Флот вторжения - Гарри Тертлдав

— Возможно, командир корабля, в вашем предложении есть смысл, — произнес Атвар.

Как любой нормальный самец Расы, он отрицательно относился к неопределенности; идея использования этого состояния в качестве оружия не укладывалась у него в мозгу. Но когда он подумал о неопределенности, обрушенной на врага, равно как его войска могли обрушить на тосевитов голод или смерть, идея стала яснее и привлекательнее. Более того, обычно Кирел вел себя как осмотрительный командир. Если он считает такой шаг необходимым, вероятно, он прав.

— Каким будет ваше распоряжение, господин адмирал? — спросил Кирел.

— Пишите приказ. Как только он будет готов, я обращу на него оба глаза. При отсутствии непредвиденных обстоятельств я его одобрю.

— Будет исполнено, господин адмирал.

Когда Кирел покидал кабинет, обрубок его хвоста дрожал от возбуждения.

* * *

Снаряд просвистел и упал посреди рощи лиственниц на южной окраине городка Шаббона, штат Иллинойс. Остолоп Дэниелс распластался на земле. Над головой летели щепки и осколки металла, которые были куда опаснее.

— Стар я для таких приключений, — пробормотал себе под нос Дэниелс.

Стая черноголовых цапель — местные жители называли их «квоки» из-за характерного звука, издаваемого этими птицами, — в панике взмыла в воздух. Цапли были красивые: высотой два фута, а то и больше, с длинными желтыми ногами, черными или иногда темно-зелеными головами и спинками и с жемчужно-серыми крыльями. «Квокая» во все горло, они что было мочи понеслись на юг.

Остолоп слышал удаляющиеся крики, но едва успел бросить секундный взгляд на улетавших цапель. Он был слишком занят, окапываясь в глинистой земле под лиственницами. За те четверть века, что прошли с момента его возвращения из Франции, он забыл, насколько быстро можно окопаться, лежа на животе.

Разорвался еще один снаряд, уже к востоку от рощи. Те цапли, которых не испугал первый взрыв, взлетели сейчас. Сержант Шнейдер, вырывший себе окоп в нескольких футах от Дэниелса, сказал:

— Вряд ли они вернутся сюда в этом году.

— Кто?

— Цапли, — пояснил Шнейдер. — Обычно они улетают на юг гораздо раньше. В апреле прилетают сюда, а когда приходит осень, летят обратно.

— Прямо как игроки в бейсбол, — заметил Дэниелс. Орудуя саперной лопаткой, он зарылся в землю еще глубже. — У меня дурное чувство, что, вернувшись с весенних тренировок, они эту рощу не узнают. Можно сказать, что мы с ящерами преобразуем ландшафт.

Он не знал, ответил ли ему сержант Шнейдер или нет. С небес обрушился целый град снарядов. Оба человека впечатались в землю, почувствовав ее вкус на губах. Затем к востоку от лиственниц ударила американская артиллерия, обстреливая позиции ящеров вдоль линии Шоссе-51. Как когда-то во Франции, Остолопу вдруг захотелось, чтобы большие пушки с обеих сторон стреляли друг по другу, оставив несчастную пехоту в покое.

Под прикрытием огня американцев мимо рощи с грохотом проехали танки, пытаясь преградить дорогу передовым частям ящеров, продолжавшим двигаться на Чикаго. Дэниелс на мгновение высунул голову. Несколько танков были с маленькой башней и тяжелым орудием, установленным на консоли передней части корпуса, однако большую часть составляли новые «шерманы» — с мощным главным орудием, находящимся в башне, они больше напоминали танки пришельцев, от которых Дэниелс безостановочно отступал с тех самых пор, как ящеры свалились с неба.

— Чем ближе они подходят к Чикаго, тем больше техники мы бросаем против них, — сказал он Шнейдеру.

— Если бы эти твари не расползлись по всему миру, пытаясь разом завоевать Землю целиком, мы бы сейчас были куском падали. А может, их не очень-то волнует, войдут они в Чикаго или нет, и потому они двигаются медленнее, чем могли бы.

— Как понимать твои слова «их не очень волнует»? А с какой стати тогда им вообще туда двигаться? — спросил Остолоп.

Когда он думал о стратегии, она рисовалась ему в духе бейсбольной игры: вовремя ударить и вовремя отбить удар. Демобилизовавшись, он всеми силами постарался забыть военное значение слова «стратегия».

Шнейдер, наоборот, был профессиональным солдатом. Хотя он и не был офицером, но тем не менее понимал, как функционируют армии.

— Чем нам важен Чикаго? — спросил сержант. — Важный транспортный узел, верно? Место, где сходятся все железные, автомобильные дороги плюс водные пути по рекам и озерам. Находясь на таком расстоянии от города и при их-то авиации ящеры разбили транспортную сеть в пух и прах.

— Тогда откуда катят наши танки?

— Возможно, их доставили по воде, — пожал плечами сержант Шнейдер. — Я слышал, что ящеры не вполне понимают в наших кораблях и в том, сколько можно на них перевезти. Кстати, это может кое-что сказать нам о том мире, откуда появились пришельцы, как ты думаешь?

— Будь я проклят, если знаю.

Остолоп поглядел на сержанта Шнейдера с некоторым удивлением. Скорее, такое предположение можно было услышать от Сэма Иджера, увлекавшегося чтением обо всяких пучеглазых чудищах еще до того, как люди узнали об их существовании. Но сержант, похоже, обладал прямолинейным умом военного. Интересно, каким образом он размышляет о других планетах — или как они еще там называются?

Словно отвечая на не заданный Остолопом вопрос, Шнейдер объяснил:

— Чем больше мы знаем о ящерах, тем лучше можем с ними воевать. Так ведь?

— Наверное, так, — неуверенно кивнул Дэниелс.

— Кстати об ответных ударах. Нам нужно выбираться отсюда, чтобы как-то поддержать танки.

Шнейдер вылез из окопа и махнул рукой остальным солдатам, находящимся в роще, затем двинулся вперед.

Дэниелс вместе с остальными последовал за сержантом. Вне своего наспех вырытого окопчика он чувствовал себя буквально голым и беззащитным. Остолоп повидал достаточно артиллерийских обстрелов: и тогда, в восемнадцатом году, и за последние несколько недель. Он знал, что такие окопчики дают лишь иллюзию безопасности, но иллюзия тоже необходима в этом мире. Без нее люди скорее всего вообще никогда не пошли бы воевать.

Над головой свистели американские снаряды, летящие в западном направлении. По мере их удаления от Остолопа звук становился тоньше и тише. Когда же он услышал нарастающий визгливый звук, то нырнул в канаву за несколько секунд до того, как сообразил, что звук исходит, должно быть, от летящего снаряда ящеров. Тело у Дэниелса было сообразительнее головы. Он довольно часто наблюдал это в бейсболе. Если решил остановиться и подумать, что ты делаешь, — добра не жди.

Снаряд разорвался в нескольких сотнях ярдов впереди, в гуще наступающих танков. И вновь Дэниелс не стал останавливаться для размышлений, поскольку за первым снарядом последовали другие. Проклиная Шнейдера и себя самого за то, что они покинули укрытие, он пытался окопаться, лежа на животе. Остолопу вдруг захотелось стать кротом или сусликом — любым существом, которое может зарыться в землю и преспокойно не вылезать на поверхность.