«Господь дарует нам победу». Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война - Михаил Витальевич Шкаровский

частности, в соответствии с циркуляром Экзарха, Управление Миссии 8 июня распорядилось отметить первую годовщину начала войны проведением 21 июня 1942 г. молебствования о даровании победы германской армии.

А в циркуляре митрополита Сергия от 8 июня 1943 г. в связи с годовщиной проведения «земельной реформы» указывалось: «В день Святой Троицы германское командование объявило торжество передачи земли в полную собственность крестьянства, а посему предлагается Управлению Миссии: 1) Дать циркулярное распоряжение всему подведомственному духовенству… специально в проповедях отметить важность сего мероприятия. 2) В Духов день в Соборе, после Литургии, совершить торжественный молебен с участием всего духовенства г. Пскова, предварив молебство же приличествующим словом»[689]. Впрочем, 8 марта 1943 г. в Пскове и Луге уже проводились благодарственные богослужения по поводу объявления аграрного указа для занятых территорий.

По распоряжению отца К. Зайца в начале 1943 г. были собраны и представлены в Управление Миссии сведения о гонениях на Церковь в СССР. Туда же миссионеры передали списки уничтоженных советской властью священников и сведения о молитвенной памяти о них. Всего, согласно показаниям на начальника Миссии, под давлением немецких властей было выпущено 10 циркуляров (из более чем 1000 данных Управлением Миссии).

Различные германские службы – военные, экономические, разведывательные, рассчитывали на то, что через Миссию они смогут получать значительное количество информации. Так, служащие тыловых подразделений вермахта хотели знать не только обо всех категориях собранной сельскохозяйственной продукции, но и о возможностях русского населения увеличить поставки продовольствия для нужд германской армии. В инструкции по работе с русскими священниками, которая была подготовлена в районе действия группы армий «Север» летом 1942 г., говорилось о том, что русские крестьяне могут лгать соседу, старосте, они с недоверием относятся к немцам, как к пришельцам, но никогда не рискнут обманывать местного священника[690].

Первые выпущенные по требованию немцев циркуляры Управления Миссии последовали в марте 1942 г. К этому времени, по свидетельству отца К. Зайца представители Псковского СД неоднократно высказывали ему лично и другим членам Управления свое явное неудовольствие деятельностью Миссии против советской власти. Под давлением СД в начале марта был издан циркуляр с призывом к духовенству выявлять лиц настроенных против немцев и высказывающих недовольство германскими порядками. Однако практическое значение циркуляра было ничтожным. Отец К. Зайц на допросе 10 октября 1944 г. подчеркнул: «Но подобные сведения собрать было и трудно, и опасно и, по существу, нежелательно. А потому большинство священников категорически отказывались исполнять предписание циркуляра». Секретарь и начальник канцелярии Миссии в июне 1942 – апреле 1943 гг. протоиерей Н. Жунда осенью 1944 г. показывал, что в период его секретарства «никаких сведений о неблагонадежных лицах в канцелярию не поступало», и исключение составлял один Амосов, который и членов Управления Миссии, в частности, самого отца Н. Жунду, считал неблагонадежными и доносил об этом в СД. Негативное отношение к подобным вынужденным распоряжениям самого руководства Миссии хорошо видно из слов отца Н. Жунды о его реакции на обнаружение в бумагах соответствующих циркуляров после назначения на должность секретаря Управления: «Все это на меня произвело угнетающее впечатление, но я утешал себя тем, что я служу в городе и ко мне эти циркуляры непосредственно не относятся»[691].

Стремясь держать работу Миссии под контролем, оккупационные власти требовали периодических отчетов о деятельности миссионеров и предоставления церковных статистических сведений. По свидетельству отца Н. Жунды, такие отчеты время от времени давались, но они носили «общий характер без указания на действия отдельных лиц». Выполняя требование о предоставлении отчетов, Управление Миссии 4 марта 1942 г. выпустило циркуляр для настоятелей: «Предписуется Вам, согласно распоряжениям соответствующих учреждений германской власти, возможно часто (не реже чем раз в месяц) доставлять в Управление Миссии подробный отчет о положении в Ваших приходах: о настроении населения, о деятельности городских, волостных и сельских учреждений, о школьном деле, о Вашей деятельности приходско-духовной, просветительской и благотворительной»[692].

В июле 1942 г. состоялось совещание в канцелярии бургомистра Пскова В.М. Черепенкина, посвященное тяжелой продовольственной ситуации, на котором присутствовали и члены Управления Миссии. По требованию администрации они издали 10 августа 1942 г. циркуляр № 383 с просьбой к духовенству в кратчайший срок собрать и предоставить сведения о наличии зерна и овощей в сельских приходах. Согласно показаниям отца Н. Жунды, «циркуляр об урожае» был разослан не более, чем 60 священникам и сведения поступили от 29[693].

Еще в июне 1942 г. Псковское СД стало настаивать на предоставлении Управлением Миссии сведений о партизанах, но встретило фактический отказ. Борьба по этому вопросу продолжалась около года, о чем будет подробно рассказано в другом параграфе. К осени 1942 г. стало ясно, что выпущенные по требованию оккупантов циркуляры на практике духовенством не выполняются, и германская администрация оказала в этой связи сильный нажим на Экзарха Сергия. Владыка в своей беседе с отцом К. Зайцем высказал недовольство и даже, видимо вынужденно, указом от 15 сентября 1942 г. на короткий срок распустил Управление Миссии. По распоряжению Экзарха во второй половине сентября было созвано совещание сотрудников Управления, благочинных и псковских священников, на котором присутствовали 30 человек, «для уточнения деятельности служащих Миссии», в том числе против советской власти. После этого Управление по требованию оккупантов выпустило еще 4–5 воззваний и циркуляров, но эффективность их оказалась столь же небольшой, как и раньше. Так, в ноябре 1942 г. немцы напечатали составленное о. тцомИ. Легким воззвание о добровольном вступлении населения в германские рабочие батальоны. Около 200 экземпляров они доставили в канцелярию Миссии для распространения, но подавляющая их часть так и осталась лежать в шкафу кабинета отца К. Зайца. Были также изданы циркуляры о выявлении священников-самозванцев и снимавших сан, ранее репрессированных советской властью, и последним – циркуляр от 9 июля 1943 г. об определении популярности власовского движения. По свидетельству отца К. Зайца, эти циркуляры доводились до сведения благочинных, но те докладывали о выполнении их «очень редко»[694].

Даже миссионеры (например, отец К. Шаховской) или благочинные (отец Сергий Василевский) демонстративно отказывались служить благодарственные молебны и устраивать крестные ходы в годовщины оккупации населенных пунктов или дни рождения Гитлера. Сам начальник Миссии откровенно сторонился всякий политической деятельности и в этом духе (вопреки некоторым упомянутым циркулярам) наставлял и подчиненное ему духовенство. Так, например, священник И. Молчанов на допросе 20 октября 1944 г. показал, что во время его встречи в Любани с отцом Кириллом и секретарем Экзархата отцом Николаем Веглайсом последний не советовал ему заниматься политикой: «Эту мысль Зайц поддержал полностью, заявив мне, что не дело священника заниматься политикой». На допросах в первые месяцы после своего ареста о. Кирилл сказал, что с представителями