Сквозь Африку. Заметки и размышления путешественника на деревянном велосипеде - Константин Колотов

Мой выбор опять же прост – я иду за своими желаниями, не ограничивая себя ни общественными нормами, ни стереотипами, ни табу. Моя цель – быть счастливым человеком. Это, с одной стороны, непросто, так как мир с его дуализмом так устроен, что в нем невозможно быть все время счастливым, тем более счастье, как и смысл, невозможно найти вовне. Я пришел для себя к заключению, что все, что вне меня, не может напрямую влиять на мое настроение и ощущение.

Я смотрю на девятилетнего парня, два дня не евшего, который при этом босиком бежит по пыльному полю за футбольным мячом с широкой улыбкой на лице. Смотрю и думаю, что, несмотря ни на что, в жизни мы должны быть счастливы! Я желаю вам ощущения счастья, друзья!

Завтра утром мы покинем дом Иосифа и Ирины, чтобы отправиться дальше. Нас ждет Танзания, где мне предстоит подняться на самую высокую точку африканского континента, посетить одно из самых интересных сафари в мире и пожить на пиратском острове Занзибаре.

Я открыл глаза и увидел перед собой Иосифа.

– Доброе утро. Пора собираться!

Мои наручные часы показывают два тридцать. Как это в полтретьего утро может быть добрым?

Иосиф явно преувеличивал.

Иосиф разбудил меня, чтобы отвезти на автовокзал Лусаки, где мне и моему товарищу – американскому шпиону Уильяму – предстояло погрузиться на междугородный автобус и проехать до границы Замбии и Танзании. Расстояние 1200 километров. Автобус выезжает в четыре утра, поэтому проснулись мы в полтретьего утра. Поспать практически не удалось, а когда я не высыпаюсь, то становлюсь опасен для окружающих.

Загрузили вещи в машину. Тридцать минут, и вот мы на автовокзале. Тьма кромешная. Город освещается местами. Мы еще не успели покинуть машину, как нас обступили порядка десяти автовокзальных пройдох.

Я уже сказал, что, когда не высплюсь, становлюсь опасным для окружающих, и это тут же прочувствовали на себе замбийцы. Кого «добрым матерным словом», кого пинком я отогнал от нас. После обнял на прощание Иосифа, поблагодарил за гостеприимство и уют, подаренный нам его семьей, а также отдельно поблагодарил за гречневую кашу, которую поел впервые за десять месяцев.

Все, впереди Танзания!

Пару дней назад, когда мы только приехали на этот автовокзал, мы сразу нашли автобус до границы и узнали, что он выезжает в четыре утра каждый день. Сейчас, придя на место стоянки того автобуса, на месте мы его не обнаружили, но зато рядом стояло несколько других, а вокруг нас начиналось столпотворение.

Вообще я хочу сказать, что в Африке у меня часто возникает ощущение, что люди целенаправленно мешают здесь жить друг другу.

Нас осаждали местные вокзальные не пойми кто, пытались схватить за руки, чтобы отвести к своему автобусу, шумели, грубили; дойдя до первого автобуса, нам сказали цену на билет – 240 квача, как только мы положили рюкзаки в багажник, цена тут же стала 300 квача, даже минуты не прошло, я вытащил рюкзак, сопровождая это действие отборным русским матом, водитель автобуса причитал, что так нельзя, что мы уже договорились, опять опускал цену и хамил. Я уже подумывал, что нужно этому водителю в качестве обучающей меры съездить со всей любовью по физиономии. А вдруг он прозреет и осознает, что жить так нельзя, что быть честным выгодно, но удержался, ограничившись показом ему кулака. Он, кстати, меня понял и хамить перестал.

Я разогнал группу поддержки водителя и прошел далее. Разница в 60 квача особо не влияла на мою жизнь, к тому же водитель уже сбросил цену обратно, но мне просто не хотелось ехать с этим «черным» в переносном смысле этого слова человеком.

В общем, сели мы в следующий автобус. Его отправление было запланировано на пять утра. Большинство пассажиров ночевали прямо в автобусе, так как дешевле и удобнее приехать на автовокзал с вечера и спать в автобусе, чем, как мы, приезжать ночью.

Мы только сели, время три сорок. Заходит какой-то балбес, обвешанный светодиодами и колонками, этот персонаж продает гаджеты. Из колонок орет музыка, все мигает. Люди спят. Мое кресло – второе за водительским. Я поймал за рукав нарушителя спокойствия, показал рукой, что все спят и никому не нужны сейчас его колонки. Жестом предложил свалить ему из автобуса.

Замбийцы – не самые приветливые и открытые жители Африки, но однозначно не воинственные; чувак повозмущался, но, поняв, что я не шучу, вышел из автобуса. В Нигерии мне могло не сойти с рук такое взаимодействие с местным, там люди привыкли к войне и готовы принять бой. Замбийцы духом слабее. Иосиф рассказывал, что неоднократно у него были столкновения с местными жителями (Иосиф парень горячий), но каждый раз, когда он проявлял намерение от слов перейти к делу, местные были в шоке, они привыкли кричать, шуметь, но драться для них – что-то запредельное.

Другой пример того, как африканцы мешают друг-друг жить, – это отель, в котором я останавливался в Сенегале. Хороший отель, ребята работают неплохие, приветливые, всегда рады прийти на помощь днем. Но вот времени два часа ночи, и они могут начать орать на улице, или хлопать дверью, или разговаривать в полный голос прям под окном в 60 сантиметрах от моей головы. И делают они это не со зла. Когда я выхожу из комнаты и разгоняю их компанию, они даже понять не могут, чего я возмущаюсь-то в два часа ночи.

Во всех странах Африки, что я посетил, люди не ценят свобод и достоинства других. Это проявляется в дорожном движении, в мусоре, которым завалены города, в постоянном шуме и криках, раздающихся со всех сторон. В Лусаке я видел, как представители каких-то силовых структур без формы на гражданских машинах, кортежем из трех машин, неслись по городу, высунувшись по пояс из всех окон с автоматами Калашникова и ЦЕЛИЛИСЬ в людей, показывая таким образом свое презрение.

К сожалению, похожую модель поведения можно встретить и в России. В последний раз столкнулся с этим в Краснодарском крае: люди приезжают на автомобилях к Черному морю, включают наполную колонки и всю ночь «гуляют», пьют алкоголь, шумят. И это не единичный случай, а скорее норма поведения. Говорить о поведении многих наших силовиков тоже не приходится – думаю, у каждого из читающих уже в памяти всплыла своя картинка поведения блюстителей порядка.

Я убежден, что необходимо начать уважать себя, уважать других, уважать друг друга, не закрывать глаза на вредителей, на лесные пожары, на избиения силовиками мирных граждан. Начнем отстаивать свои права, поддерживать предпринимателей, заботиться о той части общества, которая сама себя содержать не может, – вот когда так начнем жить, тогда появится у Диогена шанс среди людей найти человека.

Но да ладно, в сторону философию, у меня тут жизнь бьет ключом. Я уселся на свое место, рядом усадил Уильяма. Для меня, воспитанника поселка Березовка, что под городом Хабаровск, ситуация вроде небольших «рамсов с барыгами» (так мы говорили в Березовке) не представлялась как-то опасной. Уильяму же, парню из Милуоки, было не по себе. Очевидно, что быстро бегать и драться – это не конек моего американского шпиона, поэтому я старался его успокоить. Пошел, купил ему воды и печеньки.