Русский с «Титаника» - Владимир Лещенко

С такой дистанции нельзя было толком разобрать, что делается на борту, но Ростовцев мог различить людей на палубах – те все еще были ярко освещены. Люди стояли, одинаково опустив головы. Юрий догадался, что они молились…

На носовой палубе – рядом с почти поглотившим бак морем – собрались вместе человек сто. Посреди их толпы возвышалась фигура в пастырском облачении и шляпе. Видимо, он взобрался на стул или на тумбу, чтобы всем его было видно. Его руки были протянуты к темным небесам, он произносил молитву.

Оркестр внезапно замолк, а потом заиграл снова.

Но вместо развеселого регтайма полились торжественные пафосные звуки псалма.

– А, черт! – заорали на корме. – Тут кто-то есть!

И через полминуты полдюжины женских рук выволокли из-под скамьи маленького тощего испуганно озиравшегося человечка в синей куртке и мешковатых штанах. Крошечные усики топорщились, раскосые глаза испуганно и вместе с тем зло смотрели на них. От него исходила вонь горелого пережаренного масла и еще чего-то затхло-прелого.

– Китаеза! – воскликнул Холл. – Это же китаеза! Ну дела!

– Какой еще китаеза?! – загалдели пассажирки. – Откуда на «Титанике» китайцы?!

– Ты как сюда попал, приятель?

Китаец что-то пробормотал, робко и умоляюще. Глаза, однако, по-прежнему были злыми.

– Ясно, – резюмировал моряк. – Без билета думал прокатиться в Америку!

А Юрий подумал: сколько еще таких «зайцев» сейчас мечутся по обреченному кораблю, не имея даже спасательных жилетов? А вот этот, когда узнал, что лайнер тонет, сообразил, что никто не пустит азиатского туземца в шлюпку, и сумел как-то заранее пробраться в нее. И ведь не подал и признаков жизни до этого момента!

– Выбросить эту крысу желтомордую за борт! – выкрикнула все та же «кокни».

– Отставить! – веско распорядился Ивенс. – Раз уж парень сюда попал, значит, так тому и быть… На крайний случай будет запас мяса! – пошутил он, то ли стараясь такой грубой шуткой снять нервное напряжение в шлюпке, то ли маскируя бравадой собственный страх.

– Верно, раз спасся, значит, на это воля гере Иисуса, – произнесла высокая худая белокурая женщина – шведка или норвежка по виду. – Он правильно поступил, позаботившись о себе, раз уж капитан с офицерами спасали важных господ, а на нас плевали…

И добавила вполголоса:

– Жаль, мой Аксель не смог сделать то же самое…

* * *

Еще какое-то время они лежали в дрейфе. Корабль медленно, почти незаметно оседал в воду, и у Юрия даже затеплилась мысль, может быть, он продержится на воде до того, как подоспеет помощь? Все же его строили англичане, а чьи корабли лучше английских?

– Смотрите! – воскликнул до того молчавший Тедди.

Ростовцев поднял глаза и увидел, что все надежды тщетны и конец близок…

«Титаник» стал быстро погружаться, задирая корму. Вот уже первая труба наполовину в воде.

Все еще горел свет. Каюты, палубы и даже огни на мачтах…

Еще продолжал играть оркестр – все тот же церковный гимн.

В такт музыке вдруг запела одна из женщин, прижимавшая к себе мальчика лет шести. Другие вразнобой начали подтягивать:

Крен быстро увеличивался, вот уже мостик целиком погрузился под воду. Корпус лайнера уходил в пучину со страшным шипением.

Свет исчез, затем на несколько мгновений опять блеснул.

– Видали? Вышибло генераторы! – прокомментировал смазчик. – Вода, наверное, главный щит залила.

– А почему свет снова загорелся? – зачем-то спросил Ростовцев.

– Аккумуляторы у нас хорошие, железо-никелевые эдиссоновские; дорогая штука, – пояснил Ивенс.

И с чувством добавил:

– Лучше б шлюпок побольше купили!

Оркестр резко оборвал игру…

«Титаник» еще сильнее накренился вперед, его нос окончательно скрылся под водой, и корабль встал почти вертикально. И тогда раздался оглушительный гром, походивший на удары огромного кузнеца по наковальне с утес размером или раскаты грозы. Этот грохот можно было бы слышать за мили – котлы и механизмы сорвались со своих мест.

В море валились десятки кадок с пальмами из «Палм-Кор»; из разбившихся ящиков вылетали лавины ракеток для сквоша и клюшек для гольфа. За ними несся поток орехов, яиц, пивных бутылок… В общем потоке кувырком летела патентованная ледоделательная машина с палубы «G», тридцать шесть тысяч апельсинов, электроподъемники фирмы «Рэйлтон, Кэмпбелл энд Кроуфорд» и полторы тысячи килограммов живых устриц…

На дно уходили украшенный драгоценными камнями манускрипт «Рубайата» Омара Хайяма, роскошное убранство салонов и кают люкс, двенадцать сундуков с антиквариатом миссис Шарлоты Дрейк, полдюжины роялей…

А еще вниз прыгали люди.

Вот передняя труба отломилась и с оглушительным шумом рухнула в воду. Слетели со стопоров оба якоря, повиснув на грохочущих, бьющих по борту цепях на длину всех своих десяти смычек.

В страшном водовороте закружило мешанину из шезлонгов, ящиков, канатов, каких-то досок и обломков. Вода бурлила и пенилась, с шипением и стоном через открытые двери и иллюминаторы вырывался из чрева парохода воздух, смешанный с паром, словно ревел издыхающий кит. Это был воистину предсмертный крик «Титаника», его последний вздох.

Высоко задравшаяся корма смотрела в небо, словно гигантская черная гора. Несколько человек, цеплялись за тросы, карабкались по гребному винту. Внезапно пароход вздрогнул, как бы в последнем усилии выпрямиться, и медленно, торжественно ушел под воду, унося с собой и пассажиров. Теперь уже вечных пассажиров.

Какой-то миг, и на месте огромного корабля образовался пенящийся водоворот, в котором кружили деревянные обломки, огромные пузыри воздуха и мертвые тела.

Края водяного кратера, покрытые пеной, поднялись вверх.

Над местом гибели колоссального корабля встало облако тумана и водяных капель, как будто кипела вода в колдовской чаше уже наверняка мертвого Монпелье.

И вот все стихло. Океан с ледяным спокойствием сомкнулся над своими жертвами…

– Боже мой! – прошептал кто-то в шлюпке.

Остальные не могли произнести ни слова.

А потом в тишине разнесся быстро нарастающий крик…

Это от отчаяния и страха кричали люди, оказавшиеся в воде. Ничего чудовищнее этого вопля Юрий в жизни не слышал. Крик ужаса… Крик, пронзающий самое сердце. Проклятия и стоны, мольбы испуганных и задыхавшихся от страха тонущих людей. Призывы о помощи и воззвания к Богу и Дьяволу неслись над черными водами…