Божественная дипломатия - Юлия Фирсанова

– О, Кристалл! Сколько же здесь всего!

Принц Мелиор с гордой небрежностью знатока выдал целую лекцию:

– Это блюдо очень популярно в Тарисе, одном из самых удивительных портов Океана Миров. Его название в переводе на лоулендский означает «Морской урожай», но иногда еще его называют просто «Сети». Блюдо составляется из трех десятков видов рыбы, приготовленной различными способами (жарка, тушение, копчение, маринование, запекание, вяление), трех десятков соусов, подливок и приправ, которые по желанию можно комбинировать между собой. Обычно в Тарисе это блюдо подают на праздничный стол в день открытия нового торгового сезона. Праздник начинается на площади Тысячи сделок. По обычаю за счет купеческой гильдии там выставляют длинные столы с «Морским урожаем» и каждый, будь то знатный лорд или простой нищий, имеет полное право подойти и угоститься. Считается хорошим знаком съесть кусочек, чтобы не растерять своей удачи. Но прошу же вас, вары, угощайтесь!

И принц, подавая пример, первым положил себе понемногу филе копченого угря со сливками из синики, жареную форель с горошком и цуккини и маринованного ската. Сняв пробу, Мелиор отдал предпочтение угрю и, мановением руки заставив отделиться кусочек побольше, телепортировал его с блюда себе в тарелку. Затем бог поинтересовался у Ижены, все еще разглядывавшей «Сеть», словно музейный экспонат, не угодно ли чего его очаровательной сотрапезнице.

– Да, я бы, пожалуй, съела вон той мягкой рыбки в хрустящем тесте, – отозвалась жрица, облизывая вилку, и непосредственно продолжила: – Как странно, вы сами при помощи магии пищу раскладываете, а у нас на торжественных ужинах это все время слуги делают.

– Для меня удовольствие, а не труд, поухаживать за столь очаровательной леди. – Мелиор был сама утонченная любезность. – А слуги? Слуги, даже самые преданные, это пара ушей, чтобы слышать, и язык, чтобы разболтать. Проще использовать магию, чем убивать официантов. Не так ли? – Принц открыто улыбнулся, давая понять, что шутит, но даже наивной Ижене почему-то показалось, что принц не смеется.

– Мы любим вести себя за столом, особенно во время семейных трапез, свободно, не оглядываясь на то, что можно говорить прилюдно, а что нельзя, – подхватила удачную для нее тему принцесса, расправляясь со спинкой лосося под сливовым соусом. – Так редко доводится собираться всем вместе, если бы не праздники, то, боюсь, я забыла бы, как выглядят братья. Принц и бог Мира Узла – это не только титул, но и ответственность перед Силами и Вселенной. Вот и Нрэн только вчера вернулся с маневров в этой, – Элия нахмурилась, на секунду застыв с парой вилок в руках. – Прости, дорогой, мы так много перемещаемся, что я забыла название, что-то мелодичное на букву «А».

– Альхаста, – подсказал воитель, впервые за все время трапезы разомкнув свои уста для артикуляции членораздельных звуков.

– Точно, Альхаста, – оживленно согласилась Элия. – И не сегодня, так завтра кузен отправится в очередной поход, чтобы опять исчезнуть из виду на полгода, если не больше.

Как только прозвучало название мира, глаза вара Монистэля недоуменно расширились, а губы тронула слабая улыбка робкой надежды. Неужели Силы услышали его молитвы? Неужели Лоуленд знает о беде Жиотоважа и, не дожидаясь официальной просьбы, уже начал оказывать помощь? Полуэльф благодарно посмотрел на потолок, и розовые облачка, словно решив преподнести высшему вару еще один щедрый дар, неожиданно разверзлись.

С точностью, которой настоящий канонир добивается десятилетиями тренировок, в самый центр восхваляемого гурманом Мелиором огромного блюда, бестолково сцепившись руками, рухнула пара странных типов в разрисованных ярко-оранжевыми полосами одеяниях. Звон разбитого хрусталя и фарфора, опрокинутых серебряных тарелок и столовых приборов, плеск соусов, чьи разноцветные брызги щедрым фонтаном обдали всех присутствующих, и мягкие шлепки трех десятков видов рыб, водорослей и прочих морепродуктов по столу, полу и живым телам прозвучали куда более мощным аккордом, чем продолжавшая тихо звучать из-за ширм музыка.

– Так! – сурово громыхнул король, смахивая с бровей соус.

– О, а я думала, у нас сегодня рыбный день, – как только затих звон посуды, иронично удивилась принцесса, щелчком пальцев приказывая звездочкам очистить свой голубой наряд от влажного морского декора и его не истребимого ничем, кроме магии, запаха.

– Ничего, дорогая, мы успеем заказать красное вино под мясо, думаю, «Закат Лиена» будет в самый раз, – мгновенно разобравшись в том, кто, как всегда нахально, вмешался в его жизнь, процедил Энтиор, вытирая салфеткой оскверненное лицо и оценивая, какой урон нанесен его белоснежной рубашке, надушенной лесной лавандой.

Тем временем еще не вполне уяснивший, куда он угодил, как оттуда выбраться и что ему за это будет, герцог Лиенский вынырнул из глубин «Морского урожая» и, прихватив заодно за шкирку Мичжеля, телепортировался на пол рядом со столом, не делая попыток скрыться с места преступления. Краем залитого соусом уха он слышал голос Лимбера и понимал, что от короля бежать не стоит.

С новой позиции и нанесенный ущерб, и особы, его нанесшие, просматривались просто великолепно. Мичжель попытался пригладить грязной рукой встопорщенные волосы и нервно сглотнул, сообразив, что он во второй раз за день напоролся на принца Нрэна.

«Нет, только не надо опять швырять нас в тайные коридоры!» – мысленно взмолился валящийся с ног от усталости несчастный вар.

Воитель и Фарж ист Вальк являли собой воплощение абсолютной невозмутимости, предоставляя право разруливать ситуацию высшей власти и ожидая ее распоряжений, принцесса Элия и ее брат Джей откровенно забавлялись курьезностью ситуации, высший вар Монистэль, не зная, куда себя деть от стыда, прикрыл рукой глаза, принцы Мелиор и Энтиор источали холодный гнев, Магжа косилась на короля, интересуясь тем, как он выйдет из этого щекотливого положения, а Ижена, выдохнув: «Приветик, Мич», – замерла, приоткрыв от любопытства густо накрашенный ротик.

Элегор при взгляде на жестокое лицо короля и его сведенные брови слегка побледнел и начал действовать. Роняя на пол с волос и одежды густые капли соуса, герцог выступил вперед, мужественно заслонив собой Мичжеля, коротко поклонился и с достоинством вымолвил:

– Прекрасный день, ваше величество, принцы, принцесса, Высший вар, вары, жрица, извините за столь бесцеремонное вторжение. Я искренне сожалею и готов оплатить причиненный ущерб.

– Герцог Лиенский, этот день прекрасным для вас не будет. Извольте выйти вон и ожидать меня у кабинета, – подчеркнуто спокойно, почти ласково, что по опыту принцев было куда менее предпочтительно, чем открытый гнев и угрозы, изъявил свою волю король Лимбер, вытряхивая из волос водоросли и рыбий хвост, фаршированный мидиями.

– Слушаюсь, государь, – снова поклонился Элегор, не решаясь опротестовать приказ монарха.

– Вон, оба, и чтобы больше никаких фокусов, – отрывисто бросил Лимбер, и «мясное блюдо» исчезло из зала, благоразумно решив не дожидаться, пока его начнут отбивать для придания нежного вкуса.