Планетроника: популярная история электронной музыки - Ник Завриев

от техно до IDM) и Валерио Дельфи. Вообще, нью-диско-сцена в Италии будет себя чувствовать очень неплохо, все же диско-традицию, что называется, не пропьешь.

В качестве хита, который гремел далеко за пределами каких бы то ни было жанровых тусовок, а также фигурировал во всевозможных хит-парадах и получал восторженные рецензии, стоит вспомнить песню «Blind» американского проекта Hercules and Love Affair. Она к тому же стала большим ЛГБТ-хитом (во многом благодаря участию ANOHNI, исполнившей вокальную партию). Строго говоря, группу Hercules and Love Affair никто впрямую к нью-диско не относил, они поиграли много всего разного, и в первую очередь это скорее хаус-проект. Но композиция эта много игралась в нью-диско-сетах, ну и в определение нью-диско вполне вписывается.

Но вернемся в Скандинавию. В конце нулевых в качестве реакции на успех энергичного и в каком-то смысле попсового нью-диско рождается тенденция абсолютно противоположная. Музыканты ищут звука помедленнее и позадумчивее, ну и, естественно, это снова приводит их к балеарику. В Швеции лидерами этого движения становятся уже много раз упомянутые Studio и их лидер Дэн Лисвик. Их каждая новая пластинка будто бы звучит еще медленнее предыдущей. В какой-то момент они ухитряются записать альбом со средним темпом чуть ли не в 70 ударов в минуту, под это даже головой не подвигаешь. При этом шведы очень востребованы в качестве авторов ремиксов. Они ремикшируют трек группы Rubies, новых клиентов Микела Телле и даже вещь Кайли Миноуг.

Там же в Швеции появляется дуэт Fontän, который идет еще дальше. В их композициях есть хорошо знакомый всем заторможенный балеарик-диско-бит, при этом они очень любят арт-рок и психоделию. Музыка у них становится сложной и прогрессивной и для клубов уже совсем не пригодна. Любовь к арт-року и психоделии, однако, становится мощной движущей силой нового балеарика. Как водится, источниками вдохновения часто становятся фигуры если и не забытые, то по крайней мере пользующиеся дурной репутацией или, скажем так, отчаянно немодные.

Одной из таких фигур становится арт-рок-патриарх Алан Парсонс. Музыке Alan Parsons Project, чьи пластинки уже много лет оккупируют в музыкальных магазинах секции «все по 1 евро», вдруг начинают и подражать, и сэмплировать ее длинными кусками. Так делает, например, дуэт Quiet Village, взявший название в честь инструментальной пьесы 1950-х годов. Помимо Парсонса их вдохновляет музыка из кино, например Эннио Морриконе. Похожей дорогой идет немецкий музыкант Рето фон Гюнтен, работающий под псевдонимом Low Motion Disco.

Этот звук во многом растет корнями от музыки Руне Линдбека конца 1990-х, но новая волна пополнивших сцену музыкантов (далеко не все они были юнцами, многие из них были ровесниками норвежских пионеров, а кто-то даже старше) подняла балеарик на новый уровень. Так, например, британец Джон Тай, стартовав с балеарик-диско, уходит со своим проектом Seahawks глубоко в психоделические дебри. В конце 2000-х – начале 2010-х на балеарик уже ориентируются целые лейблы. Это, например, британский Is It Balearic, которым управляют участники дуэта Coyote, или уругвайский International Feel. В общем, сцена развивается и вглубь, и вширь.

Что же в этот момент происходит в Норвегии? Там победу скорее одерживает hi-NRG фракция, то есть музыка более энергичная и веселая. Даже Royksopp, которые начинали почти с чиллаутной музыки, к концу 2000-х приходят практически к клубному звуку. Примерно к рубежу нулевых-десятых годов в Норвегии появляется и третье поколение диско-музыкантов. Это, например, Magnus International, Blackbelt Andersen или André Bratten. Но особенно ярко выглядит дуэт Mungolian Jet Set. Их отличает не только довольно затейливая музыка, построенная на сочетании диско, арт-рока, психоделии и много чего еще, но и очень яркие живые выступления. Они выходят на сцену большой группой, наряжаются в экзотические космические костюмы и вообще «делают шоу». Выглядит все это очень эффектно.

Lindstrøm и Prins Thomas тоже не стоят на месте и с каждой новой пластинкой пытаются меняться и усложняться. Принс Томас ищет вдохновение то в краут-роке, то в эмбиент-хаусе 1990-х или даже в трансе, то и вовсе записывает альбом совместно с джазовым пианистом Бюгге Весельтофтом. Линдстрем, который на волне своей энергичной музыки взлетает в большие звезды, тщательно следит за тем, чтобы весь этот hi-NRG не занимал в его творчестве слишком много места. Примерно на один танцевальный релиз он неизменно выпускает один странный, экспериментируя то со спейс-электроникой, то с дабом, то даже с прогрессивным роком. Одна из главных пластинок в его дискографии – это альбом «Where You Go, I Go Too», который состоит из трех очень длинных треков, самый длинный из которых длится 40 минут. И по эмоциональному ощущению этот альбом-путешествие больше всего напоминает знаменитую спейс-электронную пластинку Мануэля Гётшинга «E2-E4», о который мы рассказываем в главе про Берлин.

Однако главной фигурой норвежского нью-диска 2010-х становится не Линдстрем и не Принс Томас, а Тодд Терье. Он будто бы долго выжидал и набирался сил, а потом выпустил настоящую бомбу. Его пластинку «It’s the Arps», которая вышла в 2012 году на Smalltown Supersound, открывает трек «Inspector Norse», и это, наверное, главный нью-диско-гимн всех времен и народов. Внешне это вроде бы довольно простой и бесхитростный трек, но какая там мелодия! Эта штука действительно вызывает чувство полной и абсолютной эйфории. Мне доводилось несколько раз слышать ее живьем, и ощущение, скажу вам, просто фантастическое. Если вам нужно одним треком поднять людей на танцпол, поставьте им «Inspector Norse».

–

Этот трек сделал Тодда Терье не только хедлайнером всех возможных фестивалей, но и большой медийной звездой. Главным бонусом, который он извлек из этой медийности, стала дружба с Брайаном Ферри, вокалистом легендарных Roxy Music. Терье сделал для Ферри несколько ремиксов, а сам Брайан, в свою очередь, спел у Тодда на альбоме. Песня эта, правда, довольно странная (кавер на хит Роберта Палмера «Джонни и Мэри» откуда-то из глубин 1980-х, пример той самой «стыдной музыки», что стала для нью-диско-пионеров источником вдохновения), но в любом случае опыт довольно интересный, часто ли вы встречаете такие дуэты?

Линдстрём, в свою очередь, помимо сольного творчества, потихоньку пробует себя в качестве продюсера. В этой роли он поработал и с группой Say Lou Lou, и с норвежской певицей Jenny Hval. Пробовал себя в роли продюсера и Дэн Лисвик из группы Studio, и получилось у него тоже очень неплохо. В общем, пока новое поколение норвежцев отвоевывает себе место на клубной сцене, те, кто чуть постарше, осваиваются в большом шоу бизнесе. И кажется, у них получится.

XX. Бейс

Начало маршрута

Лондон. Великобритания