– «Сей есть тот, о котором я сказал, что идущий за мною стал впереди меня», – процитировал Эпло, глядя, как они исчезают внизу, превращаясь в ничто, по мере того как корабль поднимается все выше в небо. Пес свернулся у его ног и подвывал, расстроенный жалобными криками.

Внизу эльфы и люди смотрели с горечью на корабль, который еще долго сверкал в небе.

Знаки на его обшивке полыхали алым в фальшивой темноте, сотворенной сартанами, чтобы напоминать их детям о доме.

Дракон появился, когда пятеро стояли перед воротами цитадели, пытаясь попасть внутрь. Мраморные стены были гладкими, за них нельзя было зацепиться. Они стучали в ворота, в отчаянии пытаясь высадить их. Но ворота даже не дрогнули.

Один из них предложил таран, другой магию, но разговор этот был бесцельным. Все они понимали, что, если бы людская или эльфийская магия обладала достаточной силой, цитадель была бы занята.

И тут снова из-за стен города стала наползать эта странная и пугающая темнота, которая затопляла гору и джунгли, подобно медленно поднимающемуся наводнению. Но хотя внизу было темно, вверху был свет, и хрустальная спираль бросала свой зов миру, который забыл, как отвечать. Яркий свет делал предметы либо видимыми, либо невидимыми – озаренными его лучами или затерянными в непроницаемой тени.

Темнота пугала их еще и потому, что они по-прежнему видели в небе солнце. Из-за темноты они услышали дракона прежде, чем увидели его. Скала под их ногами содрогнулась, дрогнули и стены города. Они хотели было бежать в джунгли, но один взгляд на скрытые темнотой деревья остановил их. К тому же они знали, что дракон пришел именно оттуда. Они забарабанили по стене, не желая оставить это укрытие, хотя и знали, что оно не может защитить их.

Дракон появился из темноты и зашипел. Свет мерцал на его чешуйчатой голове, отражался в красных глазах. Дракон приоткрыл пасть и показал окровавленные зубы.

Обрывок серой ткани застрял между блистающими клыками.

Пятеро сбились в кучку. Роланд заслонил Алеату, Пайтан и Рега держались за руки. Они с безнадежным отчаянием схватились за оружие, хотя знали, что оружие здесь бессильно.

Другар стоял спиной к опасности. Гном не обращал внимания на дракона. Он с восхищением разглядывал шестиугольные ворота, покрытые рунами.

– Я узнаю каждую из них, – сказал он, любовно проводя рукой по странному материалу, в котором, как в зеркале, отражалась приближающаяся смерть.

– Я знаю все знаки, – повторял он и называл их, как ребенок, который знает алфавит, но не может еще сложить из отдельных букв свое имя.

Остальные слышали только, что гном что-то бормочет на своем языке.

– Другар! – нетерпеливо окликнул его Роланд, не отрывая взгляда от дракона и не рискуя оглянуться. – Ты нам нужен!

Гном не ответил. Он смотрел на ворота, как загипнотизированный. В самом центре шестиугольника поверхность была гладкой. Руны, окружающие ее со всех сторон, сплетались, прерывались и продолжались дальше. Другар мысленно увидел, как Эпло рисует руны. Рука гнома скользнула под тунику, пальцы сомкнулись на обсидиановом медальоне, который он носил на груди. Он вытащил его, поднял, приложил к тому месту, где ничего не было написано, и медленно стал поворачивать.

– Оставь его, – сказал Пайтан, когда Роланд стал ругать гнома. – Что он может сделать?

– Вот именно, – буркнул Роланд. Пот, текущий по его лицу, мешался с кровью. Он почувствовал прикосновение холодных пальцев Алеаты к своей руке. Она прижалась к нему всем телом, ее волосы щекотали его кожу. На самом деле его проклятия были адресованы не столько гному, сколько судьбе. – Почему эта проклятая тварь не нападает!

Дракон вскинулся пред ними, его бескрылое и безногое тело извивалось, голова поднялась почти что выше стен города. Казалось, он наслаждается зрелищем их мучений, смакует их страх, как приправу.

– Почему только смерть соединяет нас? – прошептала Рега, крепко сжимая руку Пайтана.

– Потому что, как сказал наш «спаситель», мы ничему не учимся.

Рега оглянулась на поблескивающие, наглухо запертые ворота.

– Я думаю, на это раз мы могли бы научиться. Все было бы иначе.

Голова дракона опустилась, и четверо увидели свое отражение в его глазах. Их дрожащие от холода тела обдавало жаркое зловонное дыхание дракона, мешавшееся с запахом крови. Они приготовились к нападению. Роланд ощутил на плече нежный поцелуй, слезы капнули на его кожу. Он глянул через плечо на Алеату и увидел ее улыбку. Роланд закрыл глаза, взмолившись, чтобы эта улыбка была последним, что он видит.

Другар не обернулся. Он перемещал медальон по гладкому пятну. Понемногу он начал понимать. Как в детстве, когда отдельные буквы КОТ перестали быть просто отдельными буквами, а преобразились в небольшое животное, покрытое шерстью.

Ликуя, он разорвал кожаный шнурок, на котором висел медальон, и устремился к воротам.

– Я нашел! За мной!

Остальные едва отваживались надеяться, но развернулись и бросились к нему.

Подпрыгнув возможно выше и с трудом достав до середины чистого пространства, Другар прилепил медальон к поверхности ворот.

Единственный знак, грубая и простая руна, которую в детстве повесили на шею гному, заклинание, защищающее его от вреда, вошло в контакт с рунами, вырезанными на поверхности ворот. Медальон был маленьким, чуть больше ладони гнома, а знак на нем и того меньше.

Дракон наконец напал. Взревев, он бросился на свои жертвы.

Знак под рукой гнома вспыхнул голубым, свет потек по его коротким пальцам. Свет разгорелся и вспыхнул ослепительно ярко. Руна увеличилась в размерах, сравнялась с гномом величиной, потом стала шире, чем человек, и выше эльфа.

Огонь руны распространился на все ворота, и там, где он касался других рун, они вспыхивали магическим огнем. Другар издал громкий клич и толкнул ворота.

Ворота цитадели дрогнули и открылись.

– Я думаю, что они никогда не догадаются! – с воодушевлением заявил дракон. – Я долго добирался до них, да еще они заставили меня ждать. Оставалось только пускать слюну да реветь, чтобы все выглядело надлежащим образом.