Обратный билет из ада - Нора Робертс

– Думаю, кто-то хочет знать, с кем и о чем она разговаривает.

– Нетрудно догадаться. Она подозревает, что это дело рук Аниты Гай.

Джек осторожно поставил кружку с пивом.

– Это сказала тебе Тайя Марш?

– Джек, что происходит?

– У меня нет ничего определенного, но скажу тебе вот что… – Он наклонился и понизил голос. – Тот, кто влез в здание, был знаком с охранной системой, но недостаточно, чтобы остаться там и закончить дело. Я всегда стараюсь, чтобы клиент знал о принципах работы системы как можно больше. В данном случае клиент знал лишь основы.

– Если Анита Гай хотела что-то унести из собственной компании, то почему не сделала это сама?

– Откуда я знаю, черт побери? Пять минут, Боб. Первая система не работала максимум пять минут. После этого включилась вторая. Ваши парни прибыли еще через две минуты. Я сам прошел в эту секцию и не могу понять, каким образом они сумели выбраться оттуда меньше, чем за семь минут. Даже если внутри у них все прошло гладко, они не могли забрать многое. Меня очень интересует, что будет включено в перечень, который Анита Гай передаст страховой компании.

– Джек, похоже, тебе не слишком нравится эта клиентка.

– Не слишком. – Джек вернулся к своему сандвичу. – Но это чисто личное. Другой уровень. У меня нет ничего, кроме подозрений.

– Почему ты считаешь, что она связана с Дубровски?

– Интуиция. – Он пожал плечами. – Еще одна клиентка говорила мне, что Анита расспрашивала ее об одном произведении искусства. Причем так настойчиво, что эта клиентка почувствовала себя неловко. А потом сообщила мне, что за ней шел этот малый. Описала этого человека, я описал его тебе, а ты ответил, что этот человек мертв. Она узнала его на полученной от тебя фотографии.

– Мне нужно имя.

– Без ее согласия не могу. Честное слово. Боб. Да она и не знает ничего кроме того, что Анита пугала ее, что этот парень следил за ней и что теперь он мертв.

– А о каком произведении искусства шла речь?

– Точнее, о нескольких произведениях искусства. Их называют Тремя…

– Судьбами, – закончил Боб, и Джек разыграл удивление.

– Ну, ты настоящий сыщик!

– А ты сомневался? Какое отношение ты имеешь к этим статуэткам?

– Одна из них принадлежит мне.

– Которая?

– Атропос. Третья Судьба. Семейная реликвия по английской линии. Анита этого не знает, и я хочу, чтобы она оставалась в неведении как можно дольше. Она поручила мне собрать для нее информацию о Судьбах. Именно это позволило мне выйти на Тайю Марш и другую клиентку.

– Почему она обратилась к тебе, если не знала, что одна из фигурок твоя?

– Она знает, что я коллекционер и что у меня есть связи.

– О'кей. – Удовлетворенный, Боб взялся за жареную картошку Джека. – Валяй дальше.

– Телефоны этой Марш прослушиваются. За моей клиенткой, которой принадлежит Лахесис, или Судьба номер два, установлена слежка. А Анита не дает покоя им обеим. Делай выводы сам.

– Пытаться найти пару статуэток – это одно, а нашпиговать малого пулями – совсем другое.

– Ты говорил с ней. И что надумал? Боб немного помолчал.

– Надумал, что копать нужно глубже.

– Раз так, то поинтересуйся убийством, происшедшим на Западной 53-й несколько недель назад. Черный парень, танцор. Забит до смерти у себя в квартире.

– Черт побери, Джек! Если ты что-то знаешь о нераскрытом убийстве…

– Я даю тебе информацию, – ровно ответил Джек. – Проверь описания свидетелей, видевших человека, который входил в дом и выходил из него в день преступления. Они полностью совпадают с портретом наемного громилы, труп которого найден в Нью-Джерси. Получи список абонентов, с которыми Анита Гай разговаривала по личному телефону. Держу пари, там будет много звонков, которые тебя заинтересуют. Ладно, мне пора.

– Джек, не бери на себя работу полиции.

– С удовольствием. Тем более что меня ждет свидание с роскошной рыжей ирландкой.

– Той самой, с которой ты приходил в участок? Ребекка, – вспомнил Боб. – Она твоя клиентка?

– Не угадал. Она женщина, на которой я собираюсь жениться. – Джек порылся в кармане, вынул коробочку и открыл ее. – Что скажешь?

Когда Боб увидел кольцо, у него отвисла челюсть.

– Мать твою, Бардетт, так ты не шутишь?

– Сначала я зашел в «Тиффани». Но потом подумал, что Ребекке должны нравиться старинные вещи. Это кольцо моей прапрабабушки.

– Ну, дружище… – Боб встал со стула и обнял Джека одной рукой. – Поздравляю. Не знаю, как просить прощения за то, что испортил тебе настроение.

– Есть способ. Хочешь сделать мне свадебный подарок? Прищеми хвост Аните Гай.

Гедеон припарковался неподалеку от шикарного дома Аниты и остался сидеть за рулем, довольный тем, что пока все идет как надо. Когда выяснилось, что именно он поведет машину, Гедеон проклинал судьбу. Ему предстояло сражаться не только с уличными пробками, машинами, такси, фургончиками, мотоциклистами-камикадзе и всегда спешащими пешеходами, но и ехать по непривычной стороне улицы[15].

Он тренировался. Научился ездить по широким авеню, где все мчались так, словно участвовали в автогонках, и при этом никого не убил. Поэтому его и выбрали на роль водителя. Интересно, кому-нибудь из них приходило в голову, что ездить по улицам с инструктором – это одно, а ездить одному, да еще преследуя машину, мчащуюся в аэропорт, – совсем другое?

И все же это задание досталось именно ему, потому что Гедеон и Ребекка были единственными, кого Анита не знала в лицо. А Ребекка должна была находиться за компьютером.

Эх, если бы рядом с ним была Клео! Утешала, сочувствовала или просто сидела и молчала. Похоже, он начинал слишком привыкать к ее близости. Как только закончится дело с Судьбами и Анитой, им придется что-то решать. Однако сделать это будет непросто. Достаточно того, что жизнь в Нью-Йорке сведет его с ума. Приезжать сюда еще куда ни шло, но жить в таком многолюдном месте, где нет ни глотка свежего воздуха? Нет. Даже ради нее.

О боже, как он тосковал по морю и дождю, по холмам и звуку церковных колоколов. Больше всего на свете Гедеон хотел просыпаться там, где по пути к набережной или эллингу ему встретятся люди, знающие его и его родных. Едва ли это придется по вкусу Клео, думал он, барабаня пальцами по рулю. Все, что привлекало его самого, неизменно выводило Клео из себя.

И как их угораздило полюбить друг друга? Они были полными противоположностями во всем. От происхождения до жизненных целей. «Одна из маленьких шуток судьбы», – подумал он.