Граничные хроники. В преддверии бури - Ирина Мартыненко

Дэз сразу понял это, а Крыса правильно просчитал уловку серкулуса.

Оба путника, не сказав друг другу ни малейшего слова, обошли останки миротворца, стараясь идти по-над краем – у самой стенки. Так было безопаснее, да и лишний раз месить подошвами гнилье никому из них не хотелось.

Как это теперь не рискованно выглядело, но свет от фонаря Дэз и не думал отключать, хотя парень нутром чувствовал, что в следующий раз им может так не повести. Вот только ничего другого у них не оставалось – Резервация то место, что заставляет многие вещи действовать совершенно не так, как им нужно. Приборы ночного видения здесь не покажут ровным счетом ничего. Это как концентрированные пары метана, через которые летит обычный крылатик – приборы сходят с ума, показывают, что он набирает высоту, и обученный пилот, следуя приборам, снижается, чтобы привести аппарат в норму. Едва ли он осознает, что вот-вот разобьется. Так и здесь. Все повторяется. Да и лекарства тут теряют свои свойства, в чем Крыса уже убедился, благо, выдержки и самоконтроля ему было не занимать.

Следующая стычка оказалась неожиданной, но вполне закономерной. Им просто не могло везти вечно, да и незримая поддержка вампира была на исходе.

Когда два путника уже пересекли огромную галерею, в прошлом, скорей всего, красивую, но, по нынешним меркам, находящуюся в весьма плачевном состоянии, на них напали. Поющие плиты давно остались позади, а полудохлики выказали неожиданную прыткость и организованность.

Истинные оказались зажаты между подступами к старому крылу здешнего яруса и нижней частью холла галереи. Пять оживших трупов, из-за света оказавшихся невероятно быстрыми и агрессивными, с неистовой яростью набросились на обоих гильдийцев.

Выдавший путников фонарь откатился в сторону и кое-как отвлек двух набросившихся на него полудохликов, но этого оказалось мало. Трое других не думали отступать, привлеченные обманкой. Они оголодали и оттого были готовы сожрать что угодно. Для их извращенного представления теперь уже и живые стали подобием пищи.

Два огромных чучельных тела вились вокруг серкулуса, и тот едва мог обороняться под их неистовым напором. Дэза защемили, и он, уйдя в глухую защиту, пытался хоть как-то отбиваться, стараясь сохранить себе жизнь.

Крысе же хоть и достался один-единственный противник, но и его присутствия оказалось достаточно. Парень едва успевал уклоняться от несметного количества атак, с ужасом предчувствуя, что будет, если те двое дерущихся за лучи электрического света теней все же поделят свою добычу. Одно радовало – жесткий корпус фонаря. Он еще не потух, а значит, время еще было.

Это был бой на выносливость.

Тусклое мерцание острия. Неприятный скрежет когтей о сталь. Поворот. Парень в очередной раз выстоял, сдержал напор. Сделал выпад. Клинок вошел в грудь мертвеца, распоров остатки парадной миротворческой формы. Едва не застрял, когда путник попытался вытащить его, защищаясь от молниеносного удара. Успел. Выстоял.

Они сошлись в причудливом танце, рисуя в воздухе невероятные пасы друг другу.

Путники отступали. Пятились обратно под сень округлой залы в центре галереи.

– Прикрой, – раздался отчетливый крик серкулуса.

Крыса краем глаза видит, как тот едва справляется с раззадоренными задохликами. Хотя те не менее потрепаны, чем сам Дэз. У одного недостает руки выше локтя, а у другого едва держится голова.

Парень собирает всю свою волю в кулак, понимая, что иначе ему не уйти от своего преследователя. Делая очередной финт, он, изловчившись, поддевает противника и рубит снизу вверх, едва успевая перестроиться, пока вторая часть этой твари пытается достать парня в образовавшуюся брешь его защиты. Ему едва удается ответить на яростный жест. Парень едва удерживается на ногах, принимая его на себя – увернуться не было шансов. Он со скрежетом в зубах устоял. Контрудар. Плашмя – сверху вниз. Клинок протяжно свистит в воздухе. Он отсекает голову мертвецу, и та, точно мяч, срываясь с плеч, укатывается в темноту.

Крыса отскакивает, непроизвольно пружиня. Он опирается на здоровую ногу, ведь раненая горит огнем после всего этого безумного танца.

Теперь все оставшиеся силы парня призваны на помощь серкулусу. Он не медлит, спешит на выручку старшему товарищу. Налетает на противника с фланга, калеча его.

Серкулус отступает, пока Крыса отвлекает на себя обоих недавних противников Дэза. Он за спиной бьющегося из последних сил парня, но противник слишком проворен. Рука у одного из мертвецов уже на месте, и он желает разделаться с любым из обидчиков с еще большей яростью. Он едва не набрасывается на Крысу, а тот лишь чудом сдерживает ожесточенный натиск.

Вот и свет замигал. Жалобно. Тускло.

В последних его отсветах парень видит, как и недавно оживший мертвец привинчивает себе обратно потерянную голову. Скверное дело.

– Отступай, – раскатисто кричит позади него Дэз, и Крыса, инстинктивно повинуясь командирскому басу серкулуса, широкими прыжками отодвигается назад.

Все дальнейшее происходит за какие-то доли секунды. Фонарик окончательно гаснет, а приведенное в движение скопище оживших мертвецов замирает, когда из таящейся позади Крысы темноты к ним взлетает тусклый желтоватый огонек, чем-то похожий на тот, что парень видел немногим ранее. Вот только цвета у него немного другие. Кроваво-алые.

Он понял все сразу, и, когда знакомый густой бас огласил галерею, парень уже лежал ниц, прикрыв руками голову.

– Ложись!

Едва последние звуки голоса смолкли, послышался оглушительный взрыв. Крысе показалась, что земля под ним задрожала до самого основания. Обломки засыпали его с головой, а ударная волна едва не расплющила о плиты.

За первым взрывом, лишившим его возможности нормально слышать, происходит второй. Еще более сильный, и парень, едва поднявшись и отступив обратно на несколько шагов, вновь падает навзничь, подперев руками каменную кладку.

– Я здесь! – слышит он едва различимый в звенящей тишине возглас.

Над головой расцветает еще один пестрый цветок. Он выхватывает темную фигуру серкулуса. Крыса, не думая, поднимается, устремляется к нему, едва ли заботясь теперь о недавних ранах. Парень едва не сбивает Дэза, когда их накрывает третий взрыв. Оба они валятся на пол.

Мгновение, пока оседает пыль и копоть, ничего не происходит. Только пахнет гарью и протухшим мясом. Позади них вспыхнул костер, где мечутся темные фигуры мертвецов, пытающихся стряхнуть с себя пламя. Бесполезно.

Зал окрашивается в багровые тона, а путники смотрят на охвативший галерею пожар с небывалой отрешенностью. Серкулус встает с колен, помогая Крысе подняться.

Какое-то время они молча наблюдают, и в раскрашенной кровавыми узорами темноте Крыса замечает свой клинок, потерянный им во время одного из взрывов.

Он уже хочет забрать его, но внезапно до его слуха доносится протяжный треск. Словно тающие льды разрывает изнутри огромная трещина.