Всплеск внезапной магии - Диана Уинн Джонс

На это другая сущность, похоже, бурно возмутилась, но Аманда нетерпеливо отмахнулась и снова обратилась к Зилле:

— Зилла, ты сейчас в этом параллельном мире?

— Да, и у меня беда. Поэтому мне нужен Марк.

Аманда выпрямилась и снова стала сама собой и даже больше:

— Зилла, этот человек глубоко ущербен. Во-первых, он за нами шпионил.

— Не намеренно и не по своей воле, — возразила Зилла.

— Есть и другие пороки, — ответила Аманда. — Он тебе действительно нужен?

— Другая половина еще хуже! — воскликнула Зилла. — Я люблю их обоих. Аманда, очень надо, чтобы он пошел со мной, иначе я погибну, Маркус попадет рабство, а Марк, скорее всего, тоже умрет, когда убьют Герреля. Аманда, прошу тебя!..

Аманда по-прежнему стояла выпрямившись. И с неземной печалью произнесла:

— Зилла, прости меня, но если ты заберешь Марка, это страшно нарушит равновесие. Ты погубишь оба мира.

— Да я все уравновешу! — закричала Зилла. — Ты только помогай! Секунду!

В следующий миг, а может, и в тот же самый, она подхватила учетверенную необузданную магию — часть сильно возражала, но ее удалось улестить — и снова очутилась перед Амандой, только перед другой. Эта Аманда мерила шагами незнакомую комнату с расписными стенами, нервно прижав руки ко рту.

— Говорю я тебе, все так запуталось, что я просто ничего не вижу! — жаловалась она кому-то, кого видно не было. — Все может обернуться чем угодно! Как жалко, что я отпустила их сразу всех! Наверное, надо было и самой с ними… Какая же я трусиха, адский обод!

Зря Аманда не отращивает волосы, восхищенно подумала Зилла. Очень красиво.

— Аманда!

Та вздрогнула и обернулась:

— Тебе помочь?

— Срочно. Принимай Ипостась и поддержи равновесие. И держи его крепко-накрепко, изо всех сил! На! — Зилла бросила Аманде сама не знала что — нить, искорку, волосок, — и, к ее великой радости и благодарности, Аманда тут же отмахнулась от собеседника и умело подхватила то, что бросила Зилла.

— Минуту, — услышала Зилла ее голос. — Меня призывают как Жрицу.

Тогда Зилла вернулась к сестре — и принесла ей другую версию то ли нити, то ли искры.

— Держи равновесие!

Эта Аманда не так хорошо умела работать с равновесием, и Зилле надо было присмотреть за ней. Зилла зависла между ними, держала, помогала, и энергия так и хлестала, так и гремела вокруг. Звенела, рушилась лавинами, стекала лавой, ревела и дымилась. Необузданная магия темных чар с визгом пустилась в бегство и исчезла навсегда. Облака катились, будто камнепад. Когда он остановился, Зилла удивилась, что так скоро, но сил у нее не осталось ни капли. Она висела перед сестрой, понимая, что остается с ней только благодаря энергии, которой с ней делятся Джош, Фило и Тод.

— Аманда, дай мне забрать Марка. Пожалуйста. Я сделала все, что могла.

— Вижу. — Аманда одной рукой держалась за каминную полку. Вид у нее был измученный. Другой рукой она устало махнула в сторону Марка. — Зилла, ты должна спросить у него. Он же не мебель.

— Марк, — слабым голосом выговорила Зилла, — пойдешь со мной? Прошу тебя.

Тут Марк, кажется, впервые ее заметил.

— Зилла? Я нужен тебе?

У него стало такое лицо, что та, другая сущность снова всполошилась.

— …насчет страховки? — донеслось до Зиллы. — А как же счета, а наша ипотека…

— Конечно, — ответила она и протянула к нему руки сквозь весь этот шум. — Навсегда.

И он с радостью шагнул в ее объятия.

— Что-то у меня от этой нуль-транспортировки, или как ее там, голова кругом, — проворчала Глэдис на ухо Джимбо.

Не успели они очутиться в священной роще и увидеть, как все эти туши, мотая хвостами, скачут за горизонт, — и вдруг они каким-то образом опередили кентавров и оказались на лужайке, освещенной несколькими мангалами для барбекю, возле еще одного кентавра. Насколько Глэдис могла судить, этот был маленький и беленький. Она услышала, как Верховный глава пробормотал, что света не хватает.

Семеро царских магов, похоже, с ним согласились. Они наколдовали свет — и Глэдис отдала бы пальцы на ногах, чтобы так уметь: между ладоней у каждого засияло по огромному жемчужно-голубому шару. Затем Глэдис обнаружила, что они угодили в момент полной тишины, а значит, ведется какая-то масштабная волшебная работа. А увидела Глэдис вот что: сначала какую-то тетку в кроваво-красном, потом ребенка на столе и нож. От этого она едва не метнулась к столу разбираться. Однако царь предостерегающе поднял руку, и Глэдис поняла, что тишина эта иного рода.

Все кончилось в тот же миг. Та девушка — Зилла — у изголовья стола обмякла. Маленький белый кентавр кинулся к ней, а за ним еще двое с чего-то вроде террасы на заднем плане. Красная тетка хотела было нанести удар, но молодой человек в шутовском костюме преспокойно наклонился и забрал ребенка со стола.

— На этот раз не вышло, — сообщил он. — И этот мальчик тебе не достанется.

Красная тетка вытаращила глаза, а потом как завизжит:

— Геррель!!!

Человек в шутовском костюме отвернулся:

— Аликия, дай мне его одежду. Он совсем замерз.

В этот миг Джимбо выпрыгнул из рук Глэдис.

— Джимбо! — вскрикнула она — и снова вскрикнула, когда увидела его на миг простертым на столе, там, где только что был ребенок. В трепещущем свете он вдруг вздыбился, будто безумный паук, и от множества теней показалось, словно у него слишком много рук и ног. Еще миг — и что-то словно переключилось, и Джимбо уже набросился на ведьму в багрянце. Голос его бился и выл в голове у Глэдис:

— ЗЛОБНАЯ ЖАДИНА! ОБЖОРА! УТРОБА НЕНАСЫТНАЯ! ЖАДЮГА!

От его мощи Глэдис едва с ног не повалилась, хотя и понимала, что кричат не на нее. Ухватилась за бок белого кентавра и глядела, как Джимбо бросается на ту женщину. Она и не знала, что Джимбо так может.

Женщина закричала. И вроде бы закрыла лицо локтями. Но тут у нее отросли еще руки и замахали на эфирного лемура. Миг — и стало ясно, что это вовсе и не женщина, а какое-то другое существо, многорукое, как Джимбо, и оно вылупляется из женщины, чтобы тоже броситься в бой. Еще миг — мелькали длинные руки, кто-то кошмарно и гулко выл — и сама ткань этого мира истончилась под напором этих существ и под натиском женщины тоже. Все вокруг растянулось, размылось, удлинилось — и вот уже яростный вой доносился из разверзающейся пропасти, в которую превратилась прогнувшаяся лужайка, стол, дом, терраса — и наконец ткань вселенной лопнула от напряжения и сомкнулась снова, оставив после себя лишь вибрирующее пустое место.