100 великих криминальных историй - Михаил Кубеев

О пропаже Олив Дюран-Дикон в полицию заявила ее подруга. При этом она указала на изобретателя Джона Хэя, проживавшего в одном отеле с Олив. Полиции Джон Хэй сказал, что не знает, где она и что с ней. Он подтвердил, что договаривался с ней поехать на свою фабрику, где собирался наладить новое производство, но дама почему-то не пришла. На всякий случай Джона арестовали и посадили в камеру предварительного заключения. Полицейские вместе с экспертами отправились на фабрику изобретателя.

Они обнаружили разлитую возле сарая серную кислоту, останки костей, части вставной челюсти и пулю. Этих улик было вполне достаточно, чтобы предъявить Джону Джорджу Хэйю обвинение в убийстве шестидесятидевятилетней Олив Дюран-Дикон. Судебный процесс над преступником начался 18 июля 1949 года. В общей сложности суду были предъявлены свидетельства об убийстве 9 человек. Газеты писали о великом растворителе, человеке без сердца, которого следовало самого растворить в серной кислоте…

Защищал Джона Хэйя известный адвокат Дэвид Максуолл Файф, будущий министр иностранных дел Великобритании. Он пытался спасти жизнь обвиняемому и утверждал, что Джон Хэй в момент убийства страдал галлюцинациями, в этот момент становился душевнобольным и потому не несет ответственности за свои злодеяния. Но Хэй был признан вменяемым, а также жестоким, кровожадным и бесчеловечным существом. Великого растворителя приговорили к казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение 10 августа 1949 года.

Осенью 1947 года на юго-западе Франции, в небольшом городке Лудене, произошло печальное событие, на которое обратили внимание многие юристы Европы. Местные жители обвиняли некую Мари Беснар в том, что она отравила своего мужа и таким образом стала единоличной владелицей поместья. Без малого 14 лет длился судебный процесс. На основании данных экспертиз судьи стали подозревать мадам Беснар в отравлении еще 12 своих родственников. К раскрытию этого чудовищного преступления были привлечены лучшие токсикологи и патологоанатомы Франции. Мари Беснар прозвали Черной вдовой из Лудена, ее считали величайшей отравительницей XX века. Однако стопроцентных доказательств виновности этой женщины судьи так и не нашли.

Слух об отравлении Леона Беснара, мужа Мари, начал распространяться в Лудене сразу после его смерти, с конца октября 1947 года. Распространяла их жена начальника почты Лудена мадам Пинту. Она не любила Мари Беснар. Ей показалось, что эта хладнокровная и себе на уме женщина как-то слишком быстро разбогатела. И вообще новоиспеченная вдова не очень-то опечалилась от потери супруга, покупала себе красивые вещи, в том числе автомобиль, и выглядела со всех сторон подозрительно: недолго носила траур, бегающие глаза прятала за очками, соседей к себе не приглашала, держала у себя в домработниках пленного немца и сожительствовала с ним. Уж не с немчурой ли вместе проворачивала она свои черные умерщвления?..

Муж Мари заболел в 20-х числах октября 1947 года, а 25 октября его не стало. Два врача, Галлуа и Шованель, которых вызвали, оказались бессильны против непонятной болезни желудка. А ведь здоровый был мужик. Почему провинциальные врачи не смогли установить диагноз отравления? У мадам Пинту на этот счет имелись свои доказательства. Якобы перед самой смертью Леон сказал пришедшей его навестить мадам Пинту, что жена потчевала его каким-то зельем. Сживала со свету. Но в полицию заявление поступило не от мадам Пинту, рассказывавшей всем жителям Лудена эту историю, а от землевладельца Огюста Массипа, которому все услышанное от мадам Пинту показалось очень подозрительным…

Эти сведения к производству принял начинающий следственный судья города Пуатье Пьер Роже, которому в то время исполнилось 25 лет. Он решил поговорить с жителями Лудена. Но стоило полицейским появиться в городке, как все от них стали шарахаться. Многие жители отказывались отвечать на вопросы. Они утверждал, что никто из них ничего подобного не слышал. И даже сама мадам Пинту официально заявила, что все это наговор, ничего подобного от Леона Беснара она не слышала и никогда не подозревала Мари Беснар в смерти мужа.

Тогда полицейские стали допрашивать тех людей, которые согласились кое-что рассказать. И что же они услышали? Оказывается, с мая 1947 года у землевладельца Леона Беснара появился двадцатилетний военнопленный немец Диц и стал трудиться на семейство. С этого времени Леон стал говорить, что в своем доме он уже не хозяин, что всем заправляет его жена и помогает ей в этом молодой немец. Вот и повод к устранению Леона. Но для обвинения Мари Беснар в отравлении своего мужа требовались более весомые улики, а их не было.

Через полтора года неожиданно умерла ее мать, восьмидесятисемилетняя женщина, которая проживала вместе с Мари и не ладила с ней. Занимавшийся расследованием этого бытового случая инспектор Ноке решил побеседовать с мадам Пинту. И тут неожиданно мадам рассказала-таки инспектору всю правду. Тогда она просто испугалась полицейских. Теперь поняла, что нужно установить истину. А истина в том, что Леон говорил ей, что съел суп, приготовленный Мари. После этого у него начались рвота и страшные боли в желудке.

После такого заявления полиция решила провести эксгумацию тела умершего Леона Беснара. Гроб выкопали из земли, вырезали желудок и части тела, уложили их в стеклянные сосуды и направили на экспертизу токсикологам в Марсель. Через некоторое время оттуда пришло заключение: на один килограмм тела умершего приходилось 39 миллиграммов мышьяка. Это количество могло рассматриваться как доказательство отравления.

Теперь полиция приняла решение срочно эксгумировать тело умершей матери Мари. С ней была произведена такая же операция, и токсикологи из Марселя сообщили, что они выявили в теле покойной уже 58 миллиграммов мышьяка на один килограмм веса тела. Доказательства отравления были налицо. В результате 21 июля 1949 года к дому Мари Беснар прибыли полицейские с ордером на арест. Землевладелица обвинялась в отравлении своего мужа и матери. Ее посадили в тюрьму, а немца допросили. Он все отрицал. Его на время оставили в покое, чем он и воспользовался – собрал свои вещи и сбежал в Западную Германию.

Мари Беснар со своим адвокатом

Между тем судья Роже устанавливал все новые и новые факты отравлений, которые уходили в далекое прошлое. Так он выяснил, что Мари, в девичестве Девайо, впервые вышла замуж за своего двоюродного брата Огюста в 1927 году, когда ей исполнилось 23 года. Молодожены переехали в поместье мужа. И оказывается, в том же году супруг Мари неожиданно скончался, как постановили врачи, от туберкулеза, хотя он никогда не болел. Этот факт послужил поводом к новой эксгумации. Через 20 с лишним лет из земли извлекли гроб с останками Огюста. И снова части его останков были отправлены на экспертизу. Из Марселя поступил ошеломляющий анализ: на один килограмм веса покойного было обнаружено 60 миллиграммов мышьяка!

Новые факты отравлений посыпались как из рога изобилия. Мари второй раз вышла замуж в 1929 году за Леона. Он владел обширным домом, держал москательную лавку, имел дом на природе. Мари была очень покладистой женой. Более того, несмотря на вражду Леона со своими родственниками, она стала опекуншей двоюродной бабушки Леона, и та перед кончиной – она умерла в 1938 году – назвала ее своей наследницей. Новая токсикологическая экспертиза показала: у умершей бабушки 35 миллиграммов мышьяка на один килограмм веса. Через два года умерла бабушка Леона, от которой Леон немало унаследовал. Но после эксгумации старушки экспертиза не проводилась, так как ее останки полностью разложились.