Эдо 2103 - Елизавета Коробочка

с ней вместе только потому, что Акеми вернула ему долг.

… ладно, не поэтому, он вообще не подозревал, что она отдаст эти деньги. Просто приятный бонус. Разве мог он бросить ее? Им все же идти вместе, плюс Сакуре надо было проконтролировать все для личного спокойствия. Включая блокаторы Акеми.

— Разве их не употребляют при кибер-психозе?

Акеми лишь пожала плечами, рассеянно глядя по сторонам.

— Если Хориясу сказала, что поможет — значит, поможет. Идзо же они помогли, — Сакура с трудом припомнил парня в маске кабана. — Ты лучше расскажи, — ее взгляд приобрел лукавые нотки, — ты с ней провел еще один оздоровительный сеанс? Ну ты знаешь, о котором говорил Сатоши.

— Мы с ней не трахались.

— Скучно! — пожаловалась она. — Наверное, это потому, что ты зануда.

Сакура хотел было возразить… но он помнил разочарованное лицо знакомой и ее тонкий подкол в сторону «не могу поверить, что ты достанешься мультяшке», и вовремя прикусил язык. Пусть думает так и дальше. Они с Сатоши все равно считали его невыносимым занудой, даже если он продолжит возражать, ничего от этого не изменится.

Тем более, надо было сосредоточиться на более важных вещах — подборе гардероба для будущей вылазки. Поэтому они вновь были в ателье — в том же самом, где подбирали костюм Хотару для операции в «Дзюндзи». И вновь с ними был Ягью. Сакура начал подозревать, что мода была его драгоценным хобби, только не настолько позорным, как любовь его самого к нарисованным девочкам.

— Какая у нас легенда? — резко поинтересовалась Акеми, пока Ягью что-то подробно объяснял владелице ателье.

— Ты моя любовница.

Это был самый простой способ объяснить, почему такая девушка, как Акеми, смогла пробиться на свой высокий пост. Постель решала много. Внешне она была довольно симпатичной, так что если что — Сакура мог лишь мило улыбнуться и сказать что-нибудь эдакое, что он придумает уже на месте.

Акеми возмущенно поджала губы, попутно рассматривая манекены рядом.

— Но я же вице-президент!

— Ну да, ртом ты работать умеешь.

Она одарила его настолько выразительным взглядом, что Сакура закашлялся.

Эй, вообще-то это не он ходил по шлюханам, пока они все вместе выпивали за дружную жизнь. Когда она намеренно томно провела языком по губам с самым что ни на есть хищным взглядом, Сакура ощутил, как к ушам прилила кровь — и испугался, что сейчас новое ухо отвалится. Он спешно отвернулся.

Ладно, может, не будь она наркоманкой, он бы и сказал, что она хороша почти так же, как и Кехиме-тян.

— … было бы мозгов побольше, наркотики бы не принимала, гонора поменьше, и никаких розовых волос… Я бы купился.

— Ты покраснел, — весело заметила Акеми, обходя его сбоку. — Ну, раз я твоя любовница, придется потренироваться перед заданием. Ты так не думаешь?

— Думаю, тебе надо поучиться молчать. Иначе остальные быстро раскроют, кто ты такая. А это очень сложное умение — держать язык за зубами.

Сакура ощутил, что стремительно краснел, и закашлялся, пытаяь унять смущение. Они пересеклись взглядами, и бровь у Акеми дернулась.

— Тебе не знакомое, да?

Уела.

Он беззлобно от нее отмахнулся и услышал позади смешок. Ее взяла. Продолжить дальнейший разговор у них не получилось, потому как рядом материализовался Ягью: и Сакура был готов поклясться, что сейчас его глаза сверкали, словно два алмаза, потому что он занимался любимым делом. Хотя лицо, откровенно говоря, было все таким же невыразительным.

— Надо подобрать фасон, я обо всем договорился, — он смерил их двоих взглядом. — Тебе, Хацунэ, подойдет…

И, в общем, Ягью начал свой Треп.

Иным словом Сакура это описать не мог. Он долго и упорно расписывал, что именно пойдет Акеми — намекал на классический стиль, то есть, роскошное кимоно, при этом сетовал на ее дешевую краску для волос. Мода интересовала Сакуру мало, он привык к корпоративному стилю, а потому смыслил в ней ровно столько, сколько было нужно для поддакивания Иккуко, когда о ней же начинала трепаться и она. За этими мыслями он едва не проворонил, как Ягью указал на него и заметил, что ему пойдет как и классический, так и официальный.

— Какой выбираете?

Сакура предпочитал пиджаки, но его схватила за руку Акеми и наперерез рявкнула:

— Классический! Будем сочетаться!

Видимо, ей и правда зашло кимоно, в котором вечером была Кайя.

Затем они направились в примерочную; на цифровом манекене хозяйка ателье вывела шаблон кимоно, и Ягью привычным нудным тоном продолжил:

— К сожалению, ты попортила волосы некачественной краской, а восстанавливать их у нас времени нет, — Акеми рядом лишь фыркнула. — Придется подстраиваться под твою нынешнюю прическу. Хорошо, что сейчас в Киото набирает моду стиль гранж, из этого можно что-нибудь придумать.

Он начал менять изображения на кимоно: сначала там появились рекламные баннеры, как были у Кайи, затем рисунок начал меняться: вырезки с форумов, дорожные знаки, даже целая куча «ахегао». Акеми просматривала все это жутко голодным взглядом, словно наконец дорвалась до своей потайной мечты. Кошмар какой, подумалось Сакуре, который узнал с последнего рисунка добрую половину выражений.

— Целиком, конечно, это не подойдет, — продолжал рассуждать Ягью. — Мы сделаем акценты на рукавах и нижней части кимоно. Что ты предпочитаешь?

Акеми завороженно наблюдала за меняющимися рисунками, и затем с кислым выражением лица взглянула на телохранителя Юасы.

— Может, на Ваш вкус? Что-то мне не кажется, что я подберу что-то подходящее.

Ягью нервно дернул бровью, и затем с жутко задумчивым лицом закивал. Выглядело так, будто сейчас он скажет что-то жутко смешное и оскорбительное.

— Понимаю. Тяжело признать отсутствие вкуса. Я жутко благодарен, что ты не стала навязывать мне свое несовершенное чувство прекрасного.

Ага, бинго.

В ответ Акеми натянуто улыбнулась.

— Я уже думал об этом, — ну конечно, — поэтому подобрал кое-что.

Кимоно, которое он представил, было не настолько вызывающим (как то с ахегао). Внизу и на рукавах были изображены волны как на «Большой волне в Катагаве» Хокусая, но, если присмотреться, то на они состояли из множества пиксельных изображений, которые постепенно складывались в микросхемный рисунок. Как обман зрения — никакого иного рисунка, лишь элементы схем.

— Довольно иронично, что вы будете притворяться бизнесменами, и такое двойное изображение это лишь подчеркнет. Невольно, — с гордостью отозвался Ягью, явно довольный своей идеей. — Такой же рисунок и на спине.

Затем его взгляд опустился на Сакуру, и тот ощутил, как по виску катится пот.

— Инами. Для тебя все просто.

Обычное черное кимоно его почти что смутило.

— И что, без выпендрежа?

— В Киото, — отрезал Ягью, смерив его взглядом, — мужчины предпочитают классику. Там