Ларец Зла - Мартин Лэнгфилд

Я снова попытался напомнить им, что являюсь американским гражданином, но тот человек, что проводил допрос, шутливо сказал своим приятелям: «Что он сказал? Вы слышали? Я лично нет».

Отец мой говорил, что древняя восточная традиция признает существование нескольких этапов вознесения духа. И чем тверже человек встал на путь просветления, тем выше он способен подняться над своими собратьями, но не в богатстве, а в чистоте духа. И каждый этап вознесения имеет свое точное название. Моя же душа с каждым днем, проведенным там, повергалась все ниже, и я стал про себя отмечать теми же названиями этапы своей деградации.

Эти люди отняли у меня моего Бога — ахфа.

Они завязали мне глаза, чтобы в меня не вошла любовь Бога — хафи.

Они заставили меня раскрыть им все свои тайны — сирр.

Они уничтожили, растоптали мой дух — рух.

Они заставили окаменеть мое сердце — кальб.

Они превратили меня в животное — нафс.

Они вселили в меня страх перед смертью, перед разрушением моего калиба — первородной материи, из которой состоит человек.

А однажды меня стали топить — опускать под воду и вынимать из нее, и каждый раз держали под водой дольше. Меня обуяла паника, и тогда я окончательно утратил остатки собственного достоинства.

Я пытался говорить им все то, что они хотели слышать, признался во всем, что от меня требовали. Я рассказал им даже о своих изысканиях в области древней алхимии, а они все равно мне не верили — смеялись, издевались, пытали.

И я сдался. Я решил умереть. Я молил Бога о ниспослании мне смерти.

И в тот день мне открылась тайна Марифата.

Литл-Фолс,

31 августа 2004 года

Виброзвонок сообщил Роберту о том, что получено новое текстовое сообщение — пункт 039. А в следующую минуту зазвонил его личный мобильный телефон, о существовании которого он почти уже забыл.

— Роберт? Это Хорас. Нам нужно встретиться.

— Ты ничем не рискуешь?

— Закончились те дни, когда мы ничем не рисковали. Я просто делаю то, что должен.

— Я кое о чем хотел рассказать тебе, Хорас, и кое-что показать. Но сначала я хочу поблагодарить тебя — ты меня выручил, когда снял обвинение от «Хенкот инкорпорейтед». Как тебе удалось провернуть этот трюк?

— Я все объясню при встрече. В одиннадцать часов ровно. Под часами на вокзале Гранд-централ. У нас много дел и катастрофически мало времени. А сейчас иди в пункт 039.

— Хорас, я ужасно переживаю из-за Кэтрин. Ей угрожает смертельная опасность.

— Я приказал ей собрать как можно больше ключей, пока она находится рядом с Адамом. Но там же находятся Йуну, и Кэтрин тяжело им противостоять. Ты прав, она в большой опасности. Ее положение более чем шатко, но до тех пор, пока она с Адамом, у того сохраняется хоть какой-то шанс устоять на ногах, поэтому ей придется с ним остаться. Пока.

Роберт сверился со стрелкой на экране телефона. Она указывала на Первую авеню. Пункт находился недалеко от здания штаб-квартиры Организации Объединенных Наций. Он понял, что должен поторопиться, если не хочет опоздать на встречу с Хорасом.

— Если ты опоздаешь хотя бы на пять минут, — словно угадав его мысли, сказал тот, — я уйду. Запасное место и время встречи — церковь Святого Томаса на Пятой авеню, ровно в полдень.

— Я постараюсь успеть на вокзал.

Роберт вышел из дома, сел в машину и отправился на Манхэттен. Перед ним светлело небо, изломанное пиками небоскребов. На мгновение ему показалось, что он смотрит на игрушечную модель города в своем кабинете. Роберт смотрел на дорогу и вспоминал День Великого затмения. Что-то подсказывало ему, что все началось не пять дней назад, а именно тогда.

День стоял чудесный, летний, теплый. В такие дни не хочется работать и обычно ничего не происходит. Утром, впрочем, он забежал в офис и отдал необходимые распоряжения своим репортерам. Но порыв быстро иссяк и к обеду он уже не знал, чем себя занять. Положение спасла Кэтрин — она позвонила и сделала предложение, от которого он не мог отказаться. Они сняли номер в отеле, пообедали, выпили шампанского и бухнулись в постель. Время от времени они любили устраивать себе такие маленькие праздники, а вечером выбирались в город, ужинали в каком-нибудь тихом ресторанчике и отправлялись в театр или на мюзикл.

— Ты знаешь, я сам уже хотел звонить тебе с этим, — ответил ей Роберт.

В два часа они уже заперлись в номере — сытые, полупьяные и довольные собой. До Великого затмения оставалось еще два часа. Секс в гостиницах им всегда удавался, они будто снова превращались в подростков, вкушавших запретный плод, который, как известно, всегда особенно сладок. А в тот день Кэтрин усилила эффект еще своей ведьмовской магией. Роберт поначалу пытался протестовать, но она очень скоро заставила его замолчать.

Момент Великого затмения застал их во время второго оргазма. Когда в номере погас свет, Кэтрин, как раз вступившая в фазу сексуальной кульминации, широко раскрыла глаза, и Роберт увидел в их выражении не столько отзвук наслаждения, сколько… страха. Он и сам испытал необычные чувства, в которых и долгое время спустя даже не пытался разобраться.

Перед его мысленным взором вдруг вспыхнули образы его самого, Кэтрин, Адама и еще одной женщины, лица которой он не мог разобрать. И тонкие нити яркого, будто молнии, света протянулись от него к Кэтрин, от нее к Адаму, а от Адама к той женщине. Все четыре фигурки вспыхнули, будто светлячки, и заметались в каком-то диком огненном танце. А потом к ним присоединились еще два образа: какая-то бесформенная тень и маленький ребенок.

Кэтрин позже так и не призналась ему, что же такое сама увидела в те мгновения, когда погас свет. Зато Роберт теперь точно знал, что незнакомой женщиной в той пляске была Терри. Он сам, Адам и Кэтрин были повязаны между собой еще с той давней кембриджской ночи. Теперь к ним добавились Терри и тень создателя Марифата, которого убил Адам, но дух которого не истаял, а вселился в своего убийцу. А ребенок… Поначалу Роберт думал, что это был образ их Мосса, зачатого буквально за несколько мгновений до наступления Великого затмения. Но теперь он понимал, что то был ребенок Терри. Он был уверен в этом и одновременно четко осознавал, что это практически невозможно: ведь Терри забеременела всего несколько дней назад. А того ребенка он увидел летом прошлого года.

Они с Кэтрин лежали друг подле друга, пытаясь отдышаться и собраться с мыслями. В первую минуту они решили, что свет вырубило только в их номере, но затем поняли, что его нет во всей гостинице, а вскоре Роберту позвонил с работы Эд.

— Где тебя носит, босс? У нас настал конец света!

— У нас тоже. Я всего в пяти кварталах от офиса. Аварийное питание включилось?

— Само собой. Лампы лишь мигнули и засияли как новенькие. Но мы остались без телевидения. Эй, погоди! Выгляни-ка в окно!