Белое солнце дознавателей - Тайга Ри

– Там ничего интересного!

– … занятие почтил вниманием сам второй Феникс.

Цыпленок был безутешен. Нос покраснел – следы слабости были видны даже через слой пудры на лице. Глаза влажно блестели от обиды, изящный шарф некрасиво сполз на бок, нижняя губа то и дело предательски подрагивала, когда он тщился улыбнуться в ответ на неловкие подбадривания Фей-Фей.

С леди Тир и Костасом мы столкнулись у Арки выхода – толпа хлынула вниз волной, торопясь покинуть Арену, и свободное место у колонны стало нашим временным пристанищем – переждать сутолоку.

Леди Тир была в ярости, и от того, совершенно прекрасна – восковая бледность неподвижного лица, и сверкающие по радужке ослепительным огнем глаза – родовая сила рвалась на волю, но леди держала ее в узде.

– А вы похожи, – шепнула я Фейу тихо. Марша горделиво распрямила плечи. – Надеюсь, к этому возрасту твой контроль будет так же хорош.

– Блау!

– Поддержи Цыпленка, – ткнула я Фейу в бок – к нам, лавируя в толпе, направлялись Аксель и Дан. – И не так, как ты делаешь это обычно. Вы же родичи! Больше тепла, больше эмпатии, больше сопереживания… мне нужно поговорить с братом.

Марша была против – взгляд, брошенный в сторону парней, был красноречивым. Но претора Фейу с ними не было – и она, ограничившись традиционным поклоном, оставила нас одних.

– Мелочь…

– Акс…

Я тронула кольцо – камень вспыхнул от импульса силы, и стационарный купол отрезал нас от шума толпы. Троих, включая Иссихара, потому что расчетный диаметр артефакта не регулировался – это не плетения, и был заложен изначально.

– Дан, – попросил брат, указав за круг.

– Не нужно, это вызовет вопросы.

Одно дело – сира утомилась от шума, и совсем другое – Наследники общаются на виду у всех. И мне не нужно будет повторять дважды и выбирать время отправить Вестник Иссихару.

– Второй Феникс, – я поднырнула под бок Акса и, переплела пальцы под прикрытием рукава. Ладонь брата была теплой, почти горячей – живой. Акс – живой. И готова сделать всё, чтобы так и было. – Сменил маршрут, сегодня уже был в Академии…

Пальцы Акса в моей руке напряглись.

– Не знал даже Тир.

– Мелочь…

– И я уже имела честь приветствовать его второе сиятельство… Все хорошо, – отчиталась я коротко. – Но, если он был в Академии, ничто не мешает ему внепланово посетить Корпус.

Чуть повернув голову из-за плеча брата, я встретилась взглядом с Иссихаром – вот кто точно понял всё, что требуется. Чуть дрогнули, приподнялись и опустились ресницы – готова поставить, что в момент прибытия Феникса Исси будет отдыхать в карцере.

– Записи сделаю и пришлю вечером, – я кивнула брату и, одновременно Дану, который поднял два пальца вверх – ему тоже пирамидку.

Крепко, со всей силы, сжала аксову ладонь: «Будь острожен, брат. Ради Великого, будь осторожен!». И получила такое же крепкое успокаивающее пожатие в ответ: «Всё будет хорошо».

– Блау хранят Блау, мелочь, – его прощальный щелчок по носу был почти нежным.

– Всегда, – я отсалютовала в ответ и ещё мгновений стояла в куполе одна – в абсолютной тишине, наблюдая, как безмолвная толпа течет за переливающейся серебром пленкой защиты – меня звала Фей, махала веером Марша – мы собирались по лавкам…

…тишина звенела в ушах, алая вышивка золотом на белом шелке вспыхивала перед глазами знаком Феникса, пальцы ещё хранили родное тепло…

– Птичка, – купол я схлопнула резко и на доли мгновения оглохла от шума Арены. Феникс – всего лишь птичка. Да – большая, да – сильная, да – неповторимая, но… птичка. А слабое место любой птички – крылья.

* * *

В носу – свербило. От количества разнообразных терпких запахов кружилась голова.

– А-а-а… пчхи, – я все-таки чихнула, прикрыв лицо рукавом, и поставила небольшой глиняный горшочек с надписью «Я-чи-чи» обратно на полку. Пах чай дорого. Точнее пах так себе – средне на мой вкус, ровно до тех пор, пока я не увидела цену за одну мерную порцию – двенадцать империалов.

Двенадцать! Великий! За какую-то паршивую смесь из листьев, травок, соцветий…и пыльцы. За такие деньги он должен дарить бессмертие и воскрешать мертвых к жизни.

– …должен омолаживать и окрылять, даруя бодрость и силы, – прочитала я надпись на прикрепленной рядом на шелковом шнуре, кусочке свитка. – Не знаю насчет «окрылять», но каллиграфа лавка оплачивает самого лучшего. Так чисто не пишу даже я…

Фей заглянула через плечо, оценила почерк и улыбнулась по-доброму. Марша фыркнула громче, и насмешливее.

– Блау, мы торчим здесь уже двадцать мгновений.

– Я выбираю чай.

– Ты не выбираешь чай, – поправила Фейу язвительно. – Ты нюхаешь все сборы подряд и изучаешь ценники. Вот это, – палец, унизанный кольцом с алым камнем, ткнул в горшочек с надписью «Я-чи-чи», – брать не рекомендую.

– Это один из двух самых дорогих в лавке.

– Мы были здесь вчера. Это любимый чай купцов средней руки.

– Купцы экономные и прижимистые, умеют считать империалы. Неужели кто-то купит чай за такие деньги? – парировала я тихо. В этот момент дверь в лавку распахнулась, и упитанный мужчина со значком гильдии Торговцев на лацкане, в сопровождении свиты из двух слуг и охранника, прошагал к стойке, предварительно поприветствовав нас на южный манер – приложив одну руку к груди.

– Как обычно, для господина, – слуга с поклоном озвучил волю Хозяина. Торговцу отсыпали чая, взвесив на мерных весах, проверили артефактами и тщательно упаковали. – И для особых случаев, на две церемонии, – повторил громко слуга то, что ему шепнули.

Лавочник почтительно кивнул и заторопился, вышел из-за широкой стойки и направился к нам. Мы отошли к «столику ожидания», и… Марша с щелчком раскрыла веер, чтобы скрыть победную улыбку – пузатый глиняный горшок с надписью «Я-чи-чи» исчез со стеллажа.

– Для особых случаев? – тихо произнесла Фей-Фей не в силах скрыть скептицизм в голосе.

– Для очень… дорогих гостей, – поправила её Марша.

– А почему нет? – я внимательно следила за весами – кто знает, сколько у них этого «дорогого» чая, вдруг всего две порции. Что мне тогда дарить Старухе Кораев? Кроме чая я больше ничего не смогла придумать.

– Это любимый чай купцов средней руки, – повторила Фейу почти по слогам. – Чтобы продемонстрировать уровень своего благосостояния. Это вульгарно. Ты точно хочешь продемонстрировать кому-то, что считаешь человека средним классом, вручив ему такой чай?

Я посмотрела на Фей-Фей – та молча отвела глаза.

– Пора вспомнить о том, что ты – сира. Ум – это оружие, как и красота, – Марша изящно выгнулась, продемонстрировав внушительный размер того, что составляет женское достоинство и медленно провела сложенным веером от плеча до груди. – И нужно уметь им пользоваться.