Блеск Бога - Ромэн Сарду

Они абсолютно ничего не видели. Они сидели на земле и больше не произносили ни слова.

Внезапно послышался какой-то шум.

Вначале лихорадочное хлопание птичьих крыльев; затем какой-то серебряный звук — можно было подумать, что чья-то рука бьет по воде или на поверхность воды выпрыгнула рыба; потом глухой грохот, хруст костей, горячее дыхание и ощущение чьего-то присутствия, огромной массы, повисшей в воздухе.

— Он здесь, — сказала Анкс.

В глубине грота засветилась красная точка. Вначале расплывчатая и неподвижная, точка стала медленно приближаться к ним.

Это был глаз.

— Что это такое? — спросил Козимо чуть слышно.

Глядя на этот налитый кровью глаз, приближавшийся к ним, Анкс прошептала:

— Это наказанный Джинн из легенды о Соломоне…

Вернемся назад.

Гюго. Ган Исландский

У ворот Давида в Иерусалиме объявили о прибытии новых паломников с Запада. Это был Человек без рук и лица с наемниками, выдававшие себя за Флодоар а и его монахов. Патриарх позволил им войти в город. Сразу по прибытии Человек направился к дому Башни Соломона.

Альп Малекорн получил приказ от своего господина не торопиться и не сразу следовать за ним в Иерусалим. Он должен был беречь как зеницу ока ящик со сферами, спрятанный до недавнего времени на кладбище в Шезаре. Альп ждал, пока Человек и его наемники беспрепятственно не войдут в город. Его беспокоило то, что перед крепостными стенами расположилась армия Милиции. Вскоре он подъехал к воротам Святого Стефана.

С тех пор как прибыли караваны, на улицах всегда было многолюдно. Волнения, спровоцированные подданными Нищего при Гробе Господнем, привели к тому, что обстановка в городе была напряженной. Альп взял с собой четверых лучших наемников, чтобы без помех пересечь город. Он не любил толкаться на улицах, заполненных незнакомыми людьми. Он шел, осматриваясь на каждом шагу, опасаясь нападения. Он тоже направлялся к дому Башни. Альп насторожился, увидев в одном месте скопление народа, и приказал одному из охранников идти впереди него. В этот момент он заметил, что его сопровождают только три наемника! Четвертый, несомненно, задержался возле того сборища. Они какое-то время подождали, но четвертый охранник так и не появился.

Альп отправился дальше. Пройдя через Армянский квартал, он оглянулся, прежде чем войти в квартал Госпитальеров. За ним осталось только два охранника! Он остановился как вкопанный. Двое оставшихся наемников не знали, куда подевались остальные.

Малекорн ускорил шаг. Он хотел скорее уйти подальше от этой черни, свернуть куда-нибудь, войти в дом — все равно в какой! В его воображении возникло видение — изуродованное тело Эрихто и ее выпученные от ужаса глаза. В холодном поту, задыхаясь, он бросился под навес какого-то здания. Он должен был успокоиться.

И тут он заметил, что возле него остался только один охранник.

— Да где же они? — закричал он. — Куда они подевались? Это невозможно! Слышишь, ты, оставайся здесь! Защищай нас!

— Я не ухожу, хозяин, — сказал наемник, у него оказался низкий голос.

Альпу этот охранник показался странным. В его правой руке он заметил окровавленный меч.

— Но кто ты?

— Неважно, кто я.

Ролан ступил вперед и одним движением перерезал горло бывшему ученику Измаля Ля. Он взял ящик со сферами и бросил труп перед толпой, собравшейся на улице.

— Шпион! — крикнул он.

Он сорвал черный воротник с одеяния своей жертвы. Собравшиеся увидели уродливое лицо и выпирающие скулы, по которым, как говорили, можно было определить магометан. На тело Альпа обрушился народный гнев. Его нещадно избили, затем разорвали на части, которые подвесили на веревках, вымоченных в испражнениях. Как истинные христиане.

Ролан пропал из виду, смешавшись с толпой, запрудившей улицы Иерусалима.

Выполнив свою миссию, он теперь намеревался найти Козимо.

По сложившемуся обычаю он стал разыскивать самый посещаемый трактир города. Но кроме захудалого притона, он ничего не нашел. В Иерусалиме не было таких увеселительных заведений, как в других местах.

В этом притоне он устроился за столом и стал ждать.

Согласно мусульманской легенде, Аллах сотворил ангелов из света, джиннов из огня и людей из праха. Джинны были сотворены из черного бездымного огня за несколько тысяч лет до Адама. Но они не увидят Судного дня.

Борхес. Книга вымышленных существ

Сидя на берегу подземного озера, Козимо неотрывно смотрел на глаз, приближающийся к кромке воды, окрашивая красным светом черную, гладкую как зеркало поверхность. Мерцающий свет усилился, и Козимо разглядел лицо Анкс. Она улыбалась, не отрывая взгляда от видения.

Вдруг у берега появилась лодка. В ней никого не было, она покачивалась на воде в нескольких шагах от юноши и девушки.

Глаз был совсем близко. Горящий зрачок был размером в несколько метров, внезапно он посветлел, побелел и пропал. На его месте на поверхности воды стоял человек. Он был в длинной одежде катехумена,[3]у него были правильные, даже безупречные черты лица, глаза, лишенные всякого выражения, переливающееся тысячами искр тело.

— Джинн? — спросил Козимо.

— Мы только что выпустили его нз сосуда, куда, по легенде, он был заключен. Знаменитый Джинн, похитивший кольцо Соломона и записавший все магические тайны царя и загадки мира…

Козимо смотрел на призрака. Тот был печален.

— Царь навечно проклял его, — сказала Анкс — Джинн должен был все время стеречь его самое ценное сокровище.

Козимо вспомнил о картине дяди, висевшей в его кабинете на Таборе.

— Чего я не понимаю, так это почему он нас не испепелил, как это описывается в легенде?

Видение подняло руку и указало на лодку. Затем медленно повернулось и скрылось в глубине пещеры.

— Что нам теперь делать? — спросила девочка.

Они помолчали, глядя, как удаляется Джинн.

Козимо шагнул к лодке.

— Не будем терять времени. Сделаем то, что, как я думаю, он имел в виду.

Он помог Анкс сесть в лодку, затем забрался в нее сам. Лодка тут же поплыла сама по себе по неподвижной поверхности воды.

Скользя по озеру, лодка вскоре поравнялась с демоном. Они проплывали под сталактитами, которые угрожающе нависали над их головами. Мягкое сияние, которое излучало тело Джинна, было единственным источником света во мраке. Не раздавалось ни звука.