Эдо 2103 - Елизавета Коробочка

— Кроме нас это вряд ли кто-то прознал. Им и не нужно. К тебе разве что Нишимура не приходил, — закусив сигарету, Ивахо запустила еще несколько шариков, с веселым звоном побежавших по венам автомата. — И не придет. Он считает себя выше всего этого. А я просто проезжала мимо, вот поэтому… я тут.

Она пустым взглядом проследила за тем, как шарики проскочили мимо победной лунки, и затем полезла в карман, достав оттуда капсулу. Но, перед тем, как всучить ее в руки Хотару, задержала руку, озабоченно заглянув ей в глаза. Это невыносимо раздражало — ей ведь было все равно, но она продолжала делать вид, будто это не так.

Некоторые люди настолько преисполнялись в собственной фальшивой заботе, что забывали, что на самом деле их давно перемолола корпорация и забрала все человеческое.

— Зачем ты пошла против Мотизуки? Я понимаю, она не самый лучший человек и все такое, но ты же на нее работала.

Хотару лишь безразлично пожала плечами, затягиваясь следом за Ивахо.

— Не скажу, что пошла против. Просто так получилось.

— Так получилось… — Ивахо поджала губы и протянула ампулу Хотару. — Посмотри, к чему это тебя привело. Постарайся не сердить ее больше. Она и так была вне себя после того, как ты… хм. Ушла, скажем так. Я даже удивлена, что ты осталась жива после этого. Если ты облажаешься опять, боюсь, в этот раз за тобой действительно пришлют Нишимуру, но уже не с ампулой. Хотя, — голос ее зазвучал невесело, — учитывая, что в тебя закачали, то и посылать никого не придется. Или ты сама к нему придешь.

— Или не приду. Ведь приходить больше будет некому.

Кривая ухмылка коснулась губ Хотару, и она отвела взгляд в сторону, на продолжающую мучить игровой автомат странную парочку. Она явственно ощущала на себе взгляд Ивахо, но не обернулась даже когда та заговорила вновь:

— На твоем месте я бы украла грузовик, загрузила бы его взрывчаткой и врезалась бы в первый этаж нашего небоскреба. И взорвала бы его к чертовой матери. Чтобы обрушить если не все здание, то хотя бы первые этажи. Если уходить… — она выдохнула, — то красиво. Один раз я попробовала так уйти, но не вышло.

— Но ты тоже все еще жива.

— Ну, — Хотару обернулась, и увидела, как губ Ивахо коснулась тоскливая улыбка. — Спасибо госпоже Мотизуки.

Затем, она резко поднялась и еще раз взглянула на Хотару, словно хотела что-то добавить; но, не собравшись с мыслями, она кивнула в сторону оставшихся в лотке автомата шариков и бросила:

— Забирай. Не могу больше, глупая игра. И… Береги себя, хорошо? Надеюсь, вы все же найдете общий язык и тебе не придется таскать это глупое противоядие.

Она направилась к выходу, и Хотару проводила ее тоскливым взглядом.

Если бы только в указ Мотизуки входила слежка за Юасой. Слишком много всего намечалось. И если они действительно полезут в самое пекло, то не факт, что она сможет исполнить приказ, даже если дала понять Сакуре, что не стоит лезть куда не надо, ради них двоих же. А там… вряд ли Мотизуки даст ей прощальную капсулу и отпустит весело проживать последний день.

Затушив сигарету о грязную пепельницу, Хотару скривила рот. И лишь подняла глаза на Ивахо, когда та, замерев в дверях салона совсем рядом, добавила:

— Если нигде не сможешь достать грузовик со взрывчаткой, лучше просто пусти пулю в голову. Та дрянь, которую тебе ввели… Это будет очень больно.

Хотару лишь рассмеялась и отмахнулась.

— Идея с грузовиком мне нравится больше.

Ивахо в ответ лишь покачала головой и, кивнув на прощание, скрылась за дверьми салона. Хотару вялым взглядом обвела окружение, и затем остановилась на оставшихся в лотке шариках. Она не играла в пачинко, поэтому сомневалась, что что-то выйдет — и запустила их шутки ради. Но когда те залетели в победную лунку, а следом за этим раздалась радостная веселая музычка, осыпав ее новыми шариками, Хотару лишь невесело улыбнулась.

В остальных делах бы так везло.

Глава 21. Мозговой коллапс

В этот раз вместо сада их окружали покои, словно они находились в роскошном замке.

Юаса вновь сидел перед ними с неизменной лисьей ухмылкой на лице, а позади него тенью возвышался Ягью. Казалось, Акеми не видела его довольно давно, хотя, в общем-то, их последний — последний до встречи с Шизукой — разговор был не так давно, чут больше недели назад, если учитывать бешеный ритм жизни города. Сакура и Хотару уже были внутри, поэтому они с Сатоши закрыли за собой дверь окончательно — ждать кого-то еще уже не было смысла.

Юаса обвел присутствующих многозначительным взглядом, и затем остановил свой взгляд на Акеми. Ей это не понравилось; по коже пробежался неприятный холодок. Она знала, что он скорее всего будет недоволен, но что она могла предпринять? Сказать, что спасала Нико? Вряд ли Юаса оценит подобное благородство. С другой стороны, всегда можно было сказать, что это было сделано лишь потому, что Нико был из влиятельной семьи, а иметь кого-то богатого в долгу — всегда полезно.

— Акеми-тян, — произнес он, и она нервно заулыбалась. — Рад видеть тебя в добром здравии.

Проигнорировав впившийся в нее взгляд Сакуры, она вяло вздохнула.

— Хотелось бы быть в лучшем.

— Я уж подумал, — голос Юасы пусть и звучал так же добродушно, но сочился ядом, — что ты решила выйти из дела.

— Такие вещи добровольно не делаются, — заметила она.

Юаса лишь хмыкнул, видимо, удовлетворенный ответом. Он сложил руки замком у лица и так же спокойно проговорил:

— Ты в любой момент можешь выйти, но я рад, что ты решила продолжить работать с нами. Прискорбно, что в прошлый раз ты не участвовала… Впредь постарайся не влезать в бандитские разборки, пока ты работаешь на меня. Вы все нужны мне живыми и целыми, чтобы наше дело прошло успешно. Правда, Сакура-кун?

Тот резко вскинул голову и с заметной нервозностью кивнул.

— Как я уже говорил Сакуре-куну, мы дошли до финального этапа нашего плана, где вам вновь отводится ключевая роль.

В это время на фоне голограммы играло кото; красивая девушка с покрытым лицом продолжала наигрывать мелодию, и ее пальцы скользили по струнам, порхая туда-сюда. Акеми ощутила, как по позвоночнику пополз мерзкий холодок — в прошлый раз она встретила тут ту беловолосую незнакомку, из-за которой все и началось, и, честно говоря, было нервозно видеть тут кого-то кроме себя.

Она не была уверена, та